Невеста по приказу, или Когда свекровь ведьма - Лика Семенова

выход. Теперь Трастамара не успокоится, пока не уничтожит нас. Он солжет королю, чтобы оправдаться. Он добьется, чтобы в итоге избавились от нас обоих. Даже несмотря на мою магию. Но я никак не могла решиться. Меня бросило в ледяной пот.

Вито тоже было нелегко. Наверняка еще хуже, чем мне. Я его почти не узнавала. Он будто превратился в бездушную ледяную глыбу. Я никогда не видела его таким. Никогда.

— Лорена, выйди немедленно!

Я даже вздрогнула от его голоса. Смотрела на Трастамару, не могла оторвать взгляд. Тот закопошился у стены в нелепой попытке подняться с завязанными руками. Посмотрел на моего мужа:

— Позволь хотя бы встать, Кальдерон. Не хочу, чтобы племянница запомнила меня вот так, на полу у стены. Я, все же, дворянин. Принц королевского дома. У меня есть гордость.

Вито не ответил. Просто молча ждал, когда Трастамара поднимется вдоль стены. Тот, наконец, выпрямился, посмотрел на меня и даже усмехнулся:

— Не думала, да? Что теперь всю оставшуюся жизнь придется делить постель с настоящим палачом? — Он прищелкнул языком: — Вот так… Поверь, дитя, такое не забывается. Ты будешь помнить это всю свою жизнь. И она будет отравлена. До самого смертного часа.

Я стояла, закаменев. Старалась не впускать эти слова в свое сердце. Трастамара буквально цеплялся за мое онемение.

— Я бы хотел избавить тебя от этого чувства. Это искренне. Я мог бы предложить твоему бессердечному мужу честный поединок. Поединок — это божье провидение. Но ведь он не согласится.

Вито даже усмехнулся:

— Разумеется, не соглашусь. Вы, конечно, можете потрясти благородством перед моей женой. У нее доброе сердце. Но сейчас решаю я. И банальная практичность. Вы сами не слишком отличились благородством, используя мою жену. — Он повернулся ко мне: — Лорена, выйди сейчас же.

Сказано было так, что я уже не могла медлить. Вито прав. Вито прав и делает все правильно. Каким бы жестоким это ни казалось. Я приму решение своего мужа, каким бы оно ни было.

Я будто в трансе дошла до двери, взялась за скобу засова, который неожиданно оказался запертым изнутри. Вито предусмотрел даже это. Но, тут же, обернулась на громкий выкрик Трастамары.

— Лорена, стой!

Я с ужасом увидела, как «дядюшка» поднял из-за спины свободные руки, а в кулаке блеснуло что-то тонкое, похожее на большую иглу. Стилет. Их легко спрятать в одежде. Он кинулся на Вито со всей яростью приговоренного. Несмотря на возраст, Трастамара был очень подвижен и ловок. Почти такого же роста, как Вито, и примерно равной силы. Они обменивались отчаянными ударами, уклонялись. Мой муж был быстрее, звериное чутье давало фору, но и Трастамара демонстрировал отменное мастерство. В правой руке он держал тонкий длинный стилет, левую сжимал в кулак и то и дело старался нанести удары. Вдруг занес руку, прикрыл глаза сгибом локтя, и я увидела густое белесое облако мелкой пыли.

Вито прикрыл глаза, не в силах моргнуть, начал тереть их руками. Прислонился к стене, к ставню у зеркала. Этот мерзавец бросил пригоршню песка. Похоже, собрал, когда корчился на полу.

Трастамара смог, наконец, перевести дух. Повернулся ко мне и даже улыбнулся:

— А сейчас, моя дорогая, ты в полной мере увидишь, что значит, когда магия бессильна. Муж — кровный родственник. А потом мы поговорим, наконец, по-другому.

Он занес стилет, я в ужасе подалась вперед в надежде остановить эту руку. Но тут раздался оглушающий грохот. Перевернулся табурет, что-то стукнуло, покатилось. Пространство разом потемнело, и пронеслось что-то огромное. И будто стало нечем дышать. Но лишь короткое мгновение, и помещение снова стало прежним. За одним исключением: в нем не было Трастамары.

Я растерянно оглядывалась, но видела только своего мужа. Подбежала на ватных ногах, поднялась на цыпочки. Снова оторвала лоскут от нижней юбки, утирала его щеки, по которым катились слезы, смывая пыль и песок.

— Сейчас. Сейчас станет лучше.

Вито, наконец, проморгался. Его глаза были красными, налитыми кровью, и тем сильнее и нереальнее сияли теперь морозно-голубые радужки.

Он, наконец, смог оглядеться:

— Где он?

Я пожала плечами:

— Сама не понимаю.

— Здесь был твой зверь. Твой Желток. Я чую его.

Я снова с недоумением огляделась:

— Я не знаю. Не съел же он посланника…

Вдруг мы оба почувствовали колебания воздуха. Едва успели отскочить, когда из зеркала на стене появился мой Желток. И буквально заполнил собой всю камеру. Грифоныш за это время, что я его не видела, вырос еще больше. Он потерся золотым клювом о мое плечо и пробасил:

— Дай орешек! Дай, скорее, вкусный орешек!

Я бездумно вытянула руку, создавая лакомство. Ну да — магические орешки. На этой стороне. Да и был теперь каждый размером с доброе яблоко и буквально искрился от магии. Но по зверьку и орешки. Теперь даже эти «яблоки» были мелковаты. Грифоныш накинулся на угощение, как голодающий, и принялся тут же причитать, как это вкусно.

Но появление Желтка буквально разрядило накаленную до самого крайнего предела обстановку. Вито даже перестал тереть глаза:

— Твоя Пилар права — это настоящий крокодил.

Звереныш поднял голову и уставился на моего мужа рубиновыми глазищами:

— Попрошу, ваша светлость! Я — благородный грифон!

Я не удержалась и рассмеялась, уткнувшись в грудь Вито. Тот заглянул мне в лицо:

— Что сказал этот крокодил?

— Сказал, что ты — ваша светлость. А он — благородный грифон.

Шутки, это, конечно, хорошо, но… Я посмотрела на Желтка:

— Где Трастамара?

Тот кивнул на стену:

— В зеркале.

Я потеснила Желтка, заглянула в зеркальную гладь:

— Ты смог протолкнуть его туда?

Грифоныш по-своему хмыкнул:

— У нас теперь большая сила! А будет еще больше, когда я подрасту!

Вито встал рядом и тоже смотрел. Хотел коснуться зеркальной глади пальцем, но я почему-то остановила:

— Не надо.

— Что там? За этим зеркалом?

— Замкнутое пространство.

— И выход только один? Зеркало?

Я кивнула:

— Он всегда мечтал пройти на ту сторону.

Вито тронул ставень:

— Так пусть и остается там. Это избавит меня от необходимости быть палачом. При условии, что он не сможет оттуда выти.

Мы оба отшатнулись, наблюдая, как из зеркальной поверхности показалась рука. Сердце дрогнуло. Что если он выйдет? Но рука Трастамары высунулась лишь по локоть и снова исчезла. И я с облегчением выдохнула: ему никогда не выйти.

Вито снова вгляделся в зеркало:

— Оттуда что-то видно?

Я