Всемирная история. Том 1. Каменный век - Александр Бадак

В результате реформ первого года царствования Урукагины число полноправных мужей в государстве достигло примерно 36 000. Тем самым оно оказалось больше раз в десять числа полноправных граждан, которые были при прежних правителях.

Урукагина не хотел останавливаться на достигнутом и в последующие годы стремился еще больше углубить и усовершенствовать свои реформы. Он укрепил право «низших» воинов на их владения. Кроме того, он сделал некоторые изменения в семейном праве.

Сделал он определенные шаги и в сторону уничтожения пережитков матриархата. Если раньше женщина имела право на расторжение брака, а кроме того могла иметь двоих мужей, то новый правитель установил строгую кару для таких женщин.

Однако, по мнению некоторых ученых, определенные черты матриархата — и в частности многомужество — еще некоторое время сохранялись в семейном быту знати.

Те же исследователи, которые не считают храмовый персонал собственно общинниками, события этого периода в Лагаше видят как эпизод в борьбе внутри господствующего класса — между жреческой аристократией и государями, которые все больше превращались в деспотов.

Поражение Лагаша в войне с Уммой

По всей вероятности, реформы царя Урукагины, которые были направлены на ослабление роли знати Лагаша, не могли не беспокоить знать соседних городов-государств.

По этой причине в соседних государствах постепенно вызревали замыслы о войне с Лагашем и его царем.

Вскоре такая война и началась — между Лагашем и его постоянным противником Уммой, которой в то время правил Лугальзаггиси.

Вначале Урукагина добился определенных успехов. Он захватил несколько городов и пленных. Однако эти успехи сослужили ему вместе с тем и плохую службу, поскольку вызвали к жизни союз Уммы с Уруком против Лагаша. Во главе союза стал Лугальзаггиси.

Об этой войне сохранились свидетельства в документах хозяйственной отчетности того времени. Потери на войне привели к уменьшению числа общинников, которые получали довольствие из государственно-храмового хозяйства. Уменьшилось и само это довольствие. Если для общинников оно упало на 10 %, то для рабов значительно ниже, в некоторых случаях оно сократилось втрое. Из-за голода, вполне возможно, рабы начали разбегаться.

В результате войны обработка полей прекратилась, поскольку с 4-го года царствования Урукагины враг вторгся в область Лагаша. По этой причине работавшие на храм общинники в 6-м году царствования Урукагины, как свидетельствуют источники, не получали довольствия на протяжении всего года.

В конце концов для Лагаша война окончилась поражением.

Вероятно, одной из основных причин поражения в этой войне Лагаша являлся тот факт, что его знать, сохранившая свою экономическую мощь и озлобленная реформами Урукагины, урезавшими ее права, во время войны оказалась той силой, на которую мог опереться город Умма.

Кроме того, вполне возможно, что некоторые области просто-напросто изменили Урукагине.

На 7-м году его царствования Лагаш уже не мог выдержать войны с внешним врагом при наличии сильного противодействия изнутри и потерпел поражение.

Необходимо отметить, что до нас дошла «элегия» одного из писцов Лагаша, который являлся сторонником Урукаги ны. Писец оплакивал несчастье своей родины, перечислял ряд храмов, которые были разгромлены и разграблены войсками Лугальзаггиси.

Однако среди этих пострадавших сооружений не упомянут главный храм бога Нингирсу в центральном городском квартале Лагаша — в Гирсу.

По всей вероятности, Урукагина скрылся за выстроенными по его приказу мощными стенами Гирсу, предоставив своему врагу право лишь довольствоваться разрушением менее укрепленных поселений Лагаша.

Лугальзаггиси не мог дожидаться капитуляции Урукагины, поскольку должен был готовиться для отражения грозного врага, который надвигался на него с севера.

Борьба с этим сильным врагом, которая предстояла Лугальзаггиси, позволила вышеупомянутому писцу закончить свою «элегию» пророчеством:

«Люди Уммы, разрушив Лагаш, свершили преступление против бога Нингирсу. Мощь, которая пришла к ним, будет у них отнята. Вины у Урукагины, царя Гирсу, нет. Что же касается Лугальзаггиси, то пусть богиня Нисаба отметит на челе его это преступление».

