Святая преданность - Дороти Гарлок

Вилла продолжала спокойно сидеть, и когда слова укоренились в ее мозгу, голос заговорил снова.

«Какой незначительный вопрос: кто сделает первый шаг навстречу? Почему не ты?»

Сердце бедной девушки билось так сильно, словно пыталось вырваться из груди. Смит сказал, что только один раз в жизни бывает шанс, и ты можешь иметь все, о чем мечтал, и если ты не схватишь, упустишь свой шанс, то потеряешь навсегда покой и счастье. А она вовсе не собиралась упускать свой шанс и терять любовь и счастье.

Вилла быстро поднялась и направилась к воротам. Она скажет Смиту, что ничего не имеет значения в их отношениях, кроме того, что она его любит и хочет только с ним провести остаток своей жизни.

Смит был там, по другую сторону ворот.

– Я не мог оставаться больше вдали от тебя, – сказал он.

Вилла открыла ворота и подошла к мужчине.

– Я шла, чтобы сказать тебе, что для меня нет ничего более важного в мире, чем ты, Смит Боумен. Я люблю тебя и готова провести вместе с тобой мою жизнь, если и ты этого хочешь.

– Если я хочу?.. О, любимая, я хочу тебя так сильно, что это желание съедает мое сердце, – голос Смита был хриплым.

Девушка бросилась в объятья молодого человека.

Сердце его стучало так сильно, что мужчина едва мог дышать; он был настолько ошеломлен счастьем, что не мог больше вымолвить ни слова. Его руки крепко сжали любимую, а губы непроизвольно искали точку прикосновения. Смит стал жадно целовать девушку. Она была такой маленькой, такой нежной и хрупкой, что он почти боялся сломать ее. Смит чувствовал, что его возлюбленная испытывала ту же самую настоятельную потребность уйти подальше от чужих глаз, что и он.

Наконец, он был в состоянии прошептать ее имя.

Приглушенный шепот достиг его слуха.

– Мой дорогой, мой любимый, я проведу всю свою жизнь с одной только целью… Я постараюсь возместить всю ту боль, которую довелось тебе испытать.

– Эти дни были самыми долгими в моей жизни, – сказал он низким чужим голосом.

Ее руки обнимали его за шею, и нереальная нежность ее груди и живота прижималась к его телу.

– Мне эти дни тоже трудно дались…

– Я ждал тебя, я надеялся, что ты придешь.

Ее губы слабо дрожали под убедительностью его поцелуя. Идущее движение раздвинуло их. Секунда, и он чувственно изучал своим языком ее рот.

Приятная теплота разлилась внутри ее живота. Голодные, упрашивающие движения его губ посылали сигналы в самую суть ее женственности.

– Твоя нога… тебе необходимо сесть, – прошептала Вилла, когда Смит оторвал на мгновение губы.

– Пойдем со мной, я знаю одно прекрасное место. Сейчас мы отправимся, если ты согласна, – его губы нависли над губами Виллы.

В ответ она обняла молодого человека за талию и молча пошла рядом.

– Иниз и Мод играют в карты. Я им совсем не нужна.

– Мне нужна… Ты нужна мне, – повторил Смит. – Господи, я даже не предполагал, что так сильно буду нуждаться в близком человеке и так сильно любить его.

Мужчина остановился около веревки и снял одну из тяжелых портьер, которые Иниз заботливо повесила проветриться.

– Что ты делаешь? О, Смит, ты не должен… Это довольно шикарные портьеры. Они стоят кучу денег.

Он ответил счастливым смехом. Обнимая одной рукой свою возлюбленную и держа тяжелую портьеру в другой, он повел девушку в рощу на север от дома.

На мягкой постели из сосновых иголок он расстелил дорогую материю, сел и потянул Виллу сесть рядом с собой.

Бадди, находясь в нескольких шагах от них, наклонил голову и раздумывал, почему он не получил внимания и ласки больше, чем простое похлопывание по голове. Он вздохнул, опустился и положил голову на лапы. Сейчас он немного вздремнет, с одним открытым глазом, конечно, а потом они все же решат его заметить.

– Я хочу отвезти тебя опять к теплому источнику, – сказал Смит, протягивая руки.

Девушка двинулась навстречу и тотчас же была заключена в нежные любящие объятия.

– Мы обязательно когда-нибудь отправимся туда, – сделав глубокий дрожащий вдох, она подняла голову, чтобы получить поцелуй.

Все было тихо и мирно. Она чувствовала себя как дома.

Поцелуй оказался долгим и нежным. Потом Смит прилег и положил ее голову к себе на плечо. Лежа долгое время молча, они благоговели в тишине от чудных новых необъяснимых чувств друг к другу. Вскоре каждый из них начал шептать другому свои секреты.

– Я никогда не догадывалась, что любовь заставляет тебя чувствовать свет и возбуждение внутри.

– Я не знал, что чувствуешь себя так, будто кто-то вонзил тебе нож в живот…

– …и заставляет говорить и делать разные глупости.

– Как когда, например?

– Как в тот день, когда я налетела на тебя в сарае на станции Байерса. Я никогда раньше не делала такое.

– Я заслужил это. Я был настоящим дураком.

– А я, должно быть, любила уже тогда. Меня так разозлило, когда я подумала: «Какой красивый мужчина», – Вилла захихикала.

– От меня воняло, как от потного козла…

– …и ты был зол, как медведь!

– В моей голове стоял ужасный шум.

– Но ты побрился, прежде чем прийти в столовую комнату на станции.

– Да. Мне было стыдно за то, как я выглядел и за то, что сказал.

– Ты любишь пахту?

– Люблю.

Наступила короткая минутка тишины. Оба молчали, но продолжали держать друг друга в объятиях, как два потерявшихся человека, которым свирепый ветер дул прямо в лицо, нанося жесткие тяжелые удары.

– Я чувствую, будто какая-то неведомая часть меня вдруг проснулась и ожила, – Смит лег на бок и посмотрел Вилле в лицо.

Губы их встретились в общем поцелуе. Его руки обнимали девушку, лаская каждый дюйм ее тела. Мужчина глубоко вздохнул и затих. Одна рука его покоилась на груди возлюбленной, другая – на ягодицах. Смит крепко прижал свое сокровище к себе.

– Я могу дотрагиваться до тебя и целовать в любое время, как захочу, – сказала Вилла с задыхающимся смехом. – Как здорово, Смит!

– А мне никогда не будет достаточно!..

– О, я надеюсь.

Его рот был теплым и сладким. Девушка раскрыла губы и согласилась с блужданием губ своего возлюбленного.

– Я не заслуживаю тебя, – прошептал он, покрывая легкими, как перо, поцелуями ее лицо.

– Нет, ты заслуживаешь… И я заслуживаю тебя, дорогой. Ты самый красивый, самый нежный, самый прекрасный мужчина в мире, и такой мужчина любит меня! Мне надо благодарить Бога, что он свел меня с тобой!

– О, Боже… Любимая, я не такой… Я пьяница, скандалист.

– Тесс… – ее пальцы прикрыли губы Смита. – Я не стану слушать ничего плохого о человеке, который скоро станет отцом моих детей. Мы собираемся завести семью, ведь ее не было ни у тебя, ни у меня, – она снова и снова целовала его. – О, дорогой, только подумай, мы состаримся вместе!