Книжный на маяке - Шэрон Гослинг

безупречно элегантного, переливаются при ходьбе, – он даже не пытался скрыть слез.

Рэйчел сидела во втором ряду. Гостей не стали делить на тех, кто со стороны невесты, и тех, кто со стороны жениха, – этой традицией Эзра и Иди тоже решили пренебречь. В другом конце небольшого зала Рэйчел увидела Тоби. На нем был нарядный темно-серый костюм и галстук. Раньше она никогда не видела его в костюме. После того как он уехал из Ньютон-Данбара, она говорила с ним всего один раз: позвонила, чтобы сообщить о предложении Алана Кроссвика демонтировать камеру-обскуру. Время от времени Рэйчел думала о Тоби и о том, как у него дела на новой работе. Она была рада, что он приехал, и надеялась, что позже им удастся поговорить. Должно быть, она слишком долго смотрела на него, и он это почувствовал. Тоби повернулся, и Рэйчел не успела отвернуться и притвориться, что смотрит в другую сторону. Тоби улыбнулся, Рэйчел улыбнулась в ответ. В такой день можно было позволить себе быть счастливой.

Церемония заняла не больше пятнадцати минут, и распорядитель объявил Эзру и Иди мужем и женой. Новобрачные поцеловалась под ликующие возгласы гостей. Громче всех радовалась восторженно свистевшая Джилли.

– Итак, с официальной частью покончено! – заявила Иди, когда Эзра наконец ее отпустил. – Слышала, тут где-то угощают вином? Идемте же!

Они вернулись на маяк. Иди вошла в башню и огляделась. Все вокруг было украшено цветами Джилли, они наполняли круглый зал ароматом и многоцветием красок. На столиках были расстелены сияющие белизной скатерти и разложены серебряные столовые приборы. Каждый стол украшала цветочная композиция. Плетеные корзины с угощением для гостей поджидали рядом со столом, уставленным восхитительными десертами, в центре которого возвышалась башенка из макарунов пастельных оттенков. Друзья молодоженов даже наняли официантов, и те сновали по залу, разнося на больших подносах бокалы шампанского.

– Что скажешь? – спросил Эзра и с улыбкой сжал руку Иди.

– Идеально, – искренне ответила Иди.

– Так и запишем, – рассмеялся Эзра и притянул ее к себе, чтобы поцеловать. – Сегодня поистине великий день.

Гости по очереди заходили в магазин, а молодожены приветствовали каждого у входа. С балкона послышалась музыка, перемежавшаяся жизнерадостной беседой и звоном бокалов. Иди задержала проходившую мимо Джилли и крепко ее обняла.

– Спасибо, – шепнула она девушке на ухо. – Это просто чудесно. И ты чудесна. Все чудесно.

– О господи, вы что, уже напились? – спросила Джилли.

– Нет, просто радуюсь всему хорошему, что у меня есть. – Тут Иди заметила у Джилли под мышкой большой прямоугольный сверток в красивой подарочной бумаге. – Что это?

Джилли взглянула на сверток.

– Свадебный подарок, что же еще. – За спиной Иди гости складывали подарки на маленький столик, видимо стоявший там специально для этого.

– О, – изумленно проговорила Иди. – Я и не думала, что ты тоже приготовила подарок!

– Джилли, – Эзра крепко ее обнял, – не надо было ничего дарить, лучше потратила бы деньги на что-то для себя.

– А я ничего и не покупала, – сказала Джилли и вдруг смутилась. – Я сама его сделала.

– Ты… – начала было Иди и осеклась. – Это твоя гравюра? Наш портрет, твоя экзаменационная работа?

– Возможно, – уклончиво ответила девушка, – подождите, и сами увидите. Я положу ее с другими подарками, и потом…

– Ну уж нет, – выпалила Иди и преградила ей путь, не давая сделать ни шагу. – Я и так долго ждала! Хочу увидеть портрет прямо сейчас!

Джилли огляделась:

– Но у вас гости!

– Мне все равно. Я невеста, что хочу, то и делаю. – Иди вскинула брови и потянулась за свертком. – Так ведь?

– И на этой женщине вы женились, – с каменным лицом сообщила Эзре Джилли. – Но вы сами себе могилу вырыли и сами виноваты. Запомните.

– Хватит уже! – с притворным нетерпением сказала Иди. – Ты всех задерживаешь!

Джилли тяжело вздохнула и покачала головой:

– Ну что вы за человек. Ужас, да и только.

– А ты маленькая грубиянка. Тоже мне новость. Давай же, вручай подарок!

Джилли рассмеялась и протянула ей сверток, хотя Иди уловила в ее глазах искреннее беспокойство.

– Вдруг вам не понравится…

– Этого просто быть не может, – заверил ее Эзра, и они вместе с Иди развернули картину.

Джилли, как настоящий профессионал, вклеила оттиск в паспарту и поместила в красивую рамку из сосны. Иди смотрела на картину, потеряв дар речи.

– Ого, – тихо произнес Эзра.

На гравюре они сидели друг напротив друга в гостиной Иди. Джилли запечатлела их в тот момент, когда Эзра взял Иди за руку, а та повернулась и посмотрела ему в глаза. Его прикосновение, волнение от внезапной близости и неожиданное напряжение в его взгляде – с того вечера Иди бесконечно прокручивала все это в уме, и ей показалось, что Джилли удалось передать все эмоции того момента, отобразить их в нескольких слоях цветных чернил, идеально повторив их с Эзрой черты.

– А это что, цитата? – спросил Эзра, и лишь тогда Иди заметила, что фон картины состоит из букв, складывающихся в слова.

– «Я люблю вас больше всего на свете. Не странно ли это?»[6] – прочитала Иди и рассмеялась, не сумев сдержать внезапные слезы радости. – Да, это цитата. Бенедикт говорит это Беатриче в «Много шума из ничего».

Эзра обнял Иди за плечи и поцеловал ее в макушку.

– Лучше бы я не сказал.

– Джилли, – сказала Иди, – это просто невероятно. Не могу даже… – Она покачала головой. – Ты не представляешь, насколько феноменальна эта работа для начинающей художницы.

– Значит, вам понравилось?

Иди погладила Джилли по щеке:

– Дорогая, «понравилось» – не то слово.

– Точно, – согласился Эзра, наклонился и поцеловал Джилли в лоб, а затем взял картину. – Пойду поставлю ее на стол с подарками на самое видное место. Хочу, чтобы все увидели.

Они посмотрели ему вслед, а затем Иди повернулась к Джилли.

– Итак, – сказала она, – Беатриче и Бенедикт, значит?

Джилли усердно изобразила невинность, но Иди было не провести.

– Что?

Иди покачала головой:

– Ничего. Ничего, дорогая. Пойдем. Будем праздновать.

Глава пятьдесят третья

В книжном магазине звучали разговоры и смех. Эзра и Иди порхали от стола к столу, почти не расставаясь друг с другом. Рэйчел наблюдала за праздником со своего места рядом с Тоби. Она ни капли не сомневалась, что, когда накрывала этот стол, их именные карточки стояли в стороне друг от друга, но когда все начали рассаживаться, вдруг оказалось, что они сидят вместе. Никто не признавался, что поменял карточки местами. Это мог сделать любой из их друзей, а может, все они