Очерки по истории Казанского ханства. Становление, развитие и падение феодального государства в Среднем Поволжье, 1438–1552 гг. - Михаил Георгиевич Худяков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Относительно ханских могил имеются указания, что над ними существовали каменные усыпальницы. Князь Курбский, говоря о казанских мечетях, добавляет «идеже их умершие царие клались»[475]. «Казанский летописец» упоминает, что в Казани существовала «мечеть, где лежаше умеры царь [Сафа-Гирей]»[476].
Поблизости от ханского дворца находился дворец князей Ширин — знатнейшей фамилии в государстве. По имени последнего князя Ширин ближайшие к дворцу крепостные ворота носили название ворот Нур-Али (Муралеевых), следовательно, остатки дворца нужно искать неподалеку от этих ворот. В состав дворца князя Ширин, может быть, входила каменная палата, которую русские обратили в цейхгауз, и Писцовая книга отмечает склад колес и изломанных пушек «в Муралеевской палате»[477], но возможно, что это указание относится не прямо к дворцу князя Ширин, а к мечети, которая находилась при нем. Каменная мечеть Нур-Али уцелела от разгрома при взятии Казани русскими, и в Писцовой книге упоминается «у монастырского двора Илантовского мизгить [мечеть], что была Муралеева»[478], Эту мечеть нельзя отождествлять с мечетью, которая находилась рядом с ханским дворцом, так как подворье Зилантова монастыря не могло быть расположено между остатками ханского дверца и кафедральным собором, построенным рядом с ними. Скорее всего, мечеть Нур-Али можно предполагать в северо-западной части Кремлевского бугра, в районе Тайницких ворот и Военной школы, где Писцовая книга отмечает склад пороха «против Благовещения [кафедрального собора] в мечети», тогда как Ханская мечеть отождествляется с мечетью «у Царского старого двора», обращенной русскими в склад ядер. Местоположение мечети и дворца Нур-Али против современного кафедрального собора подтверждается тем, что Писцовая книга отождествляет «Муралеевскую палату» с «палатою против Благовещения»[479]. Каменное здание, построенное князьями Ширин, имело, по-видимому, два этажа и деревянную наружную лестницу, окованную железом, так как в Писцовой книге упоминается «подъем у палаты против Благовещенья гнил, окован»[480].
Имеется указание еще на одно каменное здание — «палату против Царева двора», обращенную русскими в арсенал[481], но трудно решить, подразумевается ли здесь особое здание или одно из тех, которые перечислены как палаты «перед Царским двором» и «подле Царского ж двора». Общее число каменных зданий, уцелевших в 1566 году, было не менее пяти, а именно — две палаты на ханском дворе (здесь же было одно деревянное здание), одна мечеть Нур-Али и еще не менее двух палат вне ограды ханского дворца.
В районе ханского дворца находился тайник — подземный ход, выходивший из крепости на берег Казанки близ ручья, расположенного между воротами Нур-Али и Елбуги. Профессор Н. П. Загоскин сообщает следующее: «Тайницкий ключ. Если мы выйдем из Казанского кремля Тайницкими (древние Муралеевы) воротами, ведущими от Сююн-бекиной башни к реке Казанке, и, спустившись к берегу ея, повернем вправо, вверх по течению реки, то, пройдя несколько десятков сажен, достигнем родника, известного под названием „Тайницкого ключа“. Это тот самый ключ, к которому во время осады 1552 г. осажденные казанцы ходили потайным подземным ходом („тайником“) за водою и который был взорван русскими с целью лишения осажденных единственной доброкачественной воды. Еще в конце первой половины текущего (XIX) столетия ключ был обложен каменным бассейном, но в настоящее время этот исторический ключ совершенно, к сожалению, запущен и из года в год все более и более истощается; у современных казанских обывателей вода этого ключа считается, почему-то, особенно доброкачественною для соления огурцов, на каковой предмет она в конце каждого лета и берется отсюда в весьма изрядном количестве. Этот ключ пользуется среди местных мусульман большим почитанием, а вода его считается ими даже целительною; татары нередко приходят сюда для совершения своих молений. Существует свидетельство, что еще в 1829 году известно было место „пустоты“, то есть тайного хода, который вел из кремля к этому ключу, но отверстие его было уже тогда засыпано»[482]. «Царственная книга» говорит о подземном ходе в особых пунктах — «Вопрос Царской о воде» и «О порушении тайника»: «И призывает государь к себе Камая мурзу нововыезжево из Казани и распрашивает, отколе воду емлют в городе, на Казань бо реку уже у них отняли, гакожде и полонянников, которые во те дни выбегли к государю. И сказывали, что есть у них тайник от Казани от реки у Муралеевых ворот ключ в берегу; а ходят к нему по подземелью». Князю Василию Серебряному, командиру Сторожевого полка, стоявшего при устье Булака, было поручено взорвать тайник посредством подкопа: «И в десять день подкопался под мост, куды с водою ходят, и сам князь Василий с товарищи известно видев и гласы татарские услышав, что с водою уже через них ходят, и возвестил государю». 4 сентября подземный ход был взорван[483]. По имени этого подземного хода ворота Нур-Али получили у русских название Тайницких ворот. Действительно, подземный ход из крепости, из ханского двора, мог существовать под стеною и выходить на берег Казанки в качестве последнего убежища для осажденных. При взятии Казани русскими последние остатки татарского войска бежали из ханского двора как раз за Казанку, в том самом направлении, которое было намечено и тайником, но взрыв 4 сентября, разрушивший подземелье, заставил теперь пройти этот путь не потайным ходом, а по дневной поверхности почвы, и казанцы принуждены были «с града метатися», то есть прыгать со стены прямо вниз, на берег Казанки[484]. В этом и заключалось для русских значение взрыва 4 сентября — отрезать путь отступления для осажденных, а не в задаче преградить казанцам доступ к воде, как передает составитель «Царственной книги»: Казань была богата питьевой водой, и обширные озера внутри самого города (Белое, Банное и
