Пирамида жива… - Юрий Сергеевич Аракчеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я отбываю наказание в учр.АН 243/I-I в колонии-поселении. Работал в гараже п. Мещура. В обеденный перерыв я и другие поселенцы, работающие в гараже, пришли в столовую. Туда зашел зам. по РОР капитан Иванченко и приказал всем уйти, т.к. эта столовая для вольных, а не для нас, «негров». Я нигде не слышал про такую обезличку рабочего человека и возмущался больше всех. Иванченко сказал, чтобы я сел в машину (он на самосвале ехал в пос. Седьюдор). Я подчинился. Отъехав от пос. Мещура 2-3 км, Иванченко приказал шоферу остановиться, после чего, выкинув меня из кабины, стал избивать. Помогал ему прапорщик Шевченко. От сильного удара ногой по почкам я потерял сознание. Они закинули меня в машину и поехали в пос. Седьюдор. Встать я не мог от сильной боли в боку. Меня унесли в штрафной изолятор (ШИЗО). А через три дня, когда я стал уже вставать с пола, мне принесли постановление о водворении меня на 15 суток, в котором имелась справка врача, что я пьян. Через два дня, то есть 13 августа, меня вместе с другими поселенцами перевели в пос. Обдыр, также в изолятор, досиживать эти 15 суток. 16 августа в середине дня из пос. Седьюдор привезли еще четырех осужденных, до крайней степени избитых. Вместе с ними приехали человек 10 солдат и 2-3 офицера. В их числе был капитан Иванченко. Он спросил у коридорного контролера, где Алымов, т.е. я. Дежурный показал камеру, где я находился. Иванченко скомандовал: «В круг!» Когда меня вывели, я увидел стоящих кругом солдат с резиновыми дубинками в руках. Меня кто-то втолкнул в середину этого круга, и они меня стали избивать дубинками и сапогами. В сознание я пришел, когда на меня лили воду. Затем меня поставили на ноги и снова стали избивать. Как оказался в камере – не помню. За дверью слышались удары дубинок, как сплошная дробь. Потом в камеру забросили одного за другим двоих полуживых поселенцев. В них я с трудом узнал В.Довбню и Г.Панькова. Последний много раз терял сознание при каждой попытке встать.
У тех четверых, которых привезли из пос. Седьюдор, побои были еще более ужасны, чем у нас. Все их тела были вдоль и поперек исполосованы синяками. У Барилова до неузнаваемости было избито лицо и изо рта торчал кусок губы. От них мы узнали, что в течение трех дней, с 13 по 16 августа, их ежедневно по три раза избивали дубинками, при этом не давали ни воды, ни пищи…»
Что же произошло в поселке Седьюдор? Вот строки из письма другого поселенца, В.Лукьянова, который тоже в злополучный день 8 августа оказался в рабочей столовой вместе с Алымовым, когда туда зашел капитан Иванченко. Правда, его не увозили на машине и не избивали по дороге, но в ночь на 14 августа он неожиданно по режимным соображениям был водворен в ШИЗО поселка Седьюдор. А потом «началось страшное избиение, можно сказать убийство дубинками и ногами». Избиение продолжалось на протяжении трех дней, после чего избитых поселенцев увезли «отлеживаться» в пос. Обдыр. «Мы не отошли, – пишет В.Лукьянов, – т.к. были избиты до неузнаваемости. Живого места на спине, на груди не было, был сплошной синяк. Двести отпечатков от дубинок, больше не смогли сосчитать». В поселке Обдыр их уже не избивали. Били только «свеженьких» обитателей местного ШИЗО.
Среди них – С.Устинов, оказавшийся в изоляторе за нецензурное выражение в конторе. Он свидетельствует: «После того, как вывели Алымова, я услышал крики Алымова и удары дубинок, которые сыпались так часто, что слышались как барабанная дробь. Когда Алымов смолк, Иванченко приказал дать ему воды, а остальное вылить на голову…» После Алымова были избиты еще несколько человек, находившихся в этот момент в камере. Сам Устинов также избиения не избежал, хотя «сидел один, прижавшись к стене, чтобы не увидели в глазок двери». После побоев не мог подняться три дня.
Поселенец М.Мамедов, осужденный на 5 лет за кражу книг из библиотеки, свидетельствует, что вместе с капитаном Иванченко расправой руководил лейтенант Зарипов, который давал солдатам указания «бить по всем местам, исключая голову». М.Мамедову 45 лет, и даже спустя несколько месяцев после расправы он чувствовал боли в груди и серьезно болел.
«Даже в кино я не видел таких сильных побоев», – пишет один из избитых, Г.Паньков, который, «к счастью для себя», быстро потерял сознание. Он также свидетельствует о зверском избиении Алымова: «Удары слились в сплошной треск. Когда Алымов смолк, его еще били несколько секунд. Затем Иванченко приказал плеснуть ему воды в лицо, и я снова услышал умоляющие слова Алымова, чтобы не бить его. Снова раздались удары дубинок, и больше я его не слышал…»
Сейчас прошло уже больше года с тех пор, как произошли эти события. Большая часть поселенцев, вероятно, уже освобождена. Должно быть уехали домой и солдаты, вынесшие из своей службы в ИТУ особый, страшный опыт. По жалобам поселенцев в колонию-поселение приезжали две комиссии, в одной из которых был и представитель из Москвы. Позвонив в управление «Спецлес» МВД СССР я узнал о принятых мерах.
Несколько человек получили дисциплинарные взыскания. Капитан Иванченко с одной командной должности перемещен на другую и стал майором. Против него спецпрокуратурой учреждения АН 243/I-I возбуждено уголовное дело и вскоре прекращено за отсутствием состава преступления. Не будем понапрасну мучить себя мыслями о том, как согласуется эта формулировка с тем, что пишут поселенцы, и со строгими выговорами, вынесенными лейтенанту Зарипову Ю.А., командиру батальона Хурцидзе Ш.П. и другим. Все мы прекрасно знаем, что такое ведомственное расследование, все мы знаем и про человеческие издержки работы в системе ИТУ…»
Небольшой комментарий автора «повести о «повести о повести» к последней статье.
Все приведенное было опубликовано тиражом в несколько миллионов экземпляров в официальной, центральной прессе.
И что же? А ничего…
Давно ли идеологи наши с праведным возмущением и негодованием писали о том, что в Западной Германии, де, не всегда хорошо преследуют и судят бывших нацистских преступников? Некоторые и сейчас пишут… И о «поднимающем голову неонацизме» пописывают. Кого-то там, говорят, в пивной избили – вот они, их, проклятых капиталистов, волчьи нравы! То ли дело у нас, в Стране Советов. Достижения социализма в деле воспитания «нового человека» всему миру известны. Мы их
