Обыкновенная война - Борис Геннадьевич Цеханович

Как не хотелось Алексею Ивановичу идти с Олегом, но надо было ему помочь. Несмотря на то, что идёт война, командование полка решила организовать торжественное собрание, поощрить ряд отличившихся в ходе боевых действий военнослужащих полка, в том числе и наградить несколько человек медалями. В их число попал и Кирьянов. После торжественной части силами полка будет показан концерт. Ну, а потом каждый занимается по своему плану.

Никто сначала не обратил внимания на ГАЗ-66, который медленно заехал во двор, но когда из кузова на землю, санитары начали сгружать трупы наших солдат, все замолчали. Только группа солдат-разведчиков сразу же столпилась вокруг погибших и тихо что-то стали обсуждать, глядя на убитых.

Через несколько минут во дворе появился командир полка – полковник Петров со своими заместителями. Офицеры и солдаты сразу же начали строиться по подразделениям, выравниваясь длинной шеренгой.

– Здравствуйте товарищи! – Сходу поздоровался командир.

– Здравия желаем, товарищ полковник

– Поздравляю Вас с Днём Советской Армии и Военно-морского флота! – Радостное троекратное – «Ура»! взлетело в воздух, потревожив стаю ворон, с любопытством наблюдающих за людьми.

Полковник Петров молча, под взглядами собравшихся, прошёлся вдоль строя, подошёл к ряду трупов, взглянул на них и вернулся обратно. Начал речь, а заканчивая её, сказал: – …Хочу обратить ваше внимание, на тела солдат нашего полка, которые здесь лежат, – командир мотнул головой за спину, – и хотелось, чтобы вы рассказали своим товарищам о том, что вам сейчас расскажу и покажу. Я специально приказал привезти тела из санчасти и положить их перед строем. Эти солдаты погибли не в бою, не в атаке. Они погибли в самовольной отлучке. Ушли из расположения своего подразделения в ближайший населённый пункт, чтобы разжиться там продуктами, спиртным и вещами. Те трое, что лежат справа, были во время мародёрства взяты в плен боевиками. Их пытали, издевались над ними… Смотрите…, хорошо видны следы ожогов, пыток. Если кто не обратил внимание – то у них ещё отрезаны и половые органы, вполне возможно и у живых ещё. Потом их расстреляли, и каждому сделали по контрольному выстрелу в левый глаз. Когда их нашли в лесопосадке, они ещё были и заминированы. И у каждого – у кого в рукаве, у кого за пазухой были засунуты по бутылке водки. Тем самым боевики выказали нам презрение, и правильно высказали. У меня, да и у офицеров, в голове не укладывается – Как можно рисковать своей жизнью из-за бутылки водки, из-за тряпок и радиоприёмника, которые они принесут из деревни? А почему они не подумали о родителях, которым они принесли своей смертью огромное горе?

– Те двое, что лежат слева, по всей вероятности во время мародёрства, были взяты в плен местными жителями. Они лежали на окраине деревни. Жители им, за мародёрство, отрубили руки, переломали палками рёбра и убили, разбив топорами головы.

Командир полка сделал паузу и обежал взглядом лица солдат, – Кому такая смерть нужна? Я ещё не принял решения, что написать о причинах смерти их родителям. С другой стороны не хочется марать и имя нашего полка, но и рука не подымается писать, что они погибли в бою. Короче, хочу чтобы вы ещё раз посмотрели на этих солдат и рассказали обо всём этом в своих подразделениях. На эту процедуру даю десять минут, после этого всем зайти в зал, где начальник штаба зачитает приказ о поощрении и силами нашей художественной самодеятельности будет показан концерт. А теперь десять шагов вперёд – Шагом марш!

Весь строй сделал десять шагов вперёд и остановился перед трупами. Командир полка с замами отошёл в сторону, а строй сломался. Солдаты и офицеры столпились около тел убитых.

– Колян, смотри эти двое с нашего батальона, – послышался справа от меня приглушенный голос, – вон тот с роты Дерябкина, а тот с пробитой головой со взвода связи батальона.

Зрелище, конечно, было малоприятное. Сразу было видно, что валялись они после смерти недели две, но так как было холодно, трупы разложению не подверглись: только, щёки и животы впали. Кожа на лицах почернела, зубы оскалены. Хорошо было видно, что руки переломаны и вывернуты под неестественными углами в самых различных местах. На месте левого глаза у некоторых было месиво – контрольный выстрел. У одного из них в разбитой голове виднелся мозг.

Солдаты и офицеры молча разглядывали трупы, хмурясь, отходили в сторону, и закуривали, обсуждая увиденное. Можно сто раз рассказывать, говорить солдатам не ходить в самоволку. Доказывать, что это опасно, но достаточно один раз вот так показать, чтобы стало ясно – так поступать нельзя. Я поглядел на своих солдат и стало понятно, что эти солдаты на мародёрку не пойдут. Послышалась команда начальника штаба полка и, затаптывая сигареты, все дружно двинулись в зал, где с шумом и негромким говорком стали рассаживаться по местам. В зале было холодно, но настроение несмотря ни на что было приподнятое. Начальник штаба полка подполковник Колесов зачитал приказ о поощрении. Были присвоены и очередные воинские звания: старших лейтенантов получили мои командиры взводов и звание старшего прапорщика Игорь Карпук. Самая ожидаемая часть приказа о награждении медалями части военнослужащих была встречена с возрастающим интересом. Награждали советскими медалями «За воинское отличие» и каждого награждённого встречали аплодисментами. Вот поднялся с места и мой замполит. Под аплодисменты получил медаль и сел на своё место. Все кто сидел рядом, потянулись к нему и начали поздравлять с наградой. Закончилась читка приказа, объявили перекур на пять минут, чтобы подготовится к концерту. Все вывалили на улицу, разбились на кучки и закурили. Трупы уже убрали. И хотя ещё было холодно, но на небе в облаках стали появляться голубые просветы, и всё чаще и чаще солнце озаряло окрестности. Замполит полка вышел из зала и пригласил всех обратно на концерт, который прошёл в такой же праздничной атмосфере. После последнего номера к трибуне опять вышел командир полка. Он ещё раз поздравил всех с праздником, и что было неожиданно для меня, пригласил всех командиров подразделений отметить 23 февраля за своим столом. Мы ещё вчера решили обмыть медаль в своём кругу, тем более, что нас пригласил к себе в гости Немцов: обещая угостить знатной ухой. Вышли из зала.

– Борис Геннадьевич, – обратился ко мне Алексей Иванович, – Вы давайте идите к командиру полка, а я сейчас пойду к Немцову всё организую, вы же подходите через час, и мы спокойно посидим.

Соглашаясь с таким решением, мотнул головой: – Хорошо, давай сделаем так, как ты предлагаешь.

Кирьянов собрал солдат и ушёл вместе