Холод южных морей - Юрий Шестера

— Боцманская команда уже занимается этим, Иван Иванович!

«Лейтенант службу знает!» — отметил капитан и вопросительно посмотрел на Андрея Петровича.

— Никаких версий, кроме мели, Фаддей Фаддеевич. Думаю, надо ждать доклада боцмана.

Тот утвердительно кивнул.

— От шлюпа «Мирный», находящегося под ветром на траверзе левого борта, отвалил ялик! — доложил сигнальщик.

«Что там еще приключилось?! — с тревогой подумал капитан. — Час от часу не легче!»

Прибежал запыхавшийся боцман и доложил, что ни в трюме, ни в подпалубных помещениях течи не обнаружено.

— И то, слава Богу! — облегченно выдохнул старший офицер, перекрестившись.

В это время прибывший на «Восток» лейтенант Анненков сообщил, что лейтенант Лазарев прислал его доложить о том, что шлюп «Мирный» коснулся мели, и они чувствовали два сильных удара, но лотом на пятидесяти саженях дна не достали.

— Все ясно, Фаддей Фаддеевич! — воскликнул Андрей Петрович, осененный догадкой. — Все ясно, как Божий день! Это же землетрясение! Элементарное землетрясение!! На обоих шлюпах одновременно ощутили по два гидравлических удара в их днища. И если бы в этом районе находилось еще бы несколько судов, то их команды ощутили бы то же самое. Никаких мелей, никаких спящих китов! Все элементарно просто, господа!

— Дайте, я вас расцелую, дорогой вы наш ученый! — растроганно воскликнул Фаддей Фаддеевич, горячо обнимая друга.

— Вот вам, господа, еще один наглядный пример всесилия науки. Сто раз был прав Петр Великий, придававший такое большое значение ее всемерному развитию в нашем Отечестве. И теперь мы здесь, вдали от родных берегов, на пути к Южному материку, покрытому вечными полярными льдами, пожинаем плоды его усилий.

А посему ее представителю, почетному члену Петербургской академии наук Андрею Петровичу Шувалову — ура! — торжествующе воскликнул капитан.

Многоголосое «ура!» прогремело над шлюпом, подхваченное матросами, заполнившими его верхнюю палубу.

Капитан-лейтенант Завадовский развил бурную деятельность во исполнение приказа капитана. Катера и ялики один за другим подходили к борту шлюпа, доверху наполненные дикой капустой. На верхней палубе специальная команда рубила ее и засаливала в бочки, которые спускались в трюм. И хотя капусты заготовили много, все-таки потом жалели, что не заготовили еще больше, когда варили из нее вкусные русские щи.

Отдельной горкой, которая все увеличивалась в размерах, складывались капустные корни. Это уже для кают-компании.

— По-моему, Иван Иванович, господа офицеры при всем желании не смогут осилить такого количества кочерыжек, — засомневался капитан.

— Похоже на то, Фаддей Фаддеевич, — подтвердил и свои опасения старший офицер, — но что же все-таки делать со всем этим богатством?

— Можно из них приготовить отличные пикули[46] для кают-компании, — заметил вахтенный лейтенант Торсон.

— Вы уверены в этом, Константин Петрович? — с надеждой спросил капитан-лейтенант.

— Абсолютно, Иван Иванович. Наша экономка заготавливала их в большом количестве, и все домашние с превеликим удовольствием уплетали их с различными кушаньями. Особо отличал их мой родитель как наипервейшую закуску под водочку, — невинно улыбнулся лейтенант.

— Это самый убедительный аргумент, Константин Петрович, в пользу вашего предложения, — улыбнулся и Фаддей Фаддеевич, вспомнив о вчерашнем продолжении вечера при свечах после суматохи, вызванной толчками землетрясения.

— Большое спасибо, Константин Петрович, выручили! Побегу напрягать коков, — заспешил старший офицер.

Лейтенант Леков, как главный специалист на шлюпе по «водяной» части, наливался водой в месте, указанном промышленником, с удовольствием сопровождавшим его на баркасе.

— Фаддей Фаддеевич, промышленник подтвердил, что они чувствовали два подземных толчка вчера вечером. За все время их пребывания на острове это было в первый раз, — доложил лейтенант.

— Спасибо, Аркадий Сергеевич, за ценное сообщение. Андрей Петрович будет вам чрезвычайно благодарен.

К вечеру почти все бочки были наполнены свежей водой, и шлюпы на ночь для безопасности опять отошли от острова в море.

Беллинсгаузен же был озабочен, так как ожидал обещанную промышленниками цельную, то есть с головой и ластами, шкуру большого морского слона с тем, чтобы изготовить из нее чучело этого редкого и ценного животного уже в Петербурге, так как в экспозиции Андрея Петровича оно уже было, хотя и меньшего размера.

Однако промышленники что-то замешкались, и утром решили отправить на берег ялики под командой клерка Резанова. Однако тот предпочел вытопленный слоновый жир пресной воде, за которой был послан, и наполнил все анкерки жиром всего за одну бутылку рома!

Ко всеобщему сожалению, лейтенант Обернибесов с шлюпа «Мирный» остался без своего любимого пса, который сбежал от хозяина в глубину острова во время последней поездки за водой. Видимо, тот учуял течку одной из одичавших собак, запах которой кобели чуют за версту, а то и более. Во всяком случае, пес так и не вернулся к обескураженному лейтенанту до ухода шлюпов. И если его не приласкают промышленники, то он, вполне возможно, пополнит стаю одичавших собак острова.

Между тем ветер заметно засвежел, когда промышленники на китобойном судне доставили на шлюп «Мирный», который был ближе к берегу, шкуру огромного морского слона, которую просил добыть капитан Беллинсгаузен. Эти самоотверженные люди даже с опасностью для жизни исполнили данное ему обещание, так как неожиданно нашедшая пасмурность с мелким дождем стала непроглядной.

Лазарев по просьбе Фаддея Фаддеевича дал промышленникам компас и указал румб, по которому надлежало им возвратиться. Кроме того, наделил их провиантом и ромом, в которых они так нуждались.

Глава 12. И воздастся за содеянное

Неисповедимы пути Господни… Маленькими ручейками со всех концов планеты стекаются, а то и просачиваются каплями, образуя потоки конфиденциальной информации, оседающей в департаментах Министерства иностранных дел Российской империи. Просеиваясь сквозь фильтры из десятков опытных чиновников, она в концентрированном виде отражается в справках, предназначенных для докладов министра Его Императорскому Величеству.

После очередного доклада о состоянии русско-английских отношений министр иностранных дел граф Нессельроде положил перед государем копии документов британского министерства иностранных дел с сопроводительной запиской генерального консула в Рио-де-Жанейро Лангсдорфа и копию донесения королю губернатора Новой Голландии Маквария.