Том 3. Стихотворения 1918-1924 - Валерий Брюсов

<1918>

Николаю Бернеру[61]

Немеют волн причудливые гребня,И замер лес, предчувствуя закат.Как стражи, чайки на прибрежном щебнеОпять покорно выстроились в ряд.

Любимый час! и даль и тишь целебней!Алмазы в небе скоро заблестят;Юг расцветет чудесней и волшебной;Бог Сумрака сойдет в свой пышный сад.

Есть таинство в сияньи ночи южной,Роднящей душу с вечной тишиной,Нас медленно влекущей в мир иной.

Есть миг, когда и счастия не нужно:Рыдать — безумно, ликовать — смешно —У мирных вод, влекущих нас на дно.

1912

Oblat[62]

Кто сожалеет о прекрасных днях,Мелькнувших быстро, тот печаль лелеетВ дневных раздумьях и в ночных слезах;Былое счастье мило и в мечтах,И память поцелуев нежно греет,

Но о случайном ветерке, что веетВесенним вечером в речных кустахИ нежит нас, свевая пыльный прах,Кто сожалеет?

Земное меркнет в неземных лучах,Пред райской радостью любовь бледнеет,Меж избранных нет места тем, о снахКто сожалеет!

20 марта 1918

Ее колени…[63]

Ее колени я целую. ТениСклоняются, целуя нас двоих.Весь мир вокруг застенчиво затих.Мы — вымысел безвестных вдохновений,Мы — старого рондо певучий стих.

Певец забытый! Брат времен святых!Ты песне вверил жалобы и пени,И вот сегодня мне поют твой стихЕе колени:

«В венке из терний дни мои; меж нихОдин лишь час в уборе из сирени.Как Суламифи — дом, где спит жених,Как Александру — дверь в покой к Εлене,Так были сладостны для губ моихЕе колени».

1908

Три символа

СероМоре в тумане, и реет в нем рея ли, крест ли;Лодка уходит, которой я ждал с такой верой!

ПреждеК счастью так думал уплыть я. Но подняли якорьРаньше, меня покидая… Нет места надежде!

КровьюХлынет закат, глянет солнце, как алое сердце:Жить мне в пустыне отныне — умершей любовью!

Ф. Сологубу (триолет)[64]

Зев беспощадной орхидеи —Твой строгий символ, Сологуб.Влечет изгибом алчных губЗев беспощадной орхидеи.Мы знаем, день за днем вернее,Что нам непобедимо люб —Зев беспощадной орхидеи,Твой строгий символ, Сологуб!

1913

Сон мгновенный[65]

Все это было сон мгновенный,Я вновь на свете одинок,Я вновь томлюсь, как в узах пленный.

Мне снился облик незабвенный,Румянец милых, нежных щек…Все это было сон мгновенный!

Вновь жизнь шумит, как неизменныйМеж камней скачущий поток,Я вновь томлюсь, как в узах пленный.

Звучал нам с неба зов блаженный,Надежды расцветал цветок…Все это было сон мгновенный!

Швырнул мне камень драгоценныйВодоворот и вновь увлек…Я вновь томлюсь, как в узах пленный.

Прими, Царица, мой смиренныйПривет, в оправе стройных строк.Все это было сон мгновенный,

Я вновь томлюсь, как в узах пленный.

26 декабря 1910

Баллада о женщинах былых времен[66]

Скажите, где, в стране ль теней,Дочь Рима, Флора, перл бесценный?Архиппа где? Таида с ней,Сестра-подруга незабвенной?Где Эхо, чей ответ мгновенныйЖивил, когда-то, тихий брег,С ее красою несравненной?Увы, где прошлогодний снег!

Где Элоиза, всех мудрей,Та, за кого был дерзновенныйПьер Абеляр лишен страстейИ сам ушел в приют священный?Где та царица, кем, надменной,Был Буридан, под злобный смех,В мешке опущен в холод пенный?Увы, где прошлогодний снег!

Где Бланка, лилии белей,Чей всех пленял напев сиренный?Алиса? Биче? Берта? — чейПризыв был крепче клятвы ленной?Где Жанна, что познала, пленной,Костер и смерть за славный грех?Где все, Владычица вселенной?Увы, где прошлогодний снег!

Посылка

Баллада о любви и смерти[67]

Когда торжественный ЗакатЦарит на дальнем небосклонеИ духи пламени хранятВоссевшего на алом троне, —Вещает он, воздев ладони,Смотря, как с неба льется кровь,Что сказано в земном законе:Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

И призраков проходит ряд,В простых одеждах и в короне:Ромео, много лет назадПронзивший грудь клинком в Вероне;Надменный триумвир Антоний,В час скорби меч подъявший вновь;Пирам и Паоло… В их стоне —Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

И я баюкать сердце радТой музыкой святых гармоний.Нет, от любви не охранятТвердыни и от смерти — брони.На утре жизни и на склонеЕе к томленью дух готов.Что день, — безжалостней, мудренейЛюбовь и Смерть, Смерть и Любовь!

Ты слышишь, друг, в вечернем звоне:«Своей судьбе не прекословь!»Нам свищет соловей на клене:«Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!»

1913

Канцона к даме[68]

Судил мне бог пылать любовью,Я взором Дамы взят в полон,Ей в дар несу и явь и сон,Ей честь воздам стихом и кровью.Ее эмблему чтить я рад,Как чтит присягу верный ленник.И пусть мой взглядВовеки пленник;Ловя другую Даму, он — изменник.Простой певец, я недостоинНадеть на шлем Ее цвета.Но так гранатны — чьи уста,Чей лик — так снежен, рост — так строен?Погибель мне! Нежнее нетНи рук, ни шеи в мире целом!Гордится светПрекрасным телом,А взор Ее сравню я с самострелом.

Любовь вливает в грудь отвагу,Терпенья дар дает сердцам.Во имя Дамы жизнь отдам,Но к Ней вовек я не прилягу.Служить нам честно долг велитСиньору в битве, богу в храме,Но пусть звенит,Гремя хвалами,Искусная канцона — только Даме.

20/21 ноября 1909

Безнадежность[69]

Я безнадежность воспевал когда-то,Мечту любви я пел в последний раз.Опять душа мучительством объята,В душе опять свет радости погас.Что славить мне в предчувствии заката,В вечеровой, предвозвещенный час?

Ложится тень в предвозвещенный час;Кровь льется по наклонам, где когда-тоЛазурь сияла. В зареве закатаМятежная душа, как столько раз,Горит огнем, который не погасПод пеплом лет, и трепетом объята.

Пусть тенью синей вся земля объята,Пусть близок мглы непобедимый час,Но в сердце свет священный не погас:Он так же ярко светит, как когда-то,Когда я, робкий мальчик, в первый раз,Склонил уста к устам, в лучах заката.

Священны чары рдяного заката,Священна даль, что пламенем объята.Я вам молился много, много раз,Но лишь опять приходит жданный час,Молюсь я на коленях, как когда-то,Чтоб нынче луч в миг счастия погас!

Безвестная Царица! Не погасВ душе огонь священный. В час закатаДуша старинным пламенем объята,Твержу молитву, что сложил когда-то:«Приди ко мне, хоть и в предсмертный час,Дай видеть лик твой, хоть единый раз!»

Любви я сердце отдавал не раз,Но знал, что Ты — в грядущем, и не гасВ душе огонь надежды ни на час.Теперь, в пыланьи моего заката,Когда окрестность сумраком объята,Всё жду Твоей улыбки, как когда-то!

1914