Книжный на маяке - Шэрон Гослинг

Еду выгрузили из фургона и принялись накрывать столы. Встряхнули и постелили белоснежные скатерти, разложили закуски и поставили в центр каждого стола цветочные композиции Джилли, расставили карточки с именами, которые нарисовали и напечатали Иди и Джилли. Отдельного стола для невесты и жениха не было: Иди с Эзрой не хотели, чтобы торжество проходило слишком уж строго, и договорились обойтись без напыщенных речей. Но любой, кто захочет произнести тост, может встать в центре и сделать это: Рэйчел накануне вечером специально убрала все с прилавка и отполировала деревянную поверхность. На край прилавка она повесила букетики Джилли, соединив их петлями шелковой ленты. Такими же букетиками украсили шкафы по всему залу, а на полках развесили гирлянды из крошечных мерцающих лампочек. Получилось просто и красиво.

– А вечером поставим на столы свечи, – сказала Рэйчел, когда они окинули взглядом украшенный зал. – Тебе нравится, Эзра?

Жених обнял Рэйчел и легонько сжал ее плечо. Казалось, все утро он не переставал улыбаться.

– Нравится. И я знаю, что Иди тоже понравится. Просто она вряд ли в этом признается.

Рэйчел рассмеялась:

– Не волнуйся. Я и не рассчитывала, что после свадьбы ее характер резко поменяется.

Церемония должна была состояться в два часа дня. К полудню на маяке все было готово. На улице ярко светило солнце, словно кто-то заказал идеальную свадебную погоду. Рэйчел порадовалась, что благодаря толстым каменным стенам внутри маяка всегда прохладно и сохраняется постоянная температура: цветы не завянут, и еда не испортится.

– Так, – сказал Рон и хлопнул в ладоши, – Эзра, думаю, самое время тебе пойти домой и начать готовиться.

Тот глубоко вздохнул.

– Ну ладно. Пойду. Рэйчел, увидимся на месте.

Рэйчел улыбнулась:

– Конечно. Жду не дождусь.

Когда они ушли, Рэйчел закрыла двери маяка и встала в тишине, оглядывая украшенный зал книжного магазина. Старый Юстас подошел, сел у ее ног и недовольно мяукнул, глядя на непривычную обстановку. Не люблю перемены, словно говорил он. Рэйчел наклонилась, взяла кота на руки, прижалась подбородком к его голове и услышала, как внутри зарокотал маленький моторчик.

– Пойдем, котик, – сказала она. – Переоденемся. Может, тебе ленточку на шею повязать? Сегодня праздник.

Только она собралась ступить на лестницу и подняться наверх, как в магазине зазвонил телефон. Она взглянула на часы, отпустила кота и пошла к телефону, чтобы ответить, решив, что это Джилли или Иди о чем-то вспомнили в последний момент.

– Книжный магазин на маяке, доброе утро, – сказала Рэйчел и вздрогнула, вдруг осознав, что, возможно, произносит эти слова в последний раз. Ведь когда наступит вечер, книжный магазин закроется навсегда.

Но звонила не Джилли и не Иди.

– Рэйчел, – услышала она голос Лиз Макналли из Национального фонда охраны исторических достопримечательностей Шотландии. – Простите, что звоню в субботу.

Макналли была одной из двух представительниц фонда, приходивших в башню Джеймса Макдональда на этой неделе – после того, как Рэйчел позвонила, объяснила им ситуацию и рассказала о существовании камеры-обскуры.

– У меня хорошие новости, плохие и несколько вопросов, – сказала Макналли. – Можете уделить мне пару минут?

– Если быстро, могу, – ответила Рэйчел, – мне пора собираться на свадьбу, но говорите.

– Постараюсь как можно короче, – ответила Макналли. – Нет никаких сомнений, что камера-обскура и наследие Эвелины Макдональд должны быть сохранены. Что бы ни случилось, мы будем ходатайствовать о присвоении камере высочайшего охранного статуса, то есть при продаже в договор обязательно будет включен пункт об обеспечении сохранности исторического памятника. И я рада сообщить – пока только предварительно, правда, – что Национальный фонд готов выкупить башню.

Сердце Рэйчел затрепетало.

– О, – ответила она, – это же здорово!

– Проблема в том, – продолжала Макналли, – что мы готовы предложить владелице башни гораздо меньше, чем частное лицо.

– Она это понимает, – ответила Рэйчел и вспомнила свой разговор с Труди Гудвин и Аланом Кроссвиком – тот, узнав, что его клиентка неожиданно объявилась в Шотландии, поспешил приехать из Абердина. К его чести, Алан ничуть не смутился, когда Труди сказала, что внезапно передумала демонтировать камеру-обскуру. Он спокойно описал, что ждет ее в будущем, и сказал, что, если Национальный фонд захочет взять поместье Макдональдов под свое крылышко, Труди, скорее всего, получит совсем мало по сравнению с тем, что готов ей предложить Берни Стюарт. Труди, надо отдать ей должное, пожала плечами и заметила, что всего несколько недель назад не знала даже о существовании этого места, не говоря уж о том, что оно ей принадлежит, поэтому будет рада любым полученным средствам, ведь она вообще ни на что не рассчитывала.

«Пусть лучше башню сохранят люди, которые профессионально этим занимаются. Не хочу, чтобы наследие Эвелины было утрачено», – заявила Труди, и Рэйчел готова была расцеловать ее за эти слова.

– Хорошо, – ответила Макналли, – ведь, помимо работ по обеспечению сохранности камеры, башню необходимо будет привести в соответствие стандартам фонда.

– Понимаю, – сказала Рэйчел, хотя на самом деле ничего не понимала. Оглядевшись, она решила, что Макналли, видимо, имела в виду, что книжному магазину придется съехать из башни. – Вы планируете избавиться от магазина? Мы это предвидели. И планировали закрыть его на этой неделе – если точнее, сегодня, – после чего приступить к распродаже товара. Я уже нашла оптовых покупателей.

– Вообще-то, – заметила Макналли, – если здание перейдет в собственность Национального фонда, книжный магазин может остаться.

Теперь Рэйчел уже совсем ничего не понимала.

– Остаться?

– Да. Ведь вы говорили, что маяк был построен как библиотека. Таким образом, нет никакой необходимости устранять изменения, сделанные в башне Калленом. Они минимальны, мы сами сделали бы то же самое. Так что по крайней мере на первых порах мы планируем не трогать книжный магазин.

– Но это… это же замечательно! – воскликнула Рэйчел. – Наши постоянные клиенты будут так рады.

– Значительные изменения будут касаться только верхней части.

– Верхней части?

Макналли помолчала.

– Вашей квартиры, Рэйчел, – с ласковым сожалением ответила она. – Боюсь, ее придется переделать в информационный и образовательный центр, где мы будем рассказывать историю Эвелины.

– Понимаю, – ответила Рэйчел. – Не волнуйтесь, я это предвидела. И знала, что должна буду переехать после закрытия книжного магазина. Теперь магазин закрывать не надо, но эти выходные, видимо, все равно окажутся моими последними на маяке.

Глава пятьдесят вторая

На бракосочетании Эзры и Иди собралось двадцать пять человек. Впереди стояли Эзра и Рон. Эзра улыбался так широко, что его улыбку наверняка было видно из космоса. Но когда вошла Иди – серебристые волосы зачесаны назад; в прическе живые цветы; складки кремового шелкового платья, простого и