Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова - Михаил Тимошенко

Военнослужащему, у которого выслуги более 20 лет, а также лицам, которые являлись участниками боевых действий, полагается почетный караул и военный оркестр. И у меня чисто человеческий вопрос к людям, которые эту тему позволяют себе муссировать. Как вы можете обсуждать, полагается ли почетный караул, где похоронен, где отпевали, когда у людей горе? Это говорит о цинизме человеческом, когда у людей нет ничего святого. Я вам больше скажу. Было даже подано заявление в военно-следственное управление, чтобы провести проверку на предмет того, насколько законно были проведены похороны.

– Кто подавал заявление?

– Понятия не имею. Но тем людям, которые это сделали, я считаю, рано или поздно воздастся по заслугам. Я не желаю им ничего плохого, но в моем понимании это, мягко говоря, не по-христиански.

– То есть они хотели проверить юридическую чистоту похорон?

– Именно выделение эскорта и оркестра. Что касается похорон, то похоронами занимался я. Конечно, помогала мать, очень много друзей отца, моих друзей, сослуживцев помогали организовывать. Огромное спасибо хочу сказать всем, кто принимал в этом участие. А также представителям правоохранительных органов – они сделали все возможное, чтобы организовать безопасность похорон. Каждый из них отдавал воинское приветствие, когда проезжала похоронная процессия. Огромное спасибо. Видно, что люди сделали это от души. Все, начиная от обычного сержанта полиции. Приезжали на похороны бабушки-пенсионерки из Тверской области, из деревни, подходили к матери, давали 500 рублей, говорили: «Возьмите, пожалуйста, мы помогаем, чем можем». Это говорит о том, насколько люди хорошо относятся к отцу, насколько они не согласны с тем, что произошло. Много незнакомых людей откликнулось, помогли материально. Похороны, скажу вам, не самое дешевое мероприятие. И не дай Бог с этим кому-то столкнуться.

– Валерий, вы уверены, что убийцу найдут?

– Уверен.

– Позвольте коснуться вашей персоны. Вы теперь кандидат в депутаты от ЛДПР?

– В самой партии я состою с начала этого года. Когда с отцом это случилось, Жириновский тоже приехал на кладбище, не побоялся ничего. Что касается моей кандидатуры в качестве кандидата в депутаты Госдумы, то данное предложение поступило от Владимира Вольфовича, я его принял.

– Я так понимаю, что вы пытаетесь заменить отца в партии?

– Нет, не согласен. Заменить отца я не смогу, по той простой причине, что мой покойный отец – это был отец, а я – это я.

Сергей Шойгу:

«Реформе армии нужен здравый смысл»

Министр обороны России Сергей Шойгу всего три месяца в должности. Но за это время он уже принял немало решений, которые призваны значительно изменить жизнь армии. Какие же замыслы, идеи и расчеты он вкладывает в свои приказы, директивы и распоряжения? Как дальше намерен реформировать Вооруженные силы? Об этом и многом другом его расспрашивали главный редактор «Комсомолки» Владимир Сунгоркин и военный обозреватель «КП» Виктор Баранец.

«КП»: – Сергей Кужугетович, какие из принятых Вами решений можно считать наиболее важными?

Сергей Шойгу (СШ): – В обеспечении безопасности государства второстепенных вопросов нет. Любые решения, даже те, которые кажутся на первый взгляд незначительными, должны быть направлены на решение главнейшей задачи – укрепление обороноспособности страны.

Поэтому весь спектр проблем необходимо рассматривать в комплексе. Именно так мы и подходим к работе. Мы выстраиваем систему эффективного управления Вооруженными силами. Суть системы заключается в том, что на каждом уровне управления должен быть четкий, ясный объем ответственности за порученный участок – людей, технику, общую боеготовность. Для этого на сегодня четко прописаны полномочия и обязанности каждого – от министра до рядового.

Так, изменены порядок принятия решений по кадровым назначениям, порядок присвоения званий. Большая часть из подписываемых мною документов (это порядка 160–180 тыс. в неделю!) сегодня рассматривается теми, кто должен заниматься непосредственно подбором и расстановкой кадров, решать текущие вопросы. Пересмотрена система управления подготовкой кадров. Решено, что военно-учебными заведениями должны заниматься те, кто затем принимает будущих специалистов на службу. То есть Главкоматы. В связи с этим увеличена численность личного состава Главкоматов и командований. Под их «кураторство» переданы учебные заведения, которые будут сами подбирать и готовить специалистов для своего вида Вооруженных сил или рода войск.

