Избранные произведения в двух томах (том первый) - Ираклий Андроников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Русские старенькие альбомчики 30-х годов прошлого века… В каждом — закладки. «Черная шаль» Пушкина. Но рука — не его. И текст — как в полных собраниях, — никаких отличий от известного нет.
— К сожалению, — говорю я, — это не пушкинский почерк.
— О, владелец будет очень расстроен! А это?
— Тоже не пушкинский.
— Это нет тоже? Хозяин будет огорчен! И это?
— Этот текст тоже вписан сюда не Пушкиным…
— Ну, он будет просто обижен!..
Профессор Винклер готовится альбомы убрать.
— А нельзя ли мне, — говорю, — внимательно рассмотреть их?
— Да, да. Конечно. Надо смотреть альбомы!
Переворачиваю страницу — стихи в духе Батюшкова. Еще одну — картинка… Стихотворный комплимент по-французски… Перевернул еще два листка…
Лермонтова рука!!!
Перевернул…
Лермонтова рука!!!
Перевернул:
Лермонтова почерк!!!
Перевернул -
Лермонтова рисунок!!!
Я замер — от восторга, от неожиданности!.. Нет, как хотите, но, чтобы обнаруживать такие неожиданные находки, нужно чугунное здоровье! Я ослабел просто!
А тут еще новость: найти — нашел, а что нашел — не пойму!
Написано рукой Лермонтова:
НА СМЕРТЬ ПУШКИНАА дальше что?Стояля в шистом полеКак ударил из пистолетрумНе слишал как гром загремил.Всю маладсов офисерумУпаля на колен, палакал слозом,Не боле по нем, кроме по нея.
АшилъНичего не понимаю! Рука Лермонтова?
Лермонтова.
Сомнения есть?
Нету. А что сказано тут?
Непонятно. И при этом… «На смерть Пушкина»?! А профессор Винклер, рассматривая альбом вместе со мною, переводит взгляд на меня:
— Это манускрипт чей?
— Лермонтова.
— Но что тут написано? Я не вполне понял!
— Сейчас вам скажу…
Напрягаю мозги… Не берут! И, как нарочно: заехал за Рейн! Справку не наведешь!
Думать некогда!
Посоветоваться не с кем!..
Напряг череп до крайней возможности… — сообразил!
Когда Лермонтов за стихи на смерть Пушкина был сослан из Петербурга в кавказскую армию, он задержался в Москве и прожил в ней почти две недели; Лопухиных он видел, разумеется, ежедневно. Может быть, даже остановился у них. А у Лопухиных был слуга-негр: Ахилл или Ашиль — по-французски.
Этот самый Ашиль слышал разговоры о гибели Пушкина и о том, что Лермонтов пострадал за стихи. И решил сочинить свои. Но, не умея писать, продиктовал их Михаилу Юрьевичу.
Это стихи негритянские! Еще один отклик на гибель величайшего из поэтов. Очевидно, это Пушкин «стояля в шистом поле»? И «не слишал как гром загремел», когда «ударил из пистолетрум» Дантес. Может быть, Лермонтов рассказывал, как встретили известие о гибели Пушкина офицеры — сослуживцы по гусарскому полку. Тогда можно понять слова про «маладсов офицерум», которые «палакал слозом» о Пушкине и «упаля на колен» (может быть, заказали панихиду?). Что хотел сказать негр Ашиль, в точности установить теперь трудно. Но что стихи выражают сочувствие Пушкину — это, кажется мне, несомненно. Вот так и попало стихотворение московского негра (точнее, гвинейца) в альбом, заполнявшийся в начале трагического — 1837 года.
Другая находка еще того лучше: «Баллада». Почерком Лермонтова:
До рассвета поднявшись, перо очинилЗнаменитый Югельский барон,И кусал он, и рвал, и писал, и строчилПисьмецо к своей Сашеньке он.
И он крикнул: мой паж! Мой малютка, скорей!Подойди, — что робеешь ты так!И к нему подошел долговязый лакейТридцатипятилетний дурак.
«Вот, возьми письмецо ты к невесте моейИ на почту его отнеси.А потом пирогов, сухарей, кренделей,Чего хочешь в награду проси».
— Сухарей не хочу и письма но возьму,Хоть расплачься высокий барон;А захочешь узнать — я скажу почему…
С этого места балладу писала чья-то другая рука.
«Югельский барон», о котором идет речь в этих стихах, — это барон Хюгель или Югель, как звали его в верещагинском семейном кругу. А писана эта баллада в виде пародии на известную балладу Жуковского о Смальгольмском бароне.
Если уж говорить точно, балладу о Югельском бароне мы знали и прежде. Три года спустя после гибели Лермонтова она была напечатана в книжке стихов некоей Варвары Анненковой с примечанием, поясняющим, что Лермонтову в этой балладе принадлежат тридцать девять строк, а ей, Анненковой, — последние шесть.
Кто такая эта Варвара Анненкова? Какое отношение имела она к Лермонтову? По какому случаю они эту балладу писали? И можно ли верить ей, что Лермонтов причастен к ее сочинению? Про это ничего не известно. Между тем в тексте есть такие плохие стишки, что подозревать Лермонтова в сочинении их просто неловко: «Мелких птиц, как везде, нет в орлином гнезде». Как это может быть Лермонтов? Поэтому балладу «Югельский барон» в сочинении его не включали, а печатали мелким шрифтом в конце.
И что же я вижу здесь, сидя в гостиной Винклера?
В альбоме после пятнадцатой строчки поставлена сбоку черта и по-немецки приписано: «До этого места рука Лермонтова». А в конце — по-французски почерком Верещагиной: «Сочинено Мишелем Лермонтовым и Варварой Анненковой в то время, когда я читала письмо от моего жениха».
Теперь уже ясно: Лермонтову принадлежит в этой балладе не тридцать девять, а только пятнадцать строк. Зато превосходных. А все остальное придумала Анненкова, и Лермонтов тут ни при чем.
И все-таки самая существенная находка не это, а неизвестное стихотворение «Послание»:
Катерина, Катерина.Удалая голова!Из святого АвгустинаТы заимствуешь слова.
Но святые изреченьяПомрачаются грехом,Изменилось их значеньеНа листочке голубом;
Так, я помню, пред амвономПьяный поп отец Евсей,Запинаясь, важным топомПоучал своих детей;
Лишь начнет — хоть плачь заране…А смотри, как силен Враг!Только кончит — все мирянеОтправляются в кабак.
М. Л.Инициалы и почерк — Лермонтова.
Мало того, что мы не знали о существовании стихотворения «Послание», — мы не знали даже, что Лермонтов такие «безбожные» иронические стихи сочинял.
Кто такая эта Катерина? Можно только догадываться, что это Екатерина Сушкова, с которой Верещагина была очень дружна, а потом раздружилась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});