Синдзи-кун и парадокс Абилина - Виталий Хонихоев

— Вот как надаю подзатыльников. — обещает Хикэру, отстраняясь: — все, собери слуг, кто остался и похорони нас. И собирайся, мы не останемся здесь ни на одну лишнюю минуту.

— Особняк жалко. — все еще грустит Чиеко, но проворно подбирает юбки и уносится вдаль, сопровождаемая одной из Хикэру-штурмовиков.

— У нас есть менталист? — спрашивает Хикэру-наследник, задумчиво уставившись в потолок: — потому что у Джингудзи точно есть. Нам нужен менталист?

— Бери. — кивает Хикэру-Брэд: — бери, чего уж.

Глава 28

Электрическое освещение в кают-компании (так оказывается это называется, а я-то сухопутная крыса — гостиная, да гостиная) — мигнуло, погасло и снова загорелось спустя секунду. Корпус корабля пронизала легкая вибрация. Мы высыпаем на палубу, посмотреть. На палубе тихо и спокойно, только потревоженная гладь океана расходится в стороны волнами с белыми барашками на них.

— Что это было? — спрашивает Майко, заглядывая за борт: — что за вспышка?

— У нас гости. — спокойно говорит Юки и тычет рукой в горизонт. Я прищуриваюсь. Прямо от восходящего солнца, которое слепит глаза, — к нам летят по волнам три «Зодиака». Все, как и положено — мощные моторы оставляют пенные следы, на носу каждого установлен крупнокалиберный пулемет, по бортам сидят молчаливые и суровые боевые пловцы в полном боевом.

— Приготовиться. — командую я: — я прикрываю щитом, Юки и Акира — атакуете. Читосе…

— Уже. — Читосе кладет на перила снайперскую винтовку Шептуньи и прикладывается к прицелу: — готовность по команде.

— Успокойтесь. — голос сзади. Я поворачиваю голову и вижу безмятежную Марию с чашкой чая в руке: — они нас уже не видят. Поглядите, куда они плывут. — я смотрю на «Зодиаки», несущиеся по волнам, мысленно провожу прямую линию вдоль пенных следов моторов. И да, они несутся к точке, которая за нами, а не перед, как должны были сделать в случае попытки абордажа.

— Меня вот что интересует. — продолжает Мария, отхлебнув из чашки: — откуда эта ваша Убивашка оружие каждый раз достает? Вашу бы склонность к убийствам да в полезное русло — завтра на планете Золотой Полдень настал бы.

— Мария-сан. — говорю я: — что происходит?

— А… — машет она рукой: — оптическая иллюзия. Когда прилетела крылатая ракета…

— Крылатая ракета?! — восклицает Михо, а я совсем и забыл, что она с нами тут.

— Не перебивай старших! — шипит на нее Иошико: — не видишь, совещание идет!

— … — Мария кинула взгляд на Михо с Иошико, убедилась что перебивать ее больше не будут и продолжила: — так вот, когда прилетела крылатая ракета — щит отразил ее и сразу же выдал иллюзию поражения — красочно так. Если в деле крылатые ракеты, это значит Императорский флот. Это значит что спутники наблюдения тоже в игре. Потому — была показана иллюзия, в воду было сброшено некоторое количества масла и деревянных обломков. Эти ребята — она показывает на удаляющиеся «Зодиаки»: — плывут чтобы подобрать выживших… которых, конечно, не найдут. Ну и подтвердить уничтожение цели.

— Ни хрена себе у вас возможности. — говорит Майко: — вот вам бы с вашими возможностями как раз мир и поменять. Раз вы такие крутые.

— Наши возможности не ограничены ресурсами. Наши возможности ограничиваются только морально этическим выбором — поясняет Мария-сан: — мы делаем или не делаем что-то не потому, что исходим из наличия или отсутствия ресурсов, а потому что верим в свободу выбора, стоящую как перед каждым отдельным разумным существом, так и перед всей расой или видом.

— Чистоплюи одним словом — говорит Майко: — ручки свои замарать боитесь.

— Вот кто бы говорил — прищуривается Мария-сан: — уж вы то радоваться этому должны. Если бы мы исполняли полицейские функции, функции карательной системы, то Всадницы попали бы в первую очередь. Чем это вы отличаетесь от других таких же? У всех у вас руки по локоть в крови, за каждой личное кладбище имеется, а кое-кто и целую расу подверг геноциду. Вас всех даже по вашим же законам — пожизненно посадить или казнить следует. Так что не надо пилить сук на котором сидишь, Майко-тян.

— Но всё, кого мы убили — были плохие! — возражает Майко: — их просто было необходимо убить! Некоторых — так и по два раза.

— Поверь мне, ваши враги так же про вас думают. Да и вообще, любой убийца оправдывает свои действия и как правило — справедливостью. Они всё плохие и их надо наказать. А мы всё хорошие. Это ваш неизменный паттерн с каменного века. Вот понравился каменный топор у соседа, да и жена у него ничего, так сосед сразу же плохой, надо его убить и всё присвоить, вы же хорошие. — Мария пожимает плечами: — всё вы одинаковые, Майко-тян. Что вы, что СКПУ, что ЕИВ Канцелярия, что кланы эти ваши, что гокудо. Моральные рамки у вас весьма гибкие. Вы обожаете ситуационную этику.

— Чего? — теряется Майко: — почему это?

— Потому что обычная этика вас не устраивает. Вот возьмём самое простое и фундаментальное правило, которое прописано во всех ваших религиозных текстах, законах, кодексах и просто негласных правилах социума — не убий. У вас оно сразу же трансформируется в "не убий без необходимости". И пошли исключения — убивать нельзя, но если врага — то можно. Если преступника, осужденного судом — тоже можно. Даже в случае крайней необходимости — тоже можно. — Мария повернулась и посмотрела назад, туда, где над местом предполагаемого крушения кружили «Зодиаки».

— Настоящий запрет — это когда нельзя. — говорит она задумчиво: — нельзя и все. Никак. Никогда. Ты никогда не отнимаешь жизнь у живого, разумного существа. Что бы ни было.

— Ну да, а если этот гад тебя на мушке держит? — спрашивает Майко: — если твоих близких людей взял в заложники?

— Значит надо было не допускать такой ситуации. — Мария строго смотрит на Майко: — героизм, как и жестокость — это результат безалаберности. Как вот вы оказались в такой ситуации, что пришлось взрывать научный комплекс к чертовой матери? Потому что кое-кто не следовал плану!

— Ну уж извините, что не ждала, когда вы