СССР-2061. Том 9 - СССР 2061

— Ты кто?

— Я? Я – это я. — ответил он

— Нет, кто ты такой.

— Кажется произошла ошибка и ты не Тот, разве Тот стал бы переспрашивать такие очевидные вещи.

— Может я и не тот, — возмутился Саша, — но я вот человек, а кто ты – непонятно!

— А я не человек

— Это я вижу…

— Но а чего же тогда спрашиваешь!?…

Александр еще долго читал на разные голоса, и про то, как Саша и его новый друг отправились в город, в котором была башня, похожая на подзорную трубу, и у которой в действительности был стеклянный пол, и про то, как они встретили Часовщика, который носился как угорелый и размахивал в разные стороны метлой, пытаясь прогнать тех самых времлинов.

— А кто такие времлины? — спросил Саша

— Времлины жутко вредные существа и питаются временем. — ответил Часовщик.

— Это как?

— Очень просто, сегодня они у меня несколько часов съели, пока я пытался их выгнать, и еще несколько съедят, когда я буду наводить здесь порядок.

Александр ожидал, что Маша, как обычно рассмеется в этом месте, но взглянув на нее, обнаружил её уже спящей. Он поправил одеяло на ней, погладил по головке, и поцеловал. Обернувшись, он увидел стоящую в дверях Таню.

— В следующем месяце летим обратно. Домой. — сказал он.

Таня улыбнулась, и… картинка дернулась, поплыла, и пошла рябью. Сад, огород, маленький домик, купол, Маша и её родители, — всё это исчезло: датчики засекли движение и видеобот переключился с режима воспроизведения на режим активной съемки. Ночной Марс, слабо освещенный звездами, казался бескрайним и нелюдимым. Чахлая травка выбивалась из глинистой почвы и слегка качалась на ветру. Видеоботу понадобилось несколько мгновений, чтобы найти и сфокусироваться на движущемся объекте: полупрозрачная ночная бабочка, перелетая с места на место, всё приближалась и приближалась, пока не приблизилась вплотную к боту и не села на объектив, почти полностью заслонив собой картинку.

Enoch

485: Тропа

Разрешите представиться – Саймон Грин. Гражданин 4-го уровня Бостонского Автономного округа, патриот и мечтатель. К сожалению, в современных реалиях быть мечтателем означает быть потенциальным преступником. Даже родная мама время от времени спрашивала меня:

— Саймон! Ну когда же тебя арестуют?

Будучи очень честным человеком я решил что несправедливо будет обманывать чужие ожидания, и пустился в бега. И вот, спустя 3 недели я стою у входа в космопорт Манаус Южноамериканской Торговой зоны.

Вы можете спросить – почему из всех злачных дыр на земле я выбрал именно Манаус? Конечно же меня сюда привела мечта.

— Саймон! Твоя мечта отравиться бананами, умереть от малярии или подхватить редкий вид сифилиса?

Нет, нет и нет! Дело в том, что американцами издавна (если можно так сказать о нашей молодой нации) двигало два чувства – жажда свободы и денег. А посколько как первого, так и второго на моей родине стала ощущаться нехватка, я решил пуститься на их поиск в космос. Окей, скажете вы, свободы там действительно немало. Но где я намереваюсь найти деньги?

Деньги? К черту абстрактные деньги! Я говорю о золоте. Золото! Тонны золота, платины или на худой конец железа, висящие в холодных глубинах вселенной! Не принадлежащие никому, ожидающие лишь человека достаточно наглого, чтобы обьявить их своими и достаточно сильного или глупого чтобы попытаться их присвоить. Не спорю, цена будет очень высока. Впрочем, такова цена любой стоящей вещи в этой жизни. Слышали ли вы про космических старателей? Золотая лихорадка 21-го века? Нет? Отлично, я буду первым!

И вот я стою в очереди на посадку в космолифт, и стараюсь не обращать внимания на наседающего страхового агента.

— Сэр, задумывались ли вы когда-нибудь об опасностях открытого космоса?

Количество и разнообразие местных психов поражает. С одной стороны, игнорирование лающей собаки является лучшим средством отвязаться от нее. С другой – у парня размахивающего передо мной рекламной брошюрой как-то нехорошо блестят глаза. Похоже местные клерки злоупотребляют амфетамином. Что же мне делать – продолжать держать морду лопатой, или подорваться в ближайшие кусты от греха подальше?

