Распоротый - Игорь Дубов

Закончив сообщение, я быстро поел, принял душ, втер депилятор и стал перекрашивать волосы. Сначала я решил стать седым, поскольку вершина Чекуртана была покрыта снегом, но потом сообразил, что маскироваться мне придется не ночью, а днем на подходах, и сделал волосы темно-ореховыми - под цвет скал. Зато анорак себе я заказал двухцветный. Снаружи он был в обычных камуфляжных пятнах, а изнутри - белый, из плотного календерированного капрона.

Затем я принялся собирать рюкзак. Я уложил туда все свое снаряжение, за исключением не оправдавшей себя флай-страховки, и изготовил дополнительно к снежным рукавицам мягкие лайковые митенки, оставлявшие открытыми подушечки пальцев. В них я собирался работать на скалах. Подумав, я взял, кроме реп-шнуров, еще и веревку. Там, в горах, у меня уже не будет синтезатора, а веревка часто оказывалась нужной не только для того, чтобы ходить в связке.

Особенно тщательно я отбирал аппаратуру и оружие. К сожалению, синтезатор не изготовлял сложную технику. Поэтому я мог взять лишь то, что прислал Юкира. Теперь мне уже не были нужны индикаторы лямбда-полей, трансляторы и рекордеры. Но я уложил в рюкзак все имеющиеся в наличии электронные отмычки, микрофоны прослушки и уловители, а также, естественно, антиграв. Антиграв мог стать моим последним шансом на спасение. Если бы у меня их было два, я взял бы оба.

Я долго думал, куда положить бластер и станнер. С одной стороны, мне предстояло долго идти через город и объясняться на постах. С другой - я хотел иметь их под рукой. В конце концов я уложил бластер в левый боковой карман рюкзака, а станнер - в правый. Когда рюкзак превращался в сумку, карманы эти уходили внутрь, но стоило рвануть полоску залипа, и рюкзак распадался карманами вверх. В передний наружный карман я сунул ампулы обонятельного активатора. Наземники утверждали, что в ночных рейдах этот активатор незаменим. Кроме того, я взял с собой хороший нож с алмазной пилой на верхней стороне клинка и заказал у синтезатора похожий на патронташ пояс с небольшими пистончиками для запасных батарей и термитных гранат. Нож я сразу повесил на бедро, а пояс убрал подальше, понимая, что понадобится он мне лишь перед самым подъемом на Чекуртан.

Последним я уложил прямо под клапан достаточно мощный компакт-заряд со звуковым подрывом, настроив его на финишное для меня слово "инъекция". Он имел форму небольшого диска, и я собирался прилепить его на грудь, когда буду переодеваться перед восхождением. Конечно, такой заряд не способен был полностью уничтожить базу, но серьезно деформировать ее на протяжении всего вынутого в скале объема он мог. Я надеялся, что нарушение коммуникаций и систем жизнеобеспечения значительно облегчит Юкире его задачу.

На укладку рюкзака у меня ушло около полутора часов. Я был почти готов, когда сигнал алярма контроллера заставил меня поднять голову к монитору. В холле стоял солдат охраны в полном мундире и требовательно стучал палочкой в гонг. Судя по его внешнему виду, он действительно был из дворца. И я, поколебавшись несколько секунд, не стал брать оружие.

- Поручение Принцепса! - вытянувшись, сообщил он, как только я приблизился к нему. - Мне нужен советник рик Витварги!

- Я и есть советник Витварги, - сказал я. - Что приказано передать? - И поймав недоверчивый взгляд солдата, понимающе улыбнулся. - В гостинице нет персонала, - объяснил я, доставая пропуск. - Сейчас никто не селится, и я всех распустил.

Это объяснение удовлетворило курьера, и он, лишь мельком глянув на пропуск, протянул мне маленький, похожий на письмо пакет. Я разорвал упаковку.

На вынутой табличке значились всего три слова: "Прошу прибыть во дворец" и затейливая полная подпись, которую я никогда не видел, но которая, судя по количеству знаков, могла принадлежать только Принцепсу. Похоже, мое внушение наконец-то всплыло в его сознании.

- Хорошо, - сказал я, раздраженно думая, что было бы лучше вообще не выходить к гонгу. - Как только я освобожусь, я немедленно отправлюсь во дворец.

Наверное, это был на редкость хамский ответ, но ничего другого я не придумал. Впрочем, плевать я хотел на последствия. Если вдруг Принцепс за сказанное вздумает отлучить меня от своей особы, я окажусь только в выигрыше. Хорошо бы, конечно, остаться к тому времени в живых.

Задумавшись, я возвращался обратно, как вдруг расслышал чьи-то отчетливые шаги. Когда я выходил из скрытой части, в гостинице, кроме меня, никого не было. Если бы я при этом не возвращался из холла, я еще мог бы подумать, что кто-то вошел в гостиницу, пока я ходил по делам. Теперь же мне было абсолютно ясно, что человек, чьи шаги я услышал, влез в окошко. С какой целью люди влезают в окна, когда есть двери, мне объяснять не требовалось. Шаги были уже совсем близко, за ближайшим поворотом коридора. Если я побегу, неизвестный бросится за мной. Поэтому я сделал единственно возможное: сунул табличку в карман, крадучись приблизился к углу и замер в боевой стойке, готовясь первым же ударом уложить шедшего по мою душу киллера. Поскольку он явно был вооружен, на второй удар у меня могло уже не хватить времени.

И в эту минуту шаги остановились. Неизвестный замер посреди коридора, словно почуяв меня на расстоянии. Я не успел даже решить, что это: интуиция или обонятельный активатор, как он повернулся и неуверенно двинулся в обратную сторону. Теперь я мог напасть на него сзади. Действовать надо было быстро, пока он не удалился на приличное расстояние. Я пружинисто напрягся, глубоко втянул воздух и вдруг услышал, как уходящий от меня киллер тихо позвал:

- Эндрюю-саа... - И потом еще раз: - Энд-рюю-сааа...

Так меня мог звагь только один человек в мире! Но сейчас он был далеко.

Я осторожно выступил из-за угла и увидел удаляющуюся от меня спину, обтянутую форменной курткой патруля с бубновым знаком козыря на рукаве.

От волнения у меня перехватило дыхание.

- Юк... - сказал я вслед одними губами. И, очнувшись, заорал изо всех сил: - Юкира!!!

Юкира обернулся, перехватил сумку, которую нес, в другую руку и двинулся обратно.

- А вот и Эндрю, - сказал он, подходя вплотную и ставя сумку к ноге. Здравствуй, дружище. Как твое сердце?

Мне казалось, я вижу сон.

- Поживает, - сказал я, расплываясь в дурацкой и одновременно счастливой улыбке. Мы обнялись.

- Ну, - сказал он, отодвигаясь и внимательно вглядываясь в меня, рассказывай. Кого ты собрался здесь брать на абордаж?

Я смотрел на него и не верил собственным глазам. Это действительно был Юкира. Живой. Настоящий. Слегка изменившийся, но оставшийся таким же надежным, каким был всегда. Сколько я помнил, Юкира протягивал руку именно в тот момент, когда в ней больше всего нуждались. И рука эта была твердой, как, впрочем, у всех козырей.