Месть со вкусом мяты (СИ) - Руслёна

— Не уходи далеко, — крикнул ему вслед Кускит, — а то, вдруг, заблудишься.

Вова обернулся в недоумении — как тут можно заблудиться? Вот дорога, вот скалы. Но кивнул, шмыгнув носом, и пошёл дальше. Он не торопился, может, даже и догоннят. Солнце спряталось за внезапно набежавшие тучи. Вот ведь, погодка! Только что ни одного облачка не было и нате вам! Хоть бы дождя не было. Он приблизился к скалам поближе и шёл, то и дело проводя рукой по шершавому, нагретому каменному боку. Выйдя из-за очередного выступа, увидел двух монахов из Храма. Приглядевшись, узнал обоих — никакие не монахи, жрецы. И он знал обоих. Один главный, второй… как там его… Ар, Ал… Да, неважно. Они стояли, держась за руки и уперевшись в друг друга лбами. Вова хмыкнул — как в детсадике, чесслово! Он спрятался было, но тут они расцепились, наконец, и тот, что на Ар или Ал отошёл на приличное расстояние, а главный Жрец повернулся лицом к скалам и поднял голову вверх. Зачем-то осмотрев небо над головой, крикнул вдруг:

— Я готов! — он и руки поднял кверху.

Ого, снова фокусы! Интересно, к чему это он готов? Вова тут же стал подбираться ближе, чтобы рассмотреть и не упустить момент — кто будет его поднимать. Ведь руки зачем-то поднял? И крикнул… Покосившись на второго, увидел, что он опустился на колени и склонил лицо, закрыв его ладонями. Ага, молится. Значит, не наблюдает, можно и поближе подобраться. Вова проскользнул потихоньку ещё на пять-шесть шагов и снова высунулся. Невесть откуда взявшийся порыв ветра толкнул в спину, но он зацепился за выступ скалы намертво. Хватит ему полётов… Но ветер усиливался. Жрец всё ещё стоял в позе с поднятыми руками и его белое одеяние и длинные белоснежные волосы трепало порывами ветра. Вовка смутно помнил, что тогда, в Храме, волосы были и другого цвета, и прихвачены чем-то… Новый порыв, намного сильнее первого, уже завывая в расщелинах на все голоса жуткими воплями, закружился вихрем вокруг старика, почти как тогда. И тут Вовка понял, что надо бежать! И он, повернувшись к Жрецу спиной, попытался рвануть в обратную сторону, но наткнулся на шквальный удар в лицо. Сразу задохнулся, так как перехватило дыхание и пришлось зажмуриться от мусора, что летел в него со всех сторон. Он мог бы закричать, но рот не открывался, да и боялся открыть, чтобы не наглотаться этой гадости… Его сначала прижало к скале, а потом, развернув на сто восемьдесят градусов, пару-тройку раз шваркнув о камень, понесло куда-то вверх. “Не успел…” — только и подумал Вовка…

…Вихрь всех застал врасплох, но сильно никого не потрепал. Все уже расселись по экипажам, возбуждённо рассуждая о произошедшем и почти тронулись в путь, когда близняшки начали кричать в окна, что нет лорда Вовы, не пересел ли он… совершенно случайно… к кому-нибудь. Всё проверили, Вовы не нашли. Пришлось останавливаться и искать его. Кускит сразу нажаловался, что парень “пошёл вооон туда, а я предупреждал, чтобы не уходил”.

Барон отправился с Петрусом на поиски несносного мальчишки. Они прошли вдоль скал довольно прилично, когда наткнулись на нового главу Храма. Это видно было по его белоснежному одеянию. Поклонившись ему и поздравив, спросили, не проходил ли тут, совершенно случайно, молодой человек… Он улыбнулся одним уголком губы и сказал:

— Проходить — не проходил, а вот пролетать… — и рассмеялся. Потом показал на самый верх самой высокой скалы:

— Он там.

Гринг помянул в очередной раз шерда и стал раздеваться.

— Граф, проследите, чтобы никого не было, я быстренько туда и назад…Я убью этого пацана… — это уже сказано было себе под нос.

И граф Петрус, и Жрец пообещали никого не пускать на этот пятачок и барон, обернувшись, быстро взмыл в воздух. Будет ли там место приземлиться, он не знал, так как сюда запрещено было лазать даже любителям покорять скалы. Были тут и такие. А вот Вова…

Прилетев к месту назначения, Гринг увидел валяющегося на небольшом каменном участке злополучного “лорда”, скорее всего, без сознания. Но, подлетев к нему ближе, дракон увидел, что глаза открыты и такие огромные, что, казалось, сейчас выпрыгнут наружу. Подхватив его на лету, барон спустился вниз и положил свою ношу на землю. Быстро вернув облик и переодевшись, отнёс к карете.

