Легенды Соединённого Королевства. Величие Света - Владимир Игоревич Ашихмин

прошёл по длинному мосту, который разверзся над сухим рвом, утыканным кольями, и перебрался во внутренний двор. Здесь я бывал несколько раз, и посему без труда наметил дорогу к донжону, стиснутому стройными и высокими башнями. В холле «Гордости Вара» мальчишка-паж спросил, к кому я иду на аудиенцию, и я ответил: «К храброму гному». Мальчик поманил меня за собой. Дурнбада я углядел сразу. Он сидел на пуфиках в широком кресле, соразмерном его внушительной «пятой точке». Дурнбад был окружён знатными людьми и дамами Ильварета. Он обедал. Звучно вгрызаясь в куриную ножку и запивая её вином, мой любимый гном громогласно хохотал. Я стал у стола и, улыбаясь, стал слушать, как Дурнбад пересказывал нашу битву близ Эльпота.

«… У него рога, что твои руки. Я наклонился к Джизи, шепнул ему, моему снежному барсу, куда нестись надо. Джизи парень н глупый был, смекнул, что почём, да и побежал на этого Тауруса быстрее быстрого. Тут что произошло! Вытянул я брата по крови из рук Смертушки! Отвел от него длань Владыки Гор! Вот этим своим молотом, агась, ка-а-ак вдарил по макушке плешивой того козла, а потом все – как в тумане! Помню только вспышку огненную, да как Калеб грозно с посохом идёт на эту образину, мечом своим потрясывая, а я…»

– А ты стоял и пялился на меня, как сова на новый день, – подсказал я, выходя из тени.

Надо было видеть глаза Дурнбада, когда он разглядел мою фигуру среди снующей челяди. Гном вскочил с кресла, перевернув снедь, и кинулся ко мне. Заключив меня в железные объятия, он прогремел:

– Горы и недра! Владыка Гор, ты ли услышал мои воззвания! Брат по крови! Это ты!

Мои ребра так трещали, что я не мог произнести ни звука.

– Калеб, бездна тебя разбери! Ты, вот он ты! Ты тут! Чтобы у меня все волосы в бороде выпали!

– Да, мой родной! – отвечал я с теплой улыбкой, когда гном, наконец, разжал свои тиски. – Я скучал по тебе!

– Иди, садись за стол!

Гном вытащил какого–то рафинированного лорда с его места и усадил меня рядышком.

– Рассказывай!

И я рассказал. О Гамбусе, о Привратнике, об Отражателе, Фарганорфе, Первородном Соблазне и Укулукулуне. Я говорил о тех приключениях, что мне выпали намедни и о тех, что еще, возможно, у меня (нас) случатся.

– Паучий король, значит! Кишка у него тонка, выйти он один на один! Да хоть бы и со мной! Я бы показал ему, где снежные барсы себе хвосты чешут!

– Эта проблема одна из многих, – напомнил я Дурнбаду.

– Знаю! Знаю! Эмилия эта твоя! Ой, да ладно такую гримасу корчить! Я сразу смекнул, что она тебе нравится! Ушла, значит, она, а я с Серэнити остался, да! Нужен ей тут друг этой нашей защитнице Светлого Бога! А у твоей Грэкхольм вампир есть!

– Я благодарен, что ты не покинул Серэнити и не подался в Железные Горы. Ей необходимо… мужское плечо.

– То то же! Я и сам все знаю! Давай выпьем за твоё возвращение! И это, давай, показывай квазальд! Нет, ну ты подумай! Квазальд у меня под носом!

– Только по маленькой, – вновь улыбнулся я, вынимая свёрток из сумки. – День–деньской на дворе!

– Тут неййли–пеййли нет, а вот вино в Ильварете – класс! – ответствовал гном, наливая мне кубок, а затем бережно принимая у меня металл.

Могу сказать, что тот первый день моего знакомства с Зарамзаратом практически повторился вновь – в том смысле, что мне было весело, а не то, что я наклюкался. Я пил и закусывал. Сухое и полусладкое, сладкое и совсем сахарное. Мы трещали с Дурнбадом о жизни, обнимались, пели песни и вспоминали совместные приключения. Я порядком захмелел. Желая сбросить с себя тяготы минувших дней, я растворился в дружеской компании милого мне гнома. Мы смеялись, мерились силой на руках, и Дурнбад играючи повалил меня все три раза – не чета я Грешему, с которым он возился добрых десять минут; пели песни. К вечеру я так умаялся и нахохотался, что еле открывал и закрывал глаза. Меня клонило в сон. Дурнбад вызвался проводить меня до покоев Серэнити.

– Ты мог бы заночевать у меня, брат по крови, но надо тебе со светлой нашей жрицей увидиться. Ага, надо Укулуку, сломишь его об вагонетку ногу, не выговоришь, выгнать из твоих снов.

– Очень надеюсь, что так и произойдёт, – искренне согласился я.

Мы вышли из замка и потопали по «Тысяча и Одной» вниз. Сумерки заходящего дня создавали причудливые тени. Запахи костров и пряностей, перемешивающихся с ароматами цветов и Ририий, щекотали мне ноздри. Я чихнул и улыбнулся гному. В половину меня, крепкий, как тысячелетний камень, сильный и храбрый – вот он, мой друг! С ним мне не страшна никакая сеча и никакой враг! Я потрепал старейшину войны по лохматой голове, на что услышал:

– Попридержи свои перчатки, наглый человечишка! Я тебе не абы кто! Я высокорождённый! Дурнбад из рода Надургх! Нечего меня тормошить!

Дойдя до храма Ураха, мы распрощались. Когда Дурнбад стал возвращаться в «Гордость Вара», его доспех засеребрился, как будто впитывая в себя свет восходящей луны. Я помахал ему в спину и постучал в ворота. Меня впустили и без лишних разговоров отвели в келью Серэнити. На месте её не было. Чтобы скоротать время в ожидании подруги, я принялся рассматривать её жилище. Скромное и аскетичное – я так охарактеризую его. Кровать (рядом поставили вторую, видимо, для меня) чистая и аккуратно убранная, пряталась за балдахином, рабочий стол с кипой бумаги, тройка навесных полок, забитых всяким барахлом, комод, пару горшков с цветами, шкаф с одеждой. Я поднёс к носу флакончик с духами. М-м-м! Душисто! Снурф бы точно оценил! Эх, где ты мой маленький, верный таракан! Надеюсь, Эмилия не даёт тебе голодать!

– Если их долго держать открытыми, они заполнят собою всю комнату, – произнесла Серэнити почти в самое моё ухо.

Великий инквизитор забрала у меня флакон и плотно закрыла его колпачком.

– Твои духи действительно стойкие.

– Это единственная роскошь, которую я себе позволяю.

Серэнити отстегнула белый плащ и повесила его на крючок. Сняв латные перчатки, она устало вздохнула.

– У меня был тяжелый день, и он ещё не закончен.

– Мы будем… Встречаться с Укулукулуном? Или… может, потом?

Моя светлоголовая подруга потёрла виски.

– Я обещала тебе сегодня. Значит сегодня. Ложись на свою кровать. Вон она.

Я послушно лег.

– Нет. Давай раздевайся.

– При тебе?

– Что тебя смущает? – вскинула бровь Серэнити.

– Хотя бы ты!

– Мне нужно, чтобы твоё тело охладилось. Так проще создать контакт, – промолвила Великий инквизитор, распахивая настежь окно. – На Железном Пути, в глубине гор, было нежарко, как ты помнишь, поэтому мне не надо было просить тебя об этом.

– Хорошо, как скажешь, – кивнул