Обыкновенная война - Борис Геннадьевич Цеханович

ждали. У духов, наверно, там стояли ёмкости с горючим, отчего вся крыша взорвалась, превратившись в один, стремительно расширяющийся огненный шар, из которого в разные стороны вылетали осколки шифера, а то и целые куски, падая вниз щедрым дождём на большом расстоянии от здания.

– Вот это да! – В восторге завопил Павел Павлович и так сильно ударил меня по плечу, что я чуть не свалился с насыпи в арык. Мы повернулись в сторону позиций морских пехотинцев и

наблюдали за ними несколько минут. Снаряды больше туда не падали: значит, это и был наблюдательный пункт чеченских артиллеристов.

– Товарищ майор, у меня ещё одна ракета осталась. Куда её? – Крикнул мне сержант с пусковой установки.

И тут я не колебался, ещё когда сделали первый пуск по минарету, в бинокль увидел на кладбище, на пороге сторожки наблюдателя, за которым мы давно охотились. Он и сейчас смотрел на наши позиции, даже не скрываясь, держась одной рукой за дверь.

– Некрасов, через кусты, по духу, на крыльце сторожки.

– Борис Геннадьевич, где? Где? – Отчаянно затеребил меня за рукав Кушмелёв. Показав ему боевика, мы стали наблюдать за полётом ракеты, которую Некрасов уже запустил. Я не надеялся, что Некрасов сможет ракету провести через кусты, так густы они были. Но сегодня удача была на нашей стороне. Ракета, благополучно миновав ветки, попала в крыльцо и тело духа от сильного взрыва подняло в воздух, на несколько метров отбросив за сторожку. Больше мы его там не наблюдали. А танки и автоматчики чеченцев, отступив обратно в деревню, прекратили огонь и бой сам собою прекратился.

…Наступило время прощаться. Вещи отъезжающих вынесли к дороге и я по просьбе Кушмелёва-старшего построил батарею. Павел Павлович встал на середину строя и значительно откашлялся.

– Всегда и всему приходит конец. Заканчивается и наше пребывание. Честно хочу сказать, что мы с Григорием Ивановичем остались бы ещё с вами повоевать. Нам понравилось у вас. Понравилось, как вы живёте, чем вы живёте. Понравилась ваша батарея, ваш крепкий воинский коллектив, понравились ваши командиры, но цель свою мы выполнили: приехали, посмотрели на вас и уезжаем успокоенные и обо всём увиденном обязательно расскажем вашим родителям. Такое же впечатление и у всей делегации в целом за весь полк. Помимо главной задачи, доставить вам посылки и небольшую помощь родины, мы хотели разобраться в ваших офицерах. Мы разговаривали, общались с вами, но больше всего присматривались к вашим командирам. И вот что хочется сказать по этому поводу. Если вы будете слушать своих командиров, выполнять все их требования и указания, то мы уверены, что вы вернётесь домой живыми и здоровыми. Мы убедились, что ваши командиры имеют моральное право вести вас в бой и имеют для этого достаточные знания и опыт. Мы также с Григорием Ивановичем призываем вас не пить. Не пейте эту гадость, никогда водка не доводила людей до добра.

Помните, не стоит из-за пяти минут удовольствия приносить горе своим близким. Пьяный человек на различные ситуации реагирует совершенно по-другому, чем трезвый. И последнее: Борис Геннадьевич, наверно, ломает голову над вопросом: знаю я или не знаю, что это он разбил лоб моему сыну. Знаю, Борис Геннадьевич, и в принципе, не осуждаю. Мы понаблюдали за вашим командиром батареи и решили с Григорием Ивановичем, что передаём ему свои отцовские права.

– Борис Геннадьевич, если наши дети, а я тут говорю не только от себя, но и от других родителей. Так вот, если наши сыновья не понимают слов, то мы разрешаем им настучать по лицу и другим частям тела. И ничего тут страшного нет, пусть вам морду лучше начистят, но зато вы приедете домой живыми и здоровыми. Только, Борис Геннадьевич, не переборщи: не ломай челюсти, рёбра, они дома пригодятся, – по строю прокатился смешок, – все ваши письма, я обещаю; будут доставлены вашим родным и близким.

Павел Павлович замолчал и уступил место Большакову. Григорий Иванович был ещё короче: – Я поддерживаю всё, что здесь сказал Павел Павлович.

Настал мой черёд, я тоже не был многословен: – Павел Павлович, Григорий Иванович, можете ехать спокойными. Всё, что зависит от нас офицеров, чтобы сохранить ваших сыновей, будет сделано на сто процентов и даже больше. Я думаю, что та работа, которая была проведена вами с солдатами, не пропадёт зря. Наш девиз остаётся прежним – «Вместе вошли, вместе и вышли». А сейчас разойдись, можно попрощаться. – Строй рассыпался, солдаты и сержанты окружили уезжающих земляков и стали прощаться, а через десять минут со стороны штаба подкатила небольшая колонна с делегацией, еще несколько минут прощания и только пыль, медленно оседающая на дорогу, и исчезающие машины на окраине Гикаловского, напоминали об ушедших.

Из-за автобусной остановки вышел старший лейтенант Немцов, он там стоял, не мешая прощанью. У него всё нормально. На позиции упало в общей сложности двадцать снарядов, но никого не задело. Я же в свою очередь рассказал о чеченских корректировщиках.

До вечера солдаты грустно бродили по расположению, а потом ночное дежурство и предпраздничный день всё расставило на свои места. После завтрака Кирьянова вызвали в штаб,

где он оказывал помощь политработникам в организации небольшого праздничного концерта. Там же ему по секрету сказали, что его и ещё несколько военнослужащих наградят медалями. Группировка выделила двадцать советских медалей и разрешила командиру полка наградить военнослужащих своим решением.

К вечеру погода стала портиться, повалил влажный и мокрый снег, который тут же таял, а в часа три ночи ударил лёгкий морозец – градусов 5. Всё замёрзло. Небольшой ветерок шевелил замершими и ледяными ветками и от этого отовсюду слышался тихий, стеклянный звон. Время от времени я запускал из ракетницы осветительную ракетку и несколько секунд мог наблюдать красивое зрелище: белый снег, покрывший землю, склонившиеся подо льдом ветви деревьев и всё это блестело, переливаясь разноцветными бликами, в белом свете. Было промозгло и холодно. Но, несмотря на холод и сырость, меня не покидало предпраздничное настроение. Утро прошло в хлопотах. Человек десять от нас шло на праздничное построение в штаб полка и на концерт. Все чистились, подшивались, а после завтрака мы, небольшой, дружной кучкой двинулись к штабу.

Глава третья

Ошибка

Миновали ворота, пост разведчиков, около них, и оказались во дворе правления плем. совхоза среди нескольких десятков вооружённых и возбуждённых людей.

– Боря, Алексей, здорово! – Из-за здания вывернулся Олег Акулов, подошёл к нам и поздоровался со всеми за руку, – Боря, Алексея отпускаешь?

– Здорово. Забирай замполита, он в