Глава 5. Двуречье в период господства Аккада и Ура

Возвышение Аккада

Было, по крайней мере, несколько причин необходимости политического объединения Двуречья.

Потребность в более эффективном использовании уже существовавших местных ирригационных систем, а также в дальнейшем развитии искусственного орошения являлась одной из них, — с тем, чтобы регулирование течения рек Тигра и Евфрата можно было осуществлять в масштабе всей страны.

Другой причиной стала необходимость создания условий, которые бы облегчили развитие обмена и торговли — как внутренней, так и внешней.

Наконец, в политическом объединении Двуречья были заинтересованы правящие круги — с тем, чтобы удерживать в подчинении государственно-храмовых и частных рабов, а также и беднеющих свободных общинников. Заинтересованы были и низшие слои населения, наиболее страдающие от частых войн.

Лугальзаггиси также мог победить Лагаш, лишь объединив силы нескольких соседних городов-государств.

Однако, так и не доведя до полного завершения уничтожение Лагашского государства, ему пришлось вступить в борьбу с другим врагом, который появился на севере. Этим врагом являлся царь Саргон (около 2316–2261 гг. до н. э.) и его государство Аккада.

В ожесточенной борьбе за право управлять Двуречьем Лугальзаггиси вначале достиг значительных успехов. Он распространил свое господство почти на весь Шумер и сделал своей столицей город Урук. Вполне возможно, что на некоторое — вероятно, очень короткое — время он смог подчинить себе и часть севера Двуречья и даже соседние страны.

Во всяком случае в надписи на нескольких сосудах, отданных им в Ниппурский храм, он поведал, что завоевал страны «начиная с Нижнего моря (Персидского залива) через Тигр и Евфрат до Верхнего (Средиземного) моря».

В это время — около 2360 г. до н. э. — на севере Двуречья жили семитские племена. Кстати, любопытно отметить, что свою статую, отправленную в Ниппурский храм, Лугальзаггиси снабдил надписью уже на семитическом языке.

Впрочем, Лугальзаггиси торжествовал преждевременно. Вскоре успех перешел на сторону города Аккада.

Точное месторасположение этого города установить пока не удалось. Судя по письменным источникам, он находился на левом берегу Евфрата, недалеко от того места, где Евфрат и Тигр очень близко расположены друг к другу.

Находясь на скрещении торговых путей с востока на запад и с севера на юг, Аккад призван был играть значительную роль в развитии торговли и обмена в Двуречье.

Имя царя Аккада Саргон (по-аккадски — Шаррукин) в переводе означает «истинный царь». Видимо, он принял это имя, уже приступив к правлению. О Саргоне до нашего времени дошло много различных легенд.

Так, например, в стихотворной легенде о его рождении и детстве, аналогичной легендам, сложившимся позже и о других исторических, а также мифических деятелях древности (скажем, о Моисее, Кире, Ромуле и т. д.), Саргон говорит о себе:

«Мать моя была бедна, отца я не ведал, брат моей матери обитал в горах. Зачала меня мать, родила меня в тайне, положила в тростниковую корзину, вход замазала смолой и пустила по реке».

Такая легенда как бы сближала Саргона с мифическими богами и, возможно, способствовала его популярности.

Сохранились и предания, которые рассказывают о первых шагах Саргона на пути к власти. Согласно им, Саргон был садовником и виночерпием Урзабабы, одного из царей Киша, а впоследствии стал царем основанного им города Аккада (около 2369 г.).

Очень может быть, что преемники Урзабабы были слабыми властелинами, подобно Урукагине или Лугальзаггиси, что позволило Саргону добиться самостоятельности Аккада.

Через некоторое время Саргон выступил защитником Киша, разгромленного и разрушенного Лугальзаггиси.

По счастливой случайности дошли до нас надписи, которые рассказывают о событиях того времени. Они были вырезаны на статуях и других памятниках, которые Саргон и его ближайшие преемники пожертвовали храму Ниппура. Сами эти памятники, к сожалению, погибли, а вот надписи скопировал какой-то трудолюбивый писец, который пожертвовал их в библиотеку храма.

Кроме того, о Саргоне и его внуке Нарамсине (около 2291–2255 гг. до н. э.) сохранились сведения и в более поздних источниках.