«КП»: – А в чем суть нового порядка кадровых назначений?

СШ: – Мы вернули командирам прежнее право самим решать, кого из подчиненных надо продвигать, а кого увольнять. Когда подчиненный понимает, что от непосредственного командира мало что зависит в его продвижении по службе, то это накладывает свой отпечаток и на отношение человека к делу, и на его дисциплину. У командиров должно быть право самим решать, кто из 300 тысяч офицеров, прапорщиков, мичманов достоин очередного звания, присваивать ли подчиненному очередную звезду, выдвигать ли его на новую должность, когда и кому идти в отпуск…

КП: – Есть ведь и другие проблемы?

СШ: – Есть. Подчинение военнослужащих центральному органу, удаленному от места непосредственного прохождения военной службы. Например, офицер служит в Рязанском десантном училище, а числится и стоит на денежном и вещевом довольствии в Санкт-Петербургском институте физической культуры. Такая практика существует и в других военных вузах. Необходимо, чтобы штатная должность офицера была в вузе по месту прохождения службы. То же самое касается и преподавателей иностранного языка и других специальностей.

КП: – Создается впечатление, что в Минобороны начался пересмотр результатов ранее проведенных реформ?

СШ: – Основные задачи военной реформы утверждены руководством страны. Наша задача – максимально эффективно их выполнить. Если ранее избранные способы решения этих задач сегодня признаются неверными, то должны быть найдены правильные. Мы не принимаем или отменяем отдельно взятые решения, а решаем одну глобальную задачу – укрепляем оборонную мощь России.

Какие вопросы уже решены или решаются сейчас? Давайте я их перечислю. Уже перераспределены обязанности руководящего состава Вооруженных Сил. Каждому должностному лицу четко определен круг задач, за которые он отвечает. Это закреплено в новом документе – Регламенте Минобороны. Мы утвердили систему базирования Вооруженных Сил, предложенную Генштабом. Разработан и уже выполняется план обустройства военных городков на 2013–2014 годы и на перспективу – до 2017 года. Особо замечу: план, подкрепленный финансами.

КП: – А что с «лишними» городками?

СШ: – Началась передача высвобождаемых военных городков в собственность региональным и муниципальным органам власти. Причем, передача городков происходит в комплексе – с землей, с котельными, с электро– и теплосетями, с инфраструктурой. Мы за два последних месяца передали военных городков в два раза больше, чем за предыдущие два года! Эти городки силами Министерства обороны охранялись, отапливались, обеспечивались электричеством. Средства, вложенные в них, сравнимы по объему со средствами, необходимыми на содержание двух бригад. В 1-м квартале нынешнего года работа по передаче городков будет практически завершена. Напомню, что охрана городков осуществлялась силами почти 8 тысяч военнослужащих. Теперь эти люди будут высвобождены и начнут служить в боевых подразделениях.

КП: – Какие вопросы еще пришлось решать новому министру обороны?

СШ: – Идет работа по размещению госборонзаказа-2013. Мы разработали механизмы действенного контроля за ходом проектирования, испытания и производства каждого образца вооружения и военной техники. В поле нашего зрения в том числе прозрачность ценообразования, исполнение работ в срок, качество продукции.

Создается подготовленный мобилизационный резерв. В декабре 2012 года принят специальный Федеральный закон. Он уже выполняется. Это только часть основных решений по вопросам строительства и применения Вооруженных сил.

КП: – А что с утилизацией боеприпасов? Было немало серьезных ЧП на складах и арсеналах…

СШ: – Мы перешли к утилизации боеприпасов на предприятиях промышленности. Предприятия приняли от министерства уже порядка 200 тыс. тонн. Внутренние подразделения, занимавшиеся этой работой, расформированы, а личный состав (около 14 тыс. человек) возвращен к местам службы и получает новые задачи. Наш принципиальный подход таков: утилизировать боеприпасы должны те специалисты, которые их производят. С этого момента все заключаемые с оборонными предприятиями контракты будут так называемыми контрактами жизненного цикла, а это означает, что средний и капитальный ремонт, а также утилизацию всего производимого будут осуществлять сами изготовители.