— Принимайте своего лорда, — сказал детям и те уставились на ошарашенное лицо Вовы.

— Домой, Кускит, — велел кучеру граф Петрус, усевшись с детьми и Вовой. Кто его знает, что он там увидел. Очнётся и вдруг буянить начнёт, детей ещё напугает. Ена охарактеризовала происшествие довольно загадочно для местных:

— Прогулка накрылась медным тазом.

И Петрус всю дорогу пытался расшифровать очередной ребус жены.

Дети были заинтригованы. Впрочем, не одни они. Все ломали голову, что же произошло. Новый глава Храма загадочно улыбался и скромно промалчал. Потом и вовсе исчез. Интересно, куда делся старый? И как будут звать нового? Когда прибыли в замок Хойвелл Лэнс, все вышли и разбрелись по дикому саду Льёнанесов. Всё-таки есть своя прелесть в таких парках и садах. Можно представить себя в густом лесу и даже попробовать в нём заблудиться. У детей это получалось постоянно, потому что, стоило им туда выйти, как все гувернантки сходили с ума, разыскивая озорных близнецов, а они, то прячась за огромными столами, то сидя на ветках, скрыались между густой листвой. Один Отто Зонненграфт не боялся и не искал. Он, как будто, всегда знал, где они, и говорил только:

— Не ушибитесь, лорды, когда будете спускаться с эвилойи.

Или:

— Леди, вы зацепились подолом платья за сучок. Будете спускаться, сначала отцепите его, а то порвёте платье.

В общем, с ним шалить было неинтересно. Как-то он просто протянул руку, проходя мимо них, прижавшихся к стволу, и по очереди аккуратно снял, отряхнул, придирчиво осмотрел и сказал:

— Обед. Пора идти.

Но сейчас детей больше интересовал лорд Вова! Что с ним произошло и отчего такие глаза у него вытаращенные? Поэтому в сад не пошли, а просочились в ту комнату, где его положили, и уселись терпеливо ждать.

Йена уже полюбовалась своим портретом с детишками, продемонстрировала чуть округлившийся животик сначала Петрусу, потом Томе, подёргала её за новые ушки, уверив опечаленную подругу, что “они просто прелесть!” и пошла искать Мэйку с Элькой. — “Что-то давно мы не безобразничали… А то скоро будет не до этого, вырастет пузико, родится малыш, я уйду в декретный, так сказать, отпуск, и будет не до шалостей. Кстати, надо что-то придумать такое, чтобы совмещать как-то и малыша, и близняшек… А то обидятся ещё”.

Нашла их у Вовиной кровати и тоже впечатлилась его выражением лица.

— Детишки, а ну-ка, сделайте то, что вы со мной делали — возьмите его за руки. Вдруг поможет ему выйти из этого ступора.

Они с готовностью ухватили Вову за руки и стали напряжённо на него смотреть. И да, результат был заметен, практически, сразу — к щекам прилила кровь, глаза… глаза просто закрылись. Но уже через пять минут медленно открылись и он обвёл спальню медленным взглядом с некоторой опаской. Увидев Лониэллу, улыбнулся, наткнулся на Мэйнарда, кивнул и даже подмигнул, и тут появилась в поле его зрения леди Йена. Вова нахмурился и отвернулся к девочке. На неё смотреть было приятнее. Почему-то майорову дочку он и недолюбливал, и опасался.

— Долго я тут валяюсь?

— Вова… — Енка присела рядом и положила прохладную руку ему на лоб, — ты как, в порядке?

Хотел он дёрнуться, но рука была такая прохладная, так приятно пахла мятой пополам с клубникой, что он не стал этого делать, но и отвечать не спешил. А и правда, всё с ним в порядке? Перед глазами опять возникла сцена из… сна? Или яви? Но уж больно жуткой яви.

— Леди… Ена, я вот думаю… Приснилось мне то, что я видел или он его и правда, съел?

— Кто кого съел?

— Дракон жреца вашего, который главный был.

— Как… съел? Что ты такое говоришь?

— Вот и я думаю, что мне это приснилось, — Вова оживился. — Потом он посмотрел на меня и захохотал. А ещё потом притронулся к браслету…