Серебряная клятва - Екатерина Звонцова

Хельмо опешил. Так в армию еще не нанимались. На сердце все больше темнело: да что за… что? Не велела ли ему чего Имшин, еще до того как решила сигануть с крыши? Не попросила ли: «Убей царя, отомсти»? Он даже испугался собственных домыслов: а не покусал ли его ночью Янгред, всюду видящий подвох? Но неожиданно он же и вмешался – только сказал совсем не то, чего можно было ожидать. Принял знакомый высокомерно-королевский вид, осклабился, спросил резко, бесцеремонно:

– Неужели настолько любишь ее? Ты хоть уверен, что возможна взаимность?

Он явно рассчитывал сшибить с пирата спесь, бил в лоб. Хельмо открыл рот, да так и замер: что, как?.. Какая любовь? Тут же спохватился: можно и подобное предположить. И детей она ему доверила, и оборону, и, похоже, он подсунул Хайрангу отравленные фрукты… Многовато для верной службы, если ты не вышколенный стрелец, а разбойник с большого моря. Конечно, вряд ли Имшин решилась на блуд до того, как похоронила мужа, но могла потом, овдовев, искать опору. В нее влюблялись часто. Многим хватало одной встречи, взгляда, улыбки, танца. Лет пять назад и Хельмо не смог бы с уверенностью ответить, ровно ли дышит к этой иноземной красавице. Кстати, Янгред, похоже, и это почуял, не зря дразнился. Вот же бес…

– Прекрати, – одернул он опасливо, но Черный Пес зыркнул на Янгреда лишь мельком, как на беспробудного дурня. Не было похоже, что его оборону так легко пробить.

– В языке морского народа нет слова «любить». Вырезали триста лет назад, когда умерли Чертополох и Крапива. И не быть ему там еще сто лет.

– Но ты выучил ее язык, – настаивал Янгред.

– Есть «спасать», «быть рядом» и «не предавать», – равнодушно закончил Черный Пес и вперился в Хельмо. – Ну. Возьми Черного Пса. Вдобавок к прочему… – Он приподнял левую руку. Мизинец и безымянный палец отсутствовали. – Людоеды. Выпустить бы кишки парочке. И поживиться лунным добром.

– Это уже больше похоже на правду, – вздохнул Янгред, но глядел он мрачнее тучи.

Они отошли и переговорили. Все еще сомневаясь, вернулись. Пират стоял там же, в той же позе, как истукан, и лениво наблюдал за порхающими в траве бабочками. А вот его ватага подошла поближе, оскалилась, засверкала глазами, мускулами на полуголых телах и оружием. Похоже, показывала удаль. Янгред вздохнул. Он явно прикидывал, какое обмундирование налезет на самого здоровенного, размером с трех обычных мужиков, матроса.

– А твой корабль? – спросил у пирата Хельмо. – Поход немало займет, тебя могут и убить. Кто его дальше поведет-то?

Черный Пес безмятежно усмехнулся.

– Сын пока. Пора на ноги крепче встать, давно пора. А дальше… – он огладил бороду, – не загадывай, юный командир. Похороните труп Черного Пса – так похороните. Или же Черный Пес похоронит ваши. Ну, возьмете?

Мимо медвежьей рысцой пробежал Бум – тащил кому-то сапоги. Янгред проводил его глазами и буркнул:

– Мне казалось, нам и одного пса многовато…

Но Хельмо все-таки дал добро, подумав: убить всегда успеют. Вообще ведь морской народ не жаловал никогда Осфолат, где пиратов вешали почем зря. А так… зоркие глаза, сильные руки, цепкая память. Почему нет? Привел он три десятка человек – шелковых и своих, с неплохим вооружением. Все наперебой заявляли, что воодушевились речами Хельмо, но Янгред не сомневался: воодушевились лихие люди, скорее, местью королевне, шансом получить какую-нибудь награду и возможностью избежать позорного изгнания. И все же скрепя сердце он согласился: даже такой силой – вороватой, зато выносливой и неглупой – не стоило пренебрегать. Армия Самозванки превышала численностью Второе ополчение. Каждый человек мог на что-то повлиять.

– Так что ты хочешь, чтобы он сделал? – спросил Хельмо, смотря на Янгреда снизу вверх. Тот немного наклонился, понизил голос и спросил:

– Помнишь, что пираты умеют строить подводные лодки?..

План, который они в итоге додумали, был сложным, задействовал сразу три группы войск – зато, к счастью, хоть на пиратах не замыкался. Сочетал и диверсию, и прорыв, и штурм. Хельмо в который раз оценил размах их общего сумасбродства, нервно усмехнулся и, когда Янгред, опять усевшийся рядом, потянулся за флягой вина, уточнил:

– Ты же понимаешь, что даже одна неудача все испортит?

– Понимаю, – кивнул Янгред. – Зато если все получится, они точно оставят реку. Решат, что мы располагаем слишком грозным оружием. Подстережем их везде.

– Но это не так, – возразил Хельмо со вздохом. Янгред парировал невозмутимо:

– А Самозванка – не дочь царя. Если разобраться… в этой войне победит тот, кто пересамозванничивает других, нет? И мы здесь тоже – самозванцы.

– Отвратительно звучит, – буркнул Хельмо, отнял флягу и тоже сделал глоток. Вспомнилось: а ведь Имшин говорила подобное, объясняя нежелание впускать огненных. – Но ты прав. Рискнем. Просто больно много их тут сгрудилось. И эти людоеды…

– Кого отрядим во вторую группу? – уточнил Янгред. – Нужны командиры со стальными нервами, которых все точно послушаются.

– Хайранга для начала, – вздохнул Хельмо. – Обучением все это время занимался он. И никто лучше не объяснит, что делать там, когда клин попрет…

Штурмуя Тарвану сегодня, они позволили Хайрангу и его частям отдохнуть. Это тоже была ошибка. Веди пехоту он, она вряд ли бы побежала вот так сразу: против воздушных атак у армии уже имелась проверенная тактика. Просто пока слаженности не хватало.

Янгред не изменился в лице, но ответ его был предсказуем:

– Хорошо. Но я пойду с ним. И, надеюсь, скоро мы уже сможем доверять такие вещи чисто твоим. Смешанные боевые фигуры – всегда некоторый риск, сам понимаешь.

Речь шла о «черепахе» – приеме, которому огненные раз за разом учили острарцев. Он был обманным: пехота привлекала гнездорнцев, двигаясь словно бы вразброд. Едва враг показывался в небе, – молниеносно выстраивалась определенной фигурой, а к моменту, как крылатые лучники пускали первые стрелы, – наглухо смыкала щиты. Дальше – в короткой паузе – щиты слегка размыкались, и вкрапленные в построение мушкетеры открывали ответную стрельбу. Железнокрылые не носили шлемов, поэтому бить нужно было метко, прямиком в головы или на худой конец по крыльям, ну а когда на тетиве оказывались новые стрелы, – опять прятаться за «панцирем» товарищей. Работало отлично, должно было помочь и против копий: не одно поломается о прочный металл. Проблема была в одном: мало у каких соединений «черепаха» пока получалась идеально. Иногда оставались бреши, иногда ряды отставали, а иногда просто терялись. Сегодня вот пехота побежала. Да, дождь, вымочивший порох, многое испортил, но прежде всего Хельмо действительно не мог ручаться за выдержку своих. Устоять, когда на тебя мчит орава чудищ, разве просто? Особенно для