Избранные произведения в двух томах (том первый) - Ираклий Андроников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Управляющий объясняет, что его хозяин живет в Испании, сюда приезжает раз в году, в день рождения покойной матери.
— Если прибудете двадцатого июля утром, вы сможете увидеть его и попасть в его комнаты. Писать ему надо в Мадрид, в ресторан Хоршера, самому господину Хоршеру.
Выходим. Выясняется, что господин Штренг пишет историю замка и населенного пункта Хохберг, изучил родословия, собрал обширный исторический материал, снимки со старых портретов. Если у нас есть время, он бы хотел отвести нас к себе — он живет отсюда в нескольких километрах.
…Сидим, попиваем рейнское вино, я проглядываю переписанные на машинке главы «Истории», посвященные Верещагиной-Хюгель, вношу какую-то незначительную поправку. В свою очередь получаю несколько уточнений относительно Верещагиной и ее немецкой родни.
Господин Штренг достает каталог вещей, продававшихся в замке Хохберг. В нем перечислены мебель, мрамор, ковры, фарфор… К сожалению, книги, картины, рисунки означены только суммарно, без указания названий и авторов. Господин Штренг готов согласиться со мной: вероятно, Верещагина получила в подарок от Лермонтова его роман «Герой нашего времени» и книгу стихов. А раз так, на них были надписи. В этом случае книги могли уйти прежде, чем на аукцион приехал профессор Винклер. Фирма, которая проводила аукцион, была в Штутгарте: это «Кунстаукционхауз» Пауля Хартмана. Каталог выпущен им. Но, кажется, эта фирма во время войны закрылась. Однако если в Штутгарте позвонить в аукционаты, то можно будет узнать, кто стал преемником Хартмана…
— Я думаю, вам придется приехать в ФРГ еще раз, — обращается ко мне Иванов.
— Если хотите, можете поручить это нам, — предлагает Кишилов.
— До скорой встречи! — говорит Биллем Штренг. — Желаю вам найти сокровища нашего замка все до единого!
История, начавшаяся в 1836 году, еще не окончена. За одним фактом открывается десять других. А раз так, будем надеяться, что верещагинские материалы еще не исчерпаны и мы еще вернемся в эти места.
1962
ЧУДЕСА РАДИОТЕЛЕВИДЕНИЯ
НАХОДКА ОТ НАХОДКИ
Командировка в Западную Германию завершена. Лермонтовские материалы, полученные от профессора Винклера, привезены в Москву. Рисунки и картина поступили в Литературный музей, автографы, как условлено, — в Рукописное отделение Библиотеки имени В. И. Ленина. Туда же переданы на хранение фото с автографов, которые принадлежат господину фон Кёнигу. Мне предстоит сделать отчет о поездке — сперва в Министерстве культуры СССР, а потом и по телевидению.
…Сижу перед камерой в студии, поднимаю со столика лермонтовские реликвии одну за другой.
— Вот, — говорю, — акварельный автопортрет. Лермонтов изобразил себя в бурке, на фоне Кавказских гор. Это подлинник. До сих пор мы видели только копию.
Показал — отложил.
— А это — неизвестная картина Лермонтова. Арба спускается к реке, волов удерживает погонщик в островерхой грузинской шапке. А тут притаились горцы…
Показал — и убрал. Поднимаю портрет Верещагиной:
— Это фото со старинной литографии, на которой изображена Александра Михайловна Верещагина… Ей принадлежали все эти вещи, отыскавшиеся в Федеративной Германии. Фото подарил нам ее правнук — доктор фон Кёниг.
Показал и отложил в сторону.
Могу ли я знать, что происходит в это время в Москве, на Кутузовском проспекте, 11?
Нет, не могу.
Почему?
Потому что мне телезрителей не показывают.
Между тем на Кутузовском разыгрывается напряженная сцена.
Сидящая у телевизора восемнадцатилетняя художница Наталья Константиновна Комова вскакивает, хватает телефонную трубку, звонит своей бабушке Инне Николаевне Солнцевой, по мужу Полянкер. Бабушка живет в другом районе Москвы.
— Ты телевизор смотришь?
— Смотрю.
— Фотографию видела?
— Видела.
— Так ведь это портрет совершенно такой же, как тот, что висит в твоей комнате!
— Да, я тоже удивляюсь, такой же!
— Ну, так я тебя поздравляю: это не твоя бабушка, а Александра Михайловна Верещагина. А ты откуда ее взяла, литографию?
— Я вынула ее из альбома.
— Какого альбома?
— Нашего, старого…
— А где этот старый альбом?
— Господи! Что же ты у меня спрашиваешь, когда он у вас, на Кутузовском! За зеркалом посмотри.
Девушка бросается к зеркалу и достает огромный альбом 30-х годов прошлого века. Начинает листать и…
Обнаруживает карандашный рисунок с подписью:
«М. Лермонтов» — неизвестный портрет какой-то молодой женщины.
На другой день Наталья Комова и брат, постарше ее, скульптор Олег Константинович Комов, приезжают ко мне домой с альбомом и окантованной литографией, изображающей Верещагину. Невольная ошибка Инны Николаевны Солнцевой разъясняется.
Ее появление на свет вызвало трагические последствия — мать умерла. Услышав об этом, отец новорожденной застрелился. Инна Николаевна воспитывалась без родителей. Ей было известно, что бабушка, мать ее матери, родом из Франции. И, увидев в альбоме старинную литографию с пометой «Paris», она окантовала и повесила на стену. Теперь уже ясно — это не бабушка, не француженка, а Верещагина-Хюгель. Но Инна Николаевна привыкла видеть это изображение и расставаться с портретом не хочет. Дело ее!
Интересуюсь, нет ли чего-нибудь за окантовкой, на обороте.
— Бабушка говорит, что нет, — отвечает Наташа Комова. — Но она давно не смотрела. Надо расколупать…
Повезли литографию «колупать» в Музей Пушкина.
Надписей нет.
Не менее интересен альбом, из которого вынута литография: стихи Пушкина, Веневитинова, Ростопчиной, Бенедиктова, французских поэтов: Ламартина, Гюго, Барбье…
Списано чьей-то неизвестной рукою из книг. Но больше всего в этом альбоме Лермонтова. Есть рисунок с подписью Шан-Гирея, троюродного брата поэта, того самого, которого в 1838 году Лермонтов «таскает» за собою, по словам матери Верещагиной. На рисунке проставлен год: «1838». Кстати, и портрет Верещагиной тоже 1838 года. Видимо, этого времени и альбом.
Чей?
Это пока неизвестно. Надо установить.
На одном из листов имеется запись:
Я буду любить вечно,Буду помнить сердечно.
А… (подпись неясная)
А Строчкой ниже — очень размашисто:
Очень нужно. Мария Ловейко.
Прочитав эту отповедь, обиженный обожатель взял перо и вставил отрицательные частицы «не». Получилось:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});