Генри VII - Милла Коскинен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Of old horses’ shoes, said one, I was iron;
Now I am silver, as good as you desire.
I was, said another, iron fette from the mine;
But now I am gold, pure, perfect and fine.
Once was I copper, of an old red pan,
Now I am good silver, said the third woman.
The fourth said, I was copper, that grew in filthy place;
Now I am perfect gold, made by God’s grace.
Король идет на Францию
Чтобы не увязнуть в противоречивых историях о личности и характере человека, которого именовали «Перкином Варбеком», я упомяну только, что в Ирландии он не получил той поддержки, на которую рассчитывали йоркисты. Да, его поддерживали и с ним занимались Джон Этвотер, мэр Корка, и лорд Десмонд (Морис Фиц-Томас Фиц-Джеральд), но именно лейтенант Генри VII, граф Килдэйр, обратил на молодого человека внимание лишь на мгновение — и потерял к нему интерес. То ли почуял фальшивку, то ли, скорее всего, какие-то обязательства он чувствовал только конкретно перед доверенным ему когда-то сыном герцога Кларенса, да к определенным людям конкретно, а йоркисты как партия были ему глубоко безразличны. В отличие от Генри VII, к слову сказать, у которого хватило проницательности в дела Ирландии не лезть, и оставить их Кильдэйру.
Отчеканен под властью Джеральда Мора Фиц-Джеральда, 8-го графа Кильдэйра (ок. 1456–1513 гг.), гроат, 1,85 г., 23 мм, выпуск трех корон (ок. августа — октября 1487 г.), без названия монетного двора (монетный двор в Дублине), без титула, королевский герб над длинным крестом, заканчивающимся трилистником из аннулетов, герб Фиц-Джеральдов по обе стороны, REX ANGLIE FR, оборот, три короны над длинным крестом, заканчивающимся трилистником из аннулетов, без “h” внизу, DOMINOS VRERN
Этот выпуск был выпущен в период почти полной независимости от английского королевского контроля (1477–1494 гг.) при Джеральде Фиц-Джеральде в качестве лорда-наместника Ирландии. Период правления Фиц-Джеральда охватывает конец династии Йорков, восстание претендента Ламберта Симнелла и окончательного победителя конфликта Генри VII. Его первостепенное положение среди старой англо-норманнской знати Ирландии делало его неприступным и незаменимым для английского короля. Эта ситуация отражена в отсутствии имени Генри на монете и наличии собственного герба Фиц-Джеральда. Инициальная буква ”h” как символический намек на реальную власть Генри встречается на некоторых монетах, но отсутствует на этой
У них были своеобразные отношения, у короля и его лейтенанта. Когда Килдэйр бывал при дворе, его манеры вымораживали становившихся всё более церемониальными придворных — он мог взять короля за руку, разговаривая с ним, рассказать ему пару-тройку не совсем приличных историй, сопровождая рассказ божбой и раскатами хохота. Учитывая, что граф говорил по-гэлльски, который не понимал ни Генри VII, ни его окружение, его визиты были для всех тяжелым испытанием. Король, впрочем, даже не пытался против такой фамильярности роптать — ему, в сущности, нравился этот шумный и харизматичный тип, который через несколько лет будет «оправдываться» против обвинения архиепископа в том, что он подпалил собор, словами: «я бы этого никогда не сделал, если бы мне не сказали, что ты там!».
Конечно, Генри VII не был бы самим собой, если бы, узнав о триумфе загадочного молодого человека в Корке, не отправил в Ирландию сэра Джеймса Ормонда, сына-бастарда лорда Батлера, в сопровождении 200 солдат под командованием Томаса Гарта, чтобы отвлечь возможное внимание лорда Кильдэйра к Варбеку — Батлеры и Фиц-Джеральды нещадно враждовали века эдак с XIII. Расчет короля оправдался полностью. Именно к тому периоду относится эпизод, который сейчас кажется забавным, но вряд ли таковым был в свое время.
Знаменитая «дверь примирения», хранящаяся в соборе св. Патрика по сей день. Говорят, аутентичная.
В 1492-м году, Батлеры и Фиц-Джеральды, и так вечно враждующие друг с другом, рассорились до такой степени, что Батлерам пришлось укрыться в часовне кафедрала, прибегнув к святости церковного убежища. Фиц-Джеральды последовали за Батлерами, и стали требовать, чтобы те открыли дверь — чтобы они могли пожать друг другу руки, и помириться. Батлеры отказывались, обоснованно опасаясь, что прецеденты Войн Роз сильно ослабили понятие церковного убежища. В конце концов, Фиц-Джеральды просто прорубили в двери дыру, и через неё состоялось историческое рукопожатие. Перемирие вскоре было нарушено, но жест остался в истории — уж больно красив был.
В общем, в Ирландии становилось жарковато, и французский король счел за благо эвакуировать претендента на трон от йоркистов из Ирландии во Францию летом 1492 года.
А в октябре того же года, во Францию отправился и Генри VII — с войной. Ну как с войной… Как говорят историки, это был парад от Кале до Булони, с короткой осадой в конце. Причем, никто не может со стопроцентной уверенностью сказать, зачем этот поход в принципе состоялся. Причем, король озаботился договориться с парламентом ещё в 1491 году, объявив, что Франция сеет раздор в Европе, и мутит воды английской политики, поддерживая беглых и скрытых йоркистов. Я подозреваю, что единственным смыслом этого похода было своего рода освящение союза с Фердинандом и Максимилианом, а единственным смыслом союза — красивый выход на арену международной политики новой английской королевской династии. Но могло быть и ещё что-то. Например, идея, что возможность заключить договоры с императором Священной Римской империи и Испанией слишком напоминает ситуацию с самым славным представителем династии Ланкастеров, Генри V, чтобы не пристегнуть Генри VII, как
