Трудно отпустить - Кристи Бромберг

и прислоняется бедром к шкафчику у себя за спиной. – Я думал поручить тебе Хантера, потому что ты упряма и не станешь терпеть его выходки, но чем больше мы разговаривали, чем больше ты задавала мне вопросов, тем сильнее я осознавал, что все сказанное Хантером – правда. Что вы двое похожи гораздо больше, чем я думал. Забавно, как все обернулось.

Я смотрю на отца. Замечаю слезы, которые он пытается сморгнуть, и чувствую, как он гордится и мной, и Хантером.

Он кивает и мягко улыбается:

– Прошу меня простить, но мне нужно подготовиться ко встрече с клиентом. – Отец подходит к Хантеру, чтобы пожать ему руку. – Рад тебя видеть. И еще раз поздравляю.

– Спасибо, сэр.

– Зови меня Кеньон.

Хантер кивает, и мой отец уходит в направлении своего кабинета.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, поднимаясь на ноги.

На его губах появляется лукавая усмешка.

– Хотел убедиться, что ты выполнишь свою часть сделки.

– Мою часть сделки? – спрашиваю я, вскинув брови, когда он заходит в конференц-зал, закрывает за собой дверь и опускает жалюзи.

Чем, он думает, мы будем заниматься?

Положив руку мне на поясницу, Хантер притягивает меня ближе. Его губы тут же находят мои. Он – тепло, возбуждение, комфорт… и дом.

Разве не именно это я осознала за последние несколько месяцев?

Что даже если отец отправил меня на поиски Хантера, я также нашла себя?

Мне следовало бы волноваться, что я в офисе… в конференц-зале… что это совершенно непрофессионально, но с Хантером так легко забыться.

Потеряться в его прикосновениях. В его чувстве юмора. В том, как он заставляет меня задуматься о будущем. В том, как я чувствую себя рядом с ним.

Прикосновения Хантера воспламеняют меня, несмотря на то что прошло от силы несколько часов с тех пор, как я оставила его в постели и отправилась на работу.

Только когда он пытается скользнуть пальцами за пояс моих брюк, я толкаю его в грудь, чтобы остановить.

– Эй, тигр, – смеюсь я и оставляю еще один поцелуй на его губах. – Не здесь.

– Просто хотел убедиться, что ты выполнишь свою часть сделки, – повторяет он и проводит большим пальцем по губам на случай, если на них осталась помада.

– Моя часть сделки?

– М-м-м. – Он смотрит на меня так, словно хочет съесть. – Я о мерче «Лесорубов».

– Возможно, – смеюсь я и отступаю на шаг. Я специально разыгрываю из себя скромницу, потому что с игривым Хантером всегда весело.

– Возможно? – переспрашивает он.

– Возможно, чтобы проверить, надела ли я трусики с логотипом, тебе придется дождаться моего возвращения домой.

– Правда?

– Правда.

– А что, если я освобожу тебя от выполнения этого обещания? – Хантер склоняет голову набок и изучает меня пристальным взглядом, в котором насмешка смешалась с озорством.

– Пожалуй, я все же поношу трусики. – Я сажусь на стол, что стоит позади меня. – Никогда не доверяла тому, кто на полпути меняет условия сделки.

– Чьи это слова?

– Мои. – К чему, черт возьми, он клонит?

Снова эта медленная улыбка, которая затрагивает каждую клеточку моего тела.

– Ты же агент. А значит, знаешь, что ход переговоров может поменяться. Перестроиться.

– Стоит ли мне беспокоиться о том, что именно ты хочешь перестроить?

– Скорее, я хочу изменить условия.

– Ты ходишь по кругу, Хантер, – поддразниваю я, и его улыбка становится шире.

– Хорошо, что ты привыкла переходить прямо к цели.

– Верно.

Но в том, что он говорит, нет смысла.

– Так чего ты хочешь?

– Тебя.

Шлеп. Мое сердце оказывается на полу.

– Ох. – Я не пытаюсь спрятать шок или глупую ухмылку, которую вызывает неожиданный ответ. – В таком случае… – Я цепляюсь за его футболку, когда он делает шаг, чтобы обхватить мое лицо, и наклоняется так, чтобы встретиться со мной взглядом. В его глазах полно эмоций и напряжения.

– В таком случае? – касается он моих губ своими.

– Новые условия приняты. Переговоры прошли успешно.

Хантер смеется, когда я притягиваю его к себе и обнимаю за талию. Он кладет подбородок мне на макушку, и я наслаждаюсь ощущением его прикосновений и осознанием того, что он весь мой.

Кто бы мог подумать, что я скажу подобное о единственном мужчине, которому удалось разбить мое сердце.

– Я много думал, Декк, – шепчет он, и я чувствую, как его подбородок скользит по моей макушке. – Знаю, это страшно.

– Что?

– Много чего.

– Например?

– Моя карьера. Жизнь. И чего я от нее хочу. – Он откидывается назад, чтобы посмотреть мне в глаза. – Все это – ясность, кубок, то, что ты веришь в меня, подталкиваешь меня к действиям, – заставляет меня посмотреть на жизнь под другим углом.

– Не понимаю, при чем тут я.

– Как ты можешь такое говорить? – спрашивает Хантер. – Ты же слышала, что сказал твой отец. Это твоя вера в меня позволила мне стать лучшей версией себя.

– Я просто выполняла мою работу.

– Нет, ты просто была собой. – Наши губы снова сливаются в поцелуе, которому не хватает интенсивности, но в котором предостаточно нежности. – Я безумно люблю тебя, Деккер Кинкейд. Может, всегда любил, но ты помогла мне найти того себя, которого я потерял. Ты позволила мне надеяться. Позволила раскрыть свои темные секреты и не ушла, а только обняла крепче. И ты любила ту версию меня, которую сам я ненавидел.

– И я люблю ту версию тебя, которую ты теперь и сам любишь.

– Знаю. – В глазах Хантера стоят слезы, но он смахивает их так же быстро, как они и появились.

– Если я чему-то и научился, так это тому, что никто не знает, наступит завтра или нет. Я не хочу упустить завтра, которое могу провести с тобой. Думаю, нам пора перейти на следующий этап. Думаю, мы должны съехаться и начать строить это самое завтра, как и послезавтра, и неделю после этого, вместе.

– Правда?

– Да, – смеется он. – Я все время забываю, где оставил зубную щетку, у тебя или у меня. Будет куда проще знать, что в конце дня я вернусь домой, к тебе. Кажется, только это и имеет смысл.

– Говорит тот, кто получил награду «Самый ценный игрок лиги».

– Вот именно, – сжимает Хантер мою руку. – Мы никогда не обсуждали, что я получу, если выиграю, а я выиграл… Так что, – пожимает он плечами, – хочу совместное проживание.

– Совместное проживание? – смеюсь я.

Он кивает:

– Я знаю, что облажаюсь. Знаю, что я упрямый и могу иногда вывести из себя. Я буду отгораживаться от тебя, когда все, чего ты хочешь, – это быть рядом… но я обещаю относиться к тебе с уважением. Ради тебя. Ради