— …в случае вашей смерти от рака ваши родственники получат солидное утешение. Если же у вас не осталось никого из близких, вы можете посмертно нанять команду боевиков для исполнения последнего желания! Переломать ноги бывшей жене, взорвать памятник Марии Кюри – подпишите сейчас, и получите два купона на ужин в ресторане Frito Asa!

Сдались мне твои потертые купоны, этим вечером меня уже на земле не будет.

Когда подошла моя очередь, клерк наконец отстал и пошел донимать сектантов за моей спиной.

— Lingua materna?

— Английский.

— Пожалуйста, посмотрите сюда. Луч скользнул по моей радужной оболочке.

— Везете ли с собой оружие?

— Нет.

— Запрещенные химические или биологические вещества, произведения искусства, религиозные предметы обихода, незарегистрированную интеллектуальную собственность, продукты питания или прах родственников?

— Нет.

— Хуан Карлос Салавьерти – с момента пересечения этой линии вы выходите за пределы штата Амазонас и поступаете в ведение компании Jacob's Ladder. Компания не несет ответственности за пропажу вашего багажа, здоровья умственного или физического. Ваш номер 252, желаю приятного путешествия.

— Спасибо.

Уух! Проскочил. Шикарно. И вот я уже полулежу в пассажирском кресле с тремя сотнями таких же тушек, и меняю свою земную обувь на перчатки для ног. Одно из правил компании. Никто не хочет в невесомости огрести армейскими берцами по носу, или получить шпильку в глаз. Однако не все ему следуют. У некоторых из присутствующих обуви просто не было, другие же, разбувшись, грозили варварски уничтожить наш запас кислорода. Кстати о кислороде – воздух здесь сухой. Пора снимать линзы. Лифт двинулся, и меня мягко вжало в кресло.

Международная геостационарная космическая станция «Эльба» дала временный приют людям самых различных рас, национальностей и мировоззрений. Я скользнул мимо стюардесс с короткими по орбитальной моде стрижками и цепляясь за поручни, проплыл к двойному шлюзу выхода из доков. Там действовала гравитация. Став на ноги я почувствовал себя увереннее, и двинулся к интерактивной карте искать красный сектор.

Большая часть Марса, куда я держал путь, контролировалась комми. Ребята держались очень строго, и сброд вроде меня туда не пускали. Впрочем, на его поверхность я и не рвался. Для осуществления моего плана достаточно было просто попасть на орбиту. И как раз там действовавшие правила были гораздо мягче. А оттуда до ничейной зоны астероидов рукой подать. Вокруг красной планеты вращалось несколько международных станций – исследовательские лаборатории, промышленные сооружения и пара развлекательных комплексов. Так что с получением туристической визы проблем не возникло – ежедневно сотни туристов летали туда и обратно, и никто в их биографиях не рылся. Хотя про «ежедневно» я все-таки соврал…

После 53-го года в штатах стало довольно трудно уединиться в туалете, так что я с радостью воспользовался сортиром лайнера для возможности побыть наедине со своими мыслями и журчащей водой. Да и мои соседи по салону немного напрягали. Поверьте мне на слово – такому зоопарку позавидовал бы сам Джеральд Даррелл. Попади сюда инопланетяне – они решили бы, что оказались дома. У входа сидели Братья Космического Сознания Кришны, какой-то хиппи так развалился в кресле, что его ноги перекрывали проход, а подростки с татуированными серебряной краской лицами совершенно серьезно ковыряли шурупы иллюминатора… А я снова и снова поминал старика Тернера. Умный был человек, несмотря на то, что носил усы. 170 лет назад он озвучил теорию, согласно которой для здорового существования цивилизации необходима была граница. Место, куда срывались маргиналы, авантюристы и прочие психи. Предохранительный клапан, время от времени спускающий воздух, чтобы шарик не лопнул. К слову, так и появилась моя родина. Но границы вскоре кончились, а мы – мы остались бурлить, время от времени срывая крышку. Черт, космос всех нас спас. И тех, кто находится рядом со мной, и тех, кто остался там, внизу. Газ выбил пробку из бутылки, и мы устремились вверх. На этой светлой мысли меня прервал стук в дверь. Я вздохнул, и нажал кнопку слива. Насколько я понимаю сейчас – делать это нужно было минимум встав на ноги, а лучше – вжавшись в противоположную сторону от унитаза. Внизу что-то зашкворчало, ухнуло, а затем там крепко втянуло меня, как упомянутую ранее пробку в бутылке. В панике я зашарил руками по стенам, задрыгал ногами, рванул какой-то рычаг, ухватился за пучок выскочивших проводов, что-то нажал, и… катапультировался.