Пророк - Итан Кросс

Накатила темнота…

Задняя дверь прачечной внезапно распахнулась, и комнатку заполнил свет вперемешку со снегом. Ледяной ветер приятно остужал. В дверном проеме замаячила неясная фигура.

Должно быть, кто‐то из соседей услышал выстрелы… Или коп, который просто проходил мимо?

Незнакомец пинком отшвырнул О’Мэлли в сторону, втиснулся в прачечную и закрыл дверь. Мороз и снег остались снаружи. Большой револьвер уткнулся в тело О’Мэлли – «таурус‐джадж», отметила про себя Мэгги. Она глотнула воздуха и уставилась на своего спасителя.

Лицо незнакомца озарилось приветливой улыбкой. Лицо, которое Мэгги надеялась никогда больше не увидеть.

118

Рассказом об ужасных событиях, происходивших в висконсинском подземелье, Маркус рассчитывал отвлечь Шоуфилда. Уловка сработала, однако оставалось еще два необходимых условия для атаки: требовалось, во‐первых, незаметно сократить дистанцию, а во‐вторых, сойти с линии огня или как‐то закрыться от стрелка, засевшего в кафе.

Когда Шоуфилд шагнул вперед, оба условия были выполнены.

Если противник дает тебе шанс, колебаться нельзя.

Маркус мгновенно схватил Шоуфилда за кисти, сжав их словно тисками, стиснул зубы и напряг мышцы шеи. Удар головой считается незамысловатым приемом, однако может причинить больше вреда тому, кто его выполняет, нежели человеку, которому наносится. Концепция приема проста: лобная кость – одна из самых широких и твердых в человеческом теле, а вот лицо и нос состоят из мягких тоненьких косточек. Сильный удар лбом в область носа станет грозным оружием, если его правильно исполнить.

К несчастью для Шоуфилда, в том, что касается нанесения физического вреда человеку, Маркус не знал себе равных.

Он вложил в удар всю тяжесть своего тела, и его лоб сокрушил переносицу Шоуфилда. Голову убийцы отбросило назад, руки резко ослабли, и Маркус выхватил гранаты. Шоуфилд отшатнулся. Кровь из разбитого носа мгновенно залила лицо, глаза помутились и остекленели. Из последних сил, едва не теряя сознания, он неровной трусцой побежал прочь от фонтана.

Проблем тем не менее хватало.

Маркус кожей ощущал, что его сию секунду ловят в перекрестье прицела, и швырнул одну из гранат в направлении здания, где засел снайпер. Он пытался лишь отвлечь стрелка, понимая, что поразить его вряд ли удастся. Если дед Шоуфилда не служил оперативником подразделения спецопераций, то наверняка залег, едва увидев, что в его сторону летит граната.

– Быстро в фонтан! – крикнул Маркус Ступаку, перепрыгнул через невысокую черную ограду и кинулся к чаше, на мгновение представив себе, как граната зависает в воздухе, падает в снег и катится к фасаду кафе, словно смертоносный снежок.

Ступак не отставал. Они перемахнули через край бассейна и упали в двухфутовый сугроб, наметенный на дне чаши фонтана. Глубина чаши была всего четыре фута, однако высоты бортика хватало, чтобы укрыться от выстрелов.

Грохот взрыва ударил по барабанным перепонкам. В снежном вихре засвистели металлические осколки и каменное крошево.

Все еще сжимая в левой руке вторую гранату, Маркус вытащил «ЗИГ‐зауэр» и осмотрел кафе и прилежащую часть парка. Шоуфилд исчез: видимо, тоже где‐то укрылся, – однако в окне кафе что‐то блеснуло, и Маркус вновь нырнул под защиту бетонной стенки. Стоит им высунуться, и они будут как на ладони, с пистолетом против винтовки.

Стараясь не поднимать головы, Маркус переполз на противоположную сторону чаши и бросил быстрый взгляд наружу. С той стороны шел ряд скамеек, вдоль которых росли небольшие деревца и кустарник. До скамеек было футов сто. Дальше начиналась аллея и лесистый участок парка. Если удастся добраться до скамеек, появится шанс обойти стрелка с фланга.

Требовалось всего лишь пересечь по снегу около сотни футов открытого пространства.

Маркус снова приподнял голову над краем фонтана и увидел Шоуфилда, который хромал от аллеи в направлении кафе. Судя по всему, убийце досталось несколько осколков от взорвавшейся гранаты.

Пуля ударила в край каменной чаши справа от головы Маркуса, и он снова пригнулся.

– Черт…

– Так мы не выберемся, – пробормотал Ступак.

– Неужели?

Маркус судорожно искал решение – и наконец нашел. Оно до сих пор было зажато в кулаке левой руки. Эффект первого взрыва позволил им укрыться в фонтане; вторая граната даст по времени примерно такие же возможности. Правда, если стрелок понял, что до кафе им гранату не добросить, искать укрытия, как в первый раз, он не станет, а просто прицелится и нажмет на спусковой крючок.

И все же риск был допустимым.

– Ладно, – сказал Маркус. – Прикроете меня огнем. Я брошу гранату и рвану к тем деревьям, а вы не давайте стрелку высунуть нос. Попробую обойти его сзади.

Ступак кивнул, вытащив «глок» сорокового калибра. Маркус сделал глубокий вдох и приготовился к броску.

119

Фрэнсис Акерман сидел в машине, размышляя, как лучше выполнить намеченный план, когда в синем домике загремели выстрелы. Он быстро пробежал по двору и, заглянув в одно из окон, увидел, как Мэгги бросилась к задней двери. За ней бежал перебинтованный человек. Акерман не знал этого парня, но никто не смеет обижать его друзей.

•

– Я бы предложил всем замереть на минуту, – произнес он, держа обоих на мушке. – Приятно тебя снова видеть, Мэгги. Не имею чести быть знакомым с твоим приятелем.

Мэгги бросила на него гневный взгляд, однако не сказала ни слова.

– Ваше имя? – обратился Акерман к перебинтованному. – Только настоящее имя, пожалуйста.

Незнакомец поднялся, яростно сверкая глазами из‐под бинтов. Акерман знал этот взгляд. Перебинтованный был безумцем. Обожженные губы скривились в презрительной усмешке.

– Послушай, приятель, мне до лампочки, кто ты такой. С моей точки зрения – очередной таракан под ногами.

– Закрой свой поганый рот! Ты даже не представляешь моей мощи!

Незнакомец говорил хрипло и напряженно, и все же в его голосе проскальзывали гипнотические, завораживающие нотки. Низкий баритон с южным акцентом лился словно мед.

Акерман обратил внимание, что Мэгги удивленно обернулась к перебинтованному.

– Вы не ирландец, – тихо сказала она, словно говорила сама с собой. – Боже мой, так вы Пророк… Вот почему Шоуфилд пытался вас убить! Он всего лишь защищал свою семью.

– Шоуфилд – заблудшая овца, хотя это не твое дело, рабыня! Ты сгоришь сегодня в Великом огне вместе с остальными.

– Простите, – перебил его Акерман, – все это чрезвычайно интересно, однако я еще здесь и мне по‐прежнему нет дела ни до вас, ни до ваших планов.

Акерман вытащил шприц, наполненный прозрачной жидкостью, и швырнул его перебинтованному человеку. Шприц подкатился к ногам безумца.

– У вас есть выбор. Либо вы сейчас сделаете Мэгги инъекцию, либо я пристрелю вас и сделаю укол сам. Я бы предпочел, чтобы этим занялись вы. Со мной она будет бороться, и я только потеряю