Рискованный маскарад, или Все его маски (СИ) - Диана Крымская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но как попал Пум-Пуф, любимец баронессы Финчли, в особняк Аллейна? Понятно, что Гвен тоже где-то рядом. Это подтвердили люди Аллейна: да, баронесса приехала в карете, они ее видели. Едва услышав это, Генри с ужасом подумал, что она могла оказаться на том же третьем этаже, что и Ева, в пылающих комнатах. Он немедленно организовал тушение пожара и одновременно начал поиски баронессы. Часть дома удалось отстоять, к тому же помог начавшийся ливень; но весь третий этаж выгорел полностью.
Поднявшись туда и бродя по дымящимся развалинам, с риском для жизни пробираясь под местами рухнувшей, местами едва держащейся кровлей, Генри с трудом сдерживал дрожь. В каждой из сгоревших комнат он мог найти останки Гвен. Невыносимо было думать, что она погибла. Яркая, искрящаяся, острая, как бритва…
Сердце Лайса оледенело, когда он обнаружил первое тело, придавленное потолочной балкой. К счастью, когда труп извлекли, он оказался явно мужским. Именно на пальце этого трупа был найден бриллиантовый перстень.
Второе тело было гигантского роста. Третье, лежащее у камина, с раскроенным черепом, тоже было мужским. Его Генри опознал по некоторым признакам как Аллейна, что подтвердили и приспешники маркиза. К счастью, больше трупов на третьем этаже не оказалось. Как и на втором, первом и в подвале особняка.
Ни покойников, ни живых людей. Ни души. Лайс обыскал всё: Гвен как сквозь землю провалилась.
То, что она сбежала, и сбежала не просто так, для Генри стало ясно позже, из разговора с Евангелиной. Лайс был единственным, кому доверилась несчастная девушка; он сам не понимал, как это произошло, но стал поверенным самых тайных уголков ее сердца. Она рассказала, что это именно Гвен завлекла ее и Саймона в ловушку. На расспросы о том, почему ее нашли в соседней со спальней Аллейна комнатке, и как рядом оказался Пум-Пуф, она ответила, что не помнит этого, но подробно описала всё, что произошло до этого между нею и подлецом-маркизом.
— Он ударил меня, я была без сознания, и удивительно, что он ничего не сделал со мной, — говорила Ева. — Но в какой-то момент я начала приходить в себя. Помню голос моей тети: «Вот как вы платите мне за мою преданность? Променяли меня на молоденькую шлюшку?» А потом этот… негодяй сказал ей, что хочет, чтобы она ему помогала. И она согласилась. После этого я погрузилась в полное беспамятство.
Генри кусал губы, пытаясь овладеть собой и не дать вырваться наружу клокотавшей в нем ярости. Сбылись его худшие опасения. Баронесса мало того, что была в спальне Аллейна, она готова была помогать гнусностям маркиза!.. Немудрено, что она сбежала. И даже своего любимого Пуфика бросила. Тварь, мерзкая тварь!..
«Но как же, — раздумывал он после, — Ева спаслась? Почему маркиз не сделал своего черного дела? Да! Саймон! Он освободился из подземелья и кинулся на выручку своей жене. Наверное, когда он появился на пороге комнаты, Аллейн кликнул охрану, и прибежал тот верзила, труп которого был обнаружен в спальне. А Гвен и маркиз перетащили Еву в соседнюю комнату и заперли туда дверь. Тут почему-то начался пожар. Саймону удалось расправиться с Аллейном и громилой, но балка рухнула на него и придавила. А Гвен каким-то образом удалось исчезнуть».
Кажется, картина выстроилась. Генри смущало теперь только одно: зачем Гвен передала ему с кучером письмо и велела тому показать, где находится особняк Аллейна? Это оставалось непонятным. Разве что на мгновение в циничной душе баронессы проснулась совесть? Которая затем заснула мертвым сном, поскольку Гвен охотно согласилась помогать маркизу в его отвратительных развлечениях…
Евангелина поведала Генри еще об одном, что мучило ее. Оказывается, Гвен и Саймон Шелтон когда-то были любовниками. Лайс едва сдержался, когда услышал это. Теперь ему кое-что стало понятно: например, он вспомнил свою первую ночь с баронессой, ее жаркий шепот, ее нетерпеливое желание… Она просто перепутала спальни, она шла к Шелтону и приняла его, Генри, за своего бывшего любовника! Ревность обожгла жгучим огнем.
Но Евангелину он постарался успокоить, как мог. Напомнил, что отношения между Гвен и Саймоном закончились давным-давно, что Шелтон полюбил Еву, и что он, Генри, не сомневается в том, кому было отдано сердце ее погибшего супруга.
— Я уверен, в нем не осталось никаких чувств к баронессе. Это лживая, готовая на любую подлость, развращенная женщина. Она отправила Саймона Шелтона на каторгу, она… — Он едва не сказал: «Она чуть не отравила вашего отца», но сдержался. Нет, лучше Евангелине этого не знать. — Ваш муж не мог питать к ней ничего, кроме отвращения! — закончил он.
— Вы меня утешили, виконт, — сказала Ева, пожимая его ладонь своей исхудалой бледной рукой. — Я так вам благодарна!
Ее он утешил. Но не себя. Он терзался и днем, и ночью. Нет, баронессе не было прощения! И, если только он отыщет ее… Если только она попадет ему в руки… Он не знал, что сделает с ней. Но знал, что не успокоится до тех пор, пока не найдет Гвен. Это было необходимо! Мысль, что он может никогда не увидеть ее, была невыносима.
Сколько бы ни повторял себе Генри, что хочет отыскать ее, лишь чтобы наказать за все ее злодеяния, в глубине души он понимал: она нужна ему. Живая и здоровая. Он должен знать, что с ней ничего не произошло, что она не пострадала. Увы, он продолжал любить ее… Даже сейчас, когда не оставалось сомнений в ее подлости и лицемерии.
К мукам неизвестности прибавлялись муки ревности. Шелтон когда-то был ее любовником. Сколько их было у нее после? Джейн, которую он все-таки взял к себе на службу, утверждала, что у ее хозяйки никого не было, кроме маркиза. Генри хотел верить в это, но от такой лицемерки, как Гвен, разве можно было ждать добродетели?
Где она сейчас? С кем? Не с красавцем ли герцогом Рокуэллом, который участвовал в похищении Евы и Саймона, и которого в особняке Аллейна тоже не нашли?.. Очень может быть.
Как, как вырвать эту женщину из сердца? Как избавиться от чар, которыми она опутала его?..
83.
Генри почесал Пум-Пуфа за ухом.
— Бросила, бедняга, тебя твоя хозяйка, — сказал он, невольно чувствуя, что слова относятся и к нему самому, и презирая себя за это. — Сбежала неизвестно куда.
Песик поднял мордочку и укоризненно посмотрел на Генри, словно говоря: «Ничего-то ты не знаешь».
— Что, ты считаешь, что я не прав? — разгадал его
