Военное духовенство в России в конце XIX – начале XX века - Лекха Вильевна Жукова

ноября 1893 г. была освящена церковь: «Устройство церкви при управлении отца протопресвитера было вызвано многими важными соображениями и целями. Церковь эта является не только домом молитвы самого протопресвитера, но и воспитательницей и учительницей для подчиненного ему духовенства Санкт-Петербурга и ближайших мест, особенно на первых порах его служения по принятии священного сана»[961]. С церковью была связана одна идея, высказанная отцом Желобовским на братском собрании 18 октября 1894 г., об устройстве библиотеки, «в которой было бы все главное и выдающееся по богословию и церковной истории»[962]. Дело, очевидно, представлялось простым – «не обременит <…> ежегодный взнос на это дело в 3–5 рублей, можно и больше; желательны также и пожертвования книгами. При единодушии и при аккуратности взносов в 3–4 года можно составить порядочную библиотеку. А то где же священнику искать книгу, когда она понадобится: в публичную библиотеку идти не всегда удобно, а всех книг не перекупить. В свою же библиотеку каждый может прислать даже служителя с запиской, и книга будет выдана»[963]. Собрание единодушно одобрило это предложение и сразу приступило к созданию комиссии «для устройства библиотеки». В нее вошли протоиереи Тимофей (Дивов), Григорий (Фалютинский) и редактор И. X. Таранец. Однако о. Тимофей (Дивов) уже был болен и 16 ноября скончался. В комиссию были избраны «по предложению некоторых»[964] молодые священники Степан (Голубев) и Григорий (Вышеславцев). Комиссия должна была составлять список книг, какие необходимо иметь в библиотеке, а потом и каталог приобретенных в библиотеку изданий. При этом рекомендовалось ознакомиться с фондами социально-богословской и церковно-исторической библиотеки при Святейшем Синоде, в которую ежемесячно поступало все что печаталось с разрешения духовно-цензурных комитетов петербургского, московского, казанского и киевского, начиная с многотомных сочинений и кончая листками с воззваниями о пожертвовании. Синодальная библиотека была снабжена авторским и предметным каталогами, а также имела полные комплекты духовных журналов и епархиальных ведомостей всей России. Срок открытия библиотеки был определен 1 января 1895 г. Не откладывая в долгий ящик поручили отцам благочинным взять на себя труд сбора пожертвований на библиотеку. Протоиерей Дмитрий (Никитин) предложил также жертвовать книги из церковных библиотек, особенно вторые и третьи экземпляры одного и того же сочинения. Предложение было принято, с тем чтобы пожертвования делались «при бумаге и с отметкой в церковной описи, что книга отправлена туда-то»[965].

Надо подчеркнуть, что хотя библиотека, конечно же, открылась не 1 января, начинание о. Александра (Желобовского) вызвало отклик в среде военного духовенства. Так, священник церкви Охтенских пороховых заводов Николай (Сахаров) 9 января «препроводил на имя протопресвитера военного и морского духовенства рапорт следующего содержания: “Глубоко сочувствуя учреждаемой по предложению Вашего высокопреподобия общей библиотеки для военного духовенства города Санкт-Петербурга и его окрестностей, покорнейше прошу принять от меня единовременно жертвуемую посильную лепту (сто рублей) взамен ежегодного на сей предмет взноса”»[966].

7 февраля 1895 г. на братском собрании отец протопресвитер сообщил, что библиотека понемногу устраивается – книг приобретено и пожертвовано 160 (124 названия). Некоторые приобретались очень дешево (в частных домах по 40 копеек с пуда). Вместе с тем некоторые из приобретенных книг «составляют теперь уже библиографическую редкость, как например первый том “Истории религий” преосвященного Хрисанфа и такой же том “Опыта церковного законоведения” епископа Иоанна, из которых каждый в отдельности стоит в книжных магазинах не менее 25 р., да и то с большим трудом можно достать»[967].

Вначале библиотеку сделали доступной, просто оставляя ключ от нее у швейцара. Пользоваться книгами можно было беспрепятственно с 9 до 12 и с 17 до 19 часов. Позже для приобретения, хранения и выдачи книг был назначен библиотекарь – отец Федор (Боголюбов). Читателей, видимо, было не очень много, но отец Федор совсем иначе понимал свою миссию: он книги собирал и хранил, составлял каталоги, классифицировал и описывал.

Таким образом, дом на углу Фурштадтской и Воскресенского стал объединительным центром, в который священники могли прийти не только по «казенной надобности». Молодые священники «по очереди и соборне служили в домовой церкви его преподобия»[968]. Желающие посещали братские собрания. С 1896 г. в «Вестнике военного духовенства» начинают публиковаться объявления о назначаемом братском собрании (приблизительно за месяц). Таким образом, священники из отдаленных мест служения при желании могли прибыть в Петербург для участия в собрании. Вначале приезжих священников было немного, в дальнейшем на братских собраниях присутствовали от 35 до 50 военных священников (при общем их количестве более 500). Кроме непосредственного участия, военные священники из отдаленных мест присылали в духовное правление при протопресвитере рапорты, вопросы и письма, которые выносились на обсуждение очередного собрания, а решения по ним сообщались отправителям. Кроме того, отчеты о собраниях регулярно помещались в «Вестнике». Петербургские собрания проходили периодически: два-три раза в год, в основном в феврале и октябре (ноябре), и иногда в апреле (мае). На них обсуждались вопросы общегосударственного значения, общецерковные вопросы, требовавшие разъяснения Святейшего Синода, «разные нецерковные вопросы»[969], вопросы практики служения священников на войне[970].

Важной темой братских собраний была благотворительность. Многие благотворительные инициативы (например, организация похоронной кассы, открытие училища для дочерей военных священников, открытие богадельни в Гатчине) вначале предлагались как проекты на братских собраниях и, кстати, далеко не всегда принимались присутствовавшими. Внесение на братские собрания вопросов внутриведомственной благотворительности показывало, какие проблемы и нужды остаются у военного духовенства и требуют решения. Большая часть инициатив была направлена на обеспечение вдов и сирот военных священников. Важным моментом стал новый подход к благотворительности, выработанный на собраниях. Не полагаясь на пожертвования и избегая увеличения суммы взносов, отчисляемых из жалования полковыми священниками, о. Желобовский предложил создавать предприятия, которые могли бы приносить доход, используемый в благотворительных целях, он неоднократно разъяснял важность таких предприятий и трудности в организации, призывая военных священников к совместным усилиям по налаживанию работы свечного завода, организации просфорни и швейной мастерской при Покровском приюте и т. д.

Таким образом, братское собрание перестало быть встречами только петербургского духовенства или собраниями благочинных, но стало общим учреждением для коллегиального обсуждения вопросов служения военного духовенства, и, что самое главное, помимо обсуждения, братские собрания побуждали военных священников к коллективным действиям, создавая ощущение общности и корпоративности. Дом же на углу Фурштадтской и Воскресенского стал настоящим центром объединения военного духовенства, школой их служения.

Братские собрания военного духовенства и внутриведомственные благотворительные инициативы (в конце XIX – начале XX вв.)

Опубликовано: Genesis: исторические исследования. 2017. № 3. С. 224–242.

Первые