Последняя Утренняя Звезда - Оливер Джонсон

Фазад и его помощники вернулись в святилище храма, где раньше горел священный огонь. И, стоя среди трупов, они почувствовали, как холодное мокрое сердце Червя заменило их сердце. Навсегда. Но когда они взглянули вверх, то увидели, что прямо над шпилем пирамиды стоит одинокая звезда, светящая вниз через трубу камина и освещающая это лишенное света место.

Солдаты, толпившиеся внутри храма, видели сцену убийства и тревожно смотрели на своего нового короля.

Фазад отдал новые приказы — впоследствии даже не смог вспомнить какие — и Гарн, Кригган и Матач пошли к растерявшимся людям, подбадривая, утешая и воодушевляя их, опять сплачивая их в единый отряд. Первым делом они отправились на нижние уровни Храма Ре, убивая всех врагов, которых сумели найти и сжигая вампиров, магией и огнем. Потом ниже и ниже, во все переулки города, в темноту, за волками, бегущими перед ними и чувствовавшими малейший запах разложения, исходящий от немертвых, убивая, убивая и убивая, не пропуская никого.

Сам Фазад вместе со своими советниками не пошел в разрушенный город, но поднялся обратно наверх, на площадь перед казармой, освещенной ярко горящими трупами. К одному из шестов привязали мэра Огила и как раз сейчас собирались сжигать. Мэр взмолился о пощаде, но гвардейцы, преданные Рутой Ханишей, не хотели и слышать о помиловании. Фазад глядел, как горел Огил, и ни одна черточка не дрогнула на его лице.

Еще много часов в нижнем городе продолжалась схватка под аккомпанемент единственного несмолкающего колокола, вплоть до того времени, когда день должен был бы смениться ночью. Постепенно все вампиры пали, побежденные огнем и волками. Но те, кто глядел с крепостных стен видели, что в город вошла Хель, Тьма, и не осталось никакого света, кроме оранжевого пламени горящих трупов и пылающих зданий, воздух был наполнен дымом, искрами и золой, повсюду стонали раненые, молившие освободить их от страданий.

Фазад, Король-Волк, ребенок, выросший без материнской любви и жалости, стоял вместе со стражами трона, Гарном и Кригганом: он смотрел не на сцену человеческих несчастий и яростной битвы внизу, но вверх, на одинокую звезду, Последнюю Утреннюю Звезду, звезду Светоносицы. Она, и только она — единственная надежда человечества.

ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ГЛАВА

Золотой Зал

Уртред сбежал вниз по зеркальному коридору, пронесся мимо тела жреца и подбежал к залу с колоннами. Ноги заскользили, и он неловко остановился перед входом, потрепанные сандалии искали точку опоры. Он был уже глубоко внутри комплекса храма, здесь должно было быть черно, как смоль, но вместе этого между колоннами извивалась полоска слабого серого света, похожая на след корабля в море. Да след, но не корабля, а магического света Талассы, оставленный для того, чтобы показать ему дорогу.

Тем не менее он ничего не видит, почти. Уртред быстро достал из рюкзака унесенный из Парящего над Волнами факел, и вытянув руку, провел когтями перчатки по каменной стене коридора. Поток искорок хлынул на пропитанную маслом материю на конце посоха, и тот вспыхнул ярким пламенем.

Уртред пошел вслед за серой полоской света. Где же Таласса? Ее голос звал его назад во время боя в небесах. Но сейчас она, казалось, была очень далеко: он ничего не слышал.

Уртред внимательно вглядывался в улицу из колонн, по которой шел: столбы и диагонали, сменяющиеся ракурсы и неожиданные тени создавали ощущение нереальности. Дойдя до конца улицы он увидел темную базальтовую статую одетого в плащ Исса, его голова была высечена в виде головы змеи, глаза василиска светились красным, язык готов изрыгнуть желчь, которая навсегда изменит человека. Перед изваянием на коленях стояла фигура, закутанная в белый плащ.

Свет факела не потревожил коленопреклоненной фигуры. Уртред пошел вперед. Теперь он увидел, что на фигуру накинут не плащ, а тонкая шелковая паутина, кокон, полностью скрывший под собой человека. Уртред поднял факел повыше. Самлак, помощник старосты, склонивший голову набок, рот открыт, в неподвижных замерзших глазах изумление и испуг.

Уртред отскочил, махнув факелом направо и налево в поисках опасности. Движение в тенях, фигуры, закутанные в белый саван, такие же как и Самлак, медленно двинулись к нему. Меришадеры. Их было четверо, подходящих уверенно и неторопливо, и движущихся совершенно тихо, как если бы их ноги были сделаны из того же скрученного хлопка, что и кокон.

Один из них внезапно метнулся вперед. Уртред ткнул в него факелом, пламя перескочило на грудь твари, белый материал мгновенно вспыхнул. Меришадер отскочил. Послышался странный вой, в котором смешались бой и ужас, но не от него, а откуда-то позади Уртреда. Уртред повернулся: ничего, только колонны и темнота. Он мгновенно крутанулся обратно: еще одна тварь совсем рядом, рот разинут, оттуда исходит поток белого тумана, падающий на его плащ, который мгновенно побелел в этом месте, и от него по одежде побежали белые нити, похожие на трещины на замерзшем пруду. Еще один вой, и тоже сзади. Волоски на шее стали дыбом. Он едва не обернулся, но поборол искушение. Таким образом тварь охотится на свою жертву, проецируя голос ей за спину. Уртред сконцентрировался на зрении, а не на слухе. Махнув факелом, он отогнал тварей прочь. Бросив взгляд за статую Исса, он увидел коридор, ведущий в темноту. Именно туда вел серый след.

В этом момент в зале появилось еще больше белых фигур. Он должен отступить. Уртред начал пятиться обратно в коридор, Меришадеры потянулись за ним, их голоса раздавались из-за его спины. Уртред заставил себя отступать слепо, лицом к ним: он не осмеливался повернуться и посмотреть назад. Твари перед ним подходили все ближе и ближе. Он почувствовал, что грудь и рука костенеют, там, где дыхание второго Меришадера коснулось их. Он опять махнул факелом, отгоняя их прочь, потом мгновенно опустился на колени.

Нити, образовавшиеся от дыхания твари, уже начали покрывать его тело, как и у Самлака. Даже когти перчатки уже покрылись ими и задеревенели. Он заставил когти открыться и начал неловко царапать ими по полу. Наконец он начертил символ Ре, тот самый, который он нарисовал на лбах своих товарищей в гробнице Маризиана. Потом он встал, отошел на шаг назад и коснулся руны факелом. Белый фосфоресцирующий свет. Тени метнулись назад, обратно в зал, где стоял Меришадер, воздух наполнился тонким воем, а потом зал опустел. Уртред посмотрел вниз: белые нити, облепившие его тело, медленно исчезали, опять превращаясь в туман: он мог свободно шевелить руками.

Но тьма и Атанор идут, несмотря ни на что; он чувствовал, как они змеей скользят по коридорам в поисках его.