«Якорь спасения». Православная Церковь и Российское государство в эпоху императора Николая I. Очерки истории - Сергей Львович Фирсов

В «Общем заключении» того же отчёта Н. А. Протасов вновь вернулся к этому вопросу, в восторженных тонах описывая произошедшее воссоединение и указывая, что «древнее Христианское Православие, можно сказать, чудодейственным манием Всевышнего, осенило весь Западный край Отечества. Две Епархии на протяжении 9-ти Западных Губерний, 32 иноческие Обители, 1200 приходов, более 2000 церквей, свыше 4000 лиц духовного звания, с их огромной паствой, составили сие приобретение Российской Церкви, которое, вместе с обращением других иноверцев и с чистою прибылью от размножения народного, доставило ей более 2200000 новых чад»[707].

В честь воссоединения была выбита специальная медаль, на одной стороне которой помещалось изображение Лика Христа в окаймлении слов: «Такова имамы Первосвященника». Под Ликом были слова: «Отторгнутые насилием (1596) воссоединены любовию (1839)». На другой стороне медали помещался шестиконечный православный крест с надписью по кругу: «Торжество православия. 25 марта 1839». Изображение этой медали и предваряло текст «Извлечения из отчёта… за 1840 год». Действительно, событие 1839 г. воспринимались Николаем I как выдающиеся в истории Православной Российской Церкви; император искренне считал, что уния преодолена «любовью». В том его уверяли и обер-прокурор, и православные иерархи, прежде всего бывший униатский епископ Иосиф (Семашко). О том, что преодоление унии не всегда шло по стезям «любви», в отчёте, по понятным причинам, не говорилось.

Впрочем, для нас важнее не то, как в отчётах отражались «политические коллизии», связанные с бытием Православной Российской Церкви в эпоху Николая I, а статистические материалы, позволяющие лучше понять, что она представляла собой в организационном плане. Ряд цифр приводился выше, когда речь шла о «юбилейном» докладе 1850 г., представленном графом Н. А. Протасовым по случаю 25-летия царствования Николая I. Однако некоторые данные, касающиеся ПРЦ и доведённые до 1855 г., привести, думается, необходимо. Для удобства разговора, касающегося статистических данных, составлена таблица, помещаемая в конце данного очерка. В дальнейшем все данные будут браться из неё.

Таблица состоит из 11 столбцов, в которых содержатся материалы, расположенные следующим образом: годы (от 1837 до 1855 включительно), общее число православных империи, общая численность белого духовенства (протоиереев, священников, диаконов, причётников), общая численность православного духовенства (включая клириков-монахов и общее число архиереев), численность монашествующих (включая монахов, монахинь, послушников и послушниц), число ежегодных венчаний и число новорождённых, число епархий, число храмов и монастырей, число вновь построенных за год храмов и часовен, число снесённых храмов и часовен, наконец, число присоединившихся к Православной Российской Церкви инославных, иноверных и староверов. Ряд статистических материалов будет изложен отдельно – вне их «включённости» в таблицу.

С самого начала следует сказать, что общее число православных подданных российской короны в то время постоянно росло: если в 1837 г. по официальным данным в империи было 40.901.299 православных, то в 1855 г. – уже 49.079.810. Как видим, прирост составил 8.178.511 человек, причём женщин было всегда больше чем мужчин (на 1855 г., например, их было 25.284.501, в то время как мужчин на полтора миллиона меньше – 23.795.309). Указанная тенденция прослеживается и в дальнейшем, в царствование Александра II.

Ежегодно увеличивалось и число венчавшихся в Православной Церкви пар, хотя рост венчаний напрямую не зависел от роста численности населения: так, в 1837 г. обвенчались 429.473 пар, а в 1855 г. – 434.225 (всего на 4.752 больше). Считать причиной этого шедшую в то время Крымскую войну было бы некорректно – ведь в предшествовавшем, том же «военном» 1854-м г., церковный брак заключили 523.593 православные пары.

Точно также, несмотря на общий рост населения, нельзя говорить о прямой зависимости числа заключённых браков и числа родившихся от них детей (хотя, конечно, в целом за двадцать лет тенденция была явно положительной: в 1837 г. родилось 2.046.608 младенцев, а в 1855 г. – 2.557.890).

Впрочем, для нас важнее отметить иное обстоятельство: численность православного духовенства росла гораздо менее интенсивно, чем число православных империи. Для сравнения: в 1837 г. в состав Православной Российской Церкви входили 320.064 священнослужителя (протоиереев и священников), 15.395 диаконов и 58.836 причётников; а в 1855 г., когда православное население существенно увеличилось, их было соответственно: 36.995 священнослужителей (протоиереев и священников), 13.048 диаконов и 63.796 причётников. Добавим к указанному числу ещё священнослужителей-монахов. В 1837 г. их общая численность белого и чёрного духовенства составляла 124.958 человека, а в 1855 г. – 147.061 человек. Вроде бы наблюдался существенный прирост, хотя и осуществлявшийся за счёт «чёрных» клириков.

Что же получалось в итоге?

Получалась довольно неутешительная картина. Если в 1837 г. на одного священно– и церковнослужителя приходилось чуть более 327 человек, то в 1855 г. – чуть более 333-х. Если же провести подсчёты иначе, учитывая только «белых» священнослужителей, отказавшись от «присовокупления» диаконов и причётников, то цифры будут выглядеть вовсе удручающими. Итак, в 1837 г. на одного священнослужителя (протоиерея и священника) приходилось более 1.275 человек, а в 1855 г. – более 1.326 человек. Цифры говорят сами за себя, не нуждаясь в дополнительных комментариях. Кроме того, не следует забывать и о том, что ежегодно несколько десятков тысяч человек присоединялись к Православной Церкви – от 46.554 в 1837 г. до 18.585 в 1855 г. Бывали годы, когда число обращённых в православие превышало 70 тысяч (1847 г.), а однажды – в 1839 г. – численность православных, как мы знаем, выросла почти на 2 млн (благодаря присоединившимся униатам). Как бы то ни было, но официальные отчёты постоянно говорят о том, что численность православных подданных год от года только увеличивалась.

Однако следует признать: статистические данные свидетельствуют и о том, что Православная Церковь развивалась недостаточно динамично, что даже рост храмов и монастырей не мог покрыть насущных в них потребностей. Приведём пример: в 1837 г. число храмов составляло 29.048, монастырей было 464; в 1855 г. были следующие показатели: 36.633 храма (включая как церкви, так и соборы) и 593 монастыря. На первый взгляд – очевидный успех: было возведено 7.585 новых храмов (в год их строилось от 232 до 356), а число монастырей увеличилось с 1837 по 1855 гг. на 129! Но на самом деле цифры выглядели не слишком оптимистически, если учесть, что 7.585 новых храмов должны были обеспечивать нужды православных империи, численность которых возросла более, чем на 8 млн человек, то нехитрые расчёты покажут: в среднем один новый храм приходился на 1.078 «новых православных». Разумеется, подобные расчёты условны, но игнорировать «цифровые показатели» было бы не менее ошибочно.

Теперь о монастырях и монашествующих. В данном случае следует признать, что общая численность монашествующих (включая послушников и послушниц) была совсем небольшой, скорее можно говорить о кризисе официального монашества в эпоху Николая I при активном росте обителей. Вспомним, что в 1837 г. на почти 41 млн православных империи приходилось 12.240 монахов и монахинь, послушников и послушниц. Если же убрать последнюю категорию, то получится совсем «смешное» число: 4.432 монаха и 2.535 монахинь,