Принцип домино. Покой - Leo Vollmond

прилично отпил, пока Эванс тщетно пыталась вырвать его, отстраненная свободной рукой друга.

– Mercedes-Benz, Эванс, – сказал Лиам, сделав очередной большой глоток, а затем взболтнул темно-янтарную жидкость, глядя в нее. – С-класса. Это была отличная машина, – он допил одним глотком и со стуком приземлил пустой стакан на столешницу.

– Была? – Адам вопросительно посмотрел на брата, делая вид, что его подруги здесь нет и вовсе.

– Была, – подтвердил Лиам и показал бармену повторить заказ, что оказалось выполнено без промедления. Алкоголь уже исключил Лиама из рядов водителей на сегодня. Эванс не видела смысла препятствовать другу в избавление от стресса после ее езды по городу за рулем его любимой машины.

– А теперь? – Адам знал об отсутствии у Эванс навыков вождения, но теперь он столкнулся с проблемой, выступившей на лице брата неестественной бледностью, лицом к лицу.

– А теперь трансмиссия alles8… – Лиам прервался глотком и блаженно закатил глаза от удовольствия.

– Да у тебя там две педали! – негодовала разводившая руками Эванс, невинно хлопая глазами и глядя на уже нетрезвого жруга.

Очевидно, Лиам забыл рассказать подружке из гетто о существовании автоматической коробки передач.

– И ты посадил ее за руль, – устало сказал Адам, который скорее не спрашивал, а констатировал факт, и посмотрел на брата с укоризной.

– Я не спал всю ночь, пока они с Уэстом обжимались в гостиной! – Лиам допил и показал бармену, что ему достаточно.

– Тебя никто насильно не тащил ко мне, – Эванс недовольно скрестила руки на груди и отвернулась.

Адам окинул их взглядом, и если бледность Эванс виделась привычной, то Лиам выглядел действительно очень уставшим и вымотанным, посему и предпочел посадить за руль подругу. Вернее быть убитым, а не убийцей.

– Не страшно. Заберем Беатрис и поедете со мной на заднем сиденье, – Адам расплатился за виски Лиама и направился к выходу.

– Куда поедем? – Эванс недоуменно переводила взгляд с одного Ларссона на второго.

– Ты ей не сказал? – Адам обратился к Ли, сбросившему напряжение двойной дозой крепкого алкоголя, подтверждавшей, что за руль младший сегодня и не собирался.

– Как-то не пришлось к слову, – виски уже расслабил Лиама, и на его лице появилась мерзкая ехидная улыбочка.

– Я тебя поздравляю, – фыркнул Адам и развернулся к выходу, предчувствуя надвигающийся шторм, нагнавший его через пару мгновений, стоило этим двоим поравняться с ним.

– Я не поеду к твоим родителям! – Эванс зашипела от раздражения, будто неисправная проводка под напряжением и разве что не искрила.

– Я не намерен ничего слушать, – Лиам был раздражен не меньше нее, – ты никогда не можешь вовремя промолчать!

– Не поеду! – Эванс затянула ее обычную песню под названием «не поеду, не пойду», от которой капризный засранец вечно бесился и ныл.

Сжав кулаки, Адам обошел их, подгоняя странную парочку быстрым шагом и слушая уже знакомые препирательства. Он уже сотню раз проклял миг, когда поганец и мерзавка возобновили ненормальное общение спустя два года постоянной ругани и подколов. В списке планов Адама на сегодня стояло еще забрать Беатрис и отвезти весь согнанный к нему в машину бродячий цирк к родителям.

Младший, естественно, «случайно» не предупредил полоумную подружку, что словно сорвалась с катушек при упоминании поездки в особняк, и сказал ей о визите к родителям только сейчас. Адам считал, что они прекрасно могли обойтись и без мисс Я-ходячая-головная-боль, но Принцесса опять таскала ее везде с собой, как ребенок плюшевого мишку. Видимо, Адаму придется терпеть и их, и препирательства всю дорогу до особняка, если, конечно, он не решится выбросить парочку по дороге, завернув в черные пластиковые мешки.

– Не поеду, не поеду, не поеду! – заладила она, топнув ногой в туфле на каблуке.

Обратив внимание на изменение в ее внешнем виде, Адам опустил глаза на ноги Эванс и поднялся взглядом выше. Похоронный костюм и удобную обувь сменили короткий пиджак, темно-синие платье, облегающее фигуру и туфли, подчеркивающие стройные ноги. Внешний вид вполне приемлемый для девушки ее возраста, и на этот раз не походил на камуфляж. Эванс действительно выглядела и, если Адам не ошибся, вела себя будто обычная девушка, но только почти. На ум пришла нелепая мысль, что присутствие рядом Лиама делало ее человечнее во всех отношениях, но Адам отмахнулся от этой идеи, словно от назойливой мухи. Он шел и смотрел на их шипение друг на друга, представляя на их месте двух рассерженных котов, деливших территорию. Ларссон не стал их разнимать, слишком много всего на него навалилось в последнее время, а сегодня ещё добавилась Беатрис. Теперь, когда предел прочности терпения почти пройден, Адаму было уже все равно, если чокнутая и нытик просто накинуться друг друга прямо в холле ресторана и подерутся.

– Ты едешь, и не спорь со мной, – Лиам злобно сверкнул серпентиновыми глазами, надел пальто и направился к выходу, нащупывая сигареты в кармане. – И запомни, будет, как я скажу! – с нажимом бросил он, быстро удаляясь к парадному входу.

Адам только закатил глаза. Эванс хотела что-то возразить, но в ее кармане завибрировал телефон, а Лиам уже скрылся в дверях отеля.

– Обязательно с ним спорить? – устало спросил Адам, подгоняя Эванс широким шагом.

– Угу, – кивнула она, на ходу открывая сообщение в мессенджере, – будет знать, – что Лиам должен узнать, для Адама осталось неведомо, но парочка прыгнула на заднее сиденье без лишних команд.

Садясь в машину, в которой его уже ждали двое непослушных подростков, к удивлению Ларссона, он не услышал воплей и препирательств. Лиам и Эванс смирно дожидались его, уткнувшись в телефоны. «Вот бы так до самого дома», – молился Адам, чтобы никто из них не открыл рот, особенно та, которая не может вовремя промолчать.

Беатрис ждала у бутика в центре города. Чёрный BMW подъехал без опозданий. Ее Сир Безупречный открыл для нее переднюю дверь, пока посыльный загружал пакеты с покупками в багажник. Джонс моментально повисла на Адаме, впившись поцелуем больше напоминающим всасывание мозга, сообщая окружающим, что цель занята и претендовать на нее бессмысленно. Адам не мог от нее отстраниться, хотя подобное проявление привязанности на людях было для него чуждым и казалось вульгарным, но его, собственно, никто не спрашивал, а начинать конфликт из-за подобной мелочи не хотелось.

– Ты тоже это видишь? – спросил Лиам у Эванс, которую после выхода из лобби-бара словно подменили: притихла, став практически невидимой.

– Что? – растерялась она, оторвав взгляд от экрана телефона, занимавшего все ее внимание последние полчаса. Лиам постучал пальцами по стеклу, указывая на миловавшихся Адама и Беатрис, в недавнем времени объявленных официальной парой: дочь сенатора Джонса и