Последняя Утренняя Звезда - Оливер Джонсон

Из квадрата плотно стоявших легионеров засвистели стрелы: Фазад слышал, хотя и не видел, каждую из них. Он изогнулся: одна из них пролетела, не задев его, близко от уха и исчезла в ночи. Деревянная крыша казармы уже горела, пламя и искры уносились в небо, освещая низко нависшие облака. Люди побежали к воротом, с тыла и флангов их охраняли волки. Новый звук: тысяча голосов закричали из здания, когда дым выплеснулся из-за плотно закрытых ставней и из-под притолоки двери.

Фазад выкрикнул приказы — его голос дрожал от возбуждения. Немногие выжившие побежали еще быстрее. Валанс и Гарн бежали по бокам от мальчика; однорукий сенешаль бросил оружие, за ним Фазад, рука которого, раненая Рутой Ханишем, одеревенела. Все трое одновременно добрались до дверей, подняли дубовый брус и откинули его в сторону. Двойные ворота немедленно открылись, едва не сбив их на землю. Из них выкатилась волна дыма и, внутри ее, кашляющие и задыхающиеся люди, шатающиеся как пьяные. Некоторые упали на колени, но остальные были готовы сражаться. Стаявшие на ногах увидели Криггана и позвали товарищей, и через несколько секунд две или три сотни Галастриан собрались вокруг предсказателя, готовые к бою.

— Поговори с ними, — прошептал Фазад Криггану, опять подбирая свой меч. — Они не знают меня и не захотят подчиняться моим приказам.

Кригган поднял сверкающий посох и приказал принести огонь с горящей крыши. Копейщики несколько раз ударили по горящей соломе своим оружием и сбросил ее на землю; лучники вытащили из мешков пропитанные маслом тряпки, обернули их вокруг наконечников стрел и зажгли. Потом они пошли вперед, пока не выстроились в ряд прямо за рычащими волками, в пятидесяти футах от попавших в ловушку вампиров. Некоторые из немертвых не стали дожидаться судьбы, и, сломав ряды, бросились вперед, завывая как безумные. Волки окружили их и разорвали на куски, обломки костей и лоскуты сухой кожи взлетели в воздух.

Команда Валанса, и смертельный град обрушился на ряды оставшихся Оссиан. Промахнуться было невозможно: горящие стрелы и копья попали в половину солдат, стоявших в квадрате, высохшая кожа вампиров вспыхнула как папирус, а когда огонь перекинулся на их товарищей, стоявших так близко, что невозможно было отпрыгнуть от огня, плотная масса стала таять на глазах.

И тогда Галастриане напали на них. Металл звенел об металл, и вампиры падали без единого крика или стона, уже сломанный квадрат дробился все больше, пока на разбился маленькие кучки немертвых, сражавшихся с людьми и волками. Сражение продолжалось еще несколько минут, пока большинство вампиров не полегло в бою. Галастриане либо подожгли их тела, либо дали волкам разорвать их на мелкие кусочки.

На площадь опустилась тишина, нарушаемая только стонами раненых людей и шумом от тел, которые волокли по булыжникам: волки набросились на свою добычу, а некоторые, оставшиеся в живых вампиры пытались уползти.

Все знали, что разделались только с одной частью легиона Оссиан — в нижнем городе их было намного больше. Один единственный колокол на Храме Ре упрямо звонил, хотя все медленнее, как если бы жрец, бивший в него, устал или потерял последнюю надежду на спасение. В отряде Фазада никто ничего не говорил, но все чувствовали, что если одинокий звонарь перестанет бить в последний колокол, город падет, Галастра погибнет, и мир вместе с ней.

Кригган повернулся к солдатам. — Слушайте меня — город предан, королева мертва. Но перед смертью она выбрала наследника. Матач, Верховный Жрец, подтвердит мои слова.

Матач шагнул вперед. — Да, верно. Вот ваш новый король, выбранный королевой прямо перед смертью. — Он взял свободную руку Фазада и поднял ее вверх, как судья, присуждающий победу боксеру-победителю. По рядам собравшихся солдат полетел легкий говорок, потом прекратился и они какое-то время глядели на маленькую группу, стоявшую перед ними. Наконец один из них закричал, приветствуя нового короля, потом другой, третий, и в конце концов все одобрительно заорали.

— Давай, парень, — прошептал Кригган Фазаду. — Выйди вперед, пускай они увидят тебя. — Фазад так и сделал. Кригган махнул сверкающим жезлом на его головой, осветив мальчика, приветственный рев стал сильнее.

Фазад поднял меч и указал вниз, на спуск к открытым воротам, ведущим в город. Мгновенно волки перестали рвать изувеченные тела и темной волной потекли к воротам.

Удивленный шепот пробежал по рядам солдат, но Фазад уже вышел вперед, Кригган, Валанс и Гарн шагнули за ним. Сенешаль развернул знамя Иремаджей и прикрепил его к копью. Он поднял его, обозначая пункт сбора. Солдаты похватали факелы и окружили Фазада. — К Храму Ре! — крикнул тот.

— К Ре! К Ре! — ответил рев тысяч глоток.

Отряд быстрым шагом пошел в нижний город по направлению храму, волки бежали перед ними. Пока никакого сопротивления не было: только остатки врагов там, где маленькие группки волков трепали кучи тряпок, которые когда-до были вампирами. Но как только они спустились пониже, начались улицы, заполненные Оссианами: начались стычки, из темноты засвистели невидимые стрелы, несущие смерть.

Отряд, сражаясь, шел все ниже и ниже, пока в небе не обрисовался контур большой пирамиды. Вскоре они уже стояли перед ее коваными бронзовыми воротами. Свет факелов отражался от рельефа: Ре поднимается в небо, его солнечная карета плывет по воздуху вокруг земли. Ворота стояли распахнутые настежь. Храм пал.

Они осторожно зашли. Внутри земля была усеяна телами. Сцена убийства шокировала даже самых закаленных ветеранов. Красные и оранжевые одежды трупов резко контрастировали с мертвенно-белыми лицами, их многоцветный ковер лежал прямо на храмовой лестнице. И каждый все еще держал в руке бронзовый колокольчик.

Тем не менее колокол на башне все еще звонил. Они поднялись на пирамиду, вплоть до самой сводчатой крыши и, через открытое небу отверстие, вышли наружу. Священный огонь погас, залитый кровью аколитов. Здесь они обнаружили сытых вампиров, шатающихся, как пьяные, их маски-черепа съехали набок, бледные лица были вымазаны кровью мертвых жрецов и аколитов. Всех их немедленно сожгли огнем факелов.

Затем подошли ко входу в колокольную башню. После того, как они при помощи стрел с огненными наконечниками перебили небольшую группу немертвых, нашли забаррикадированную дверь, уже начавшую раскалываться под острыми когтями вампиров, а за ней последнего аколита, с белым от страха лицом, наполовину мертвого, но все еще звонившего в колокол. Он сообразил что происходит только тогда, когда его с трудом оторвали от веревки колокола. Один из солдат взял веревку прежде, чем звон прекратился, и начал дергать за нее, чтобы все, слушавшие звон в других частях города, не теряли надежды.