Генри VII - Милла Коскинен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что именно было в тех бумагах, не знает никто. В Лондоне, куда привезли пленников, циркулировали слухи, что Чэмберлейн со спутниками намеревался бежать в Бургундию, к «Ричарду герцогу Йорку», живущему у Маргарет Бургундской. Кстати, в 1496 году «Перкин Варбек» говорил, что сэр Чэмберлейн умер за него. Тем не менее, учитывая серьезность угрозы, которую молодой человек, имеющий так много имен, представлял для Генри VII уже одним своим существованием, поражает, что сэр Чэмберлейн был единственным из восемнадцати вовлеченных, умершим в результате этой операции (он был обезглавлен в марте 1491 года), хотя в обвинении говорится, что заговорщики намеревались убить короля и начать в Англии гражданскую войну. Остальные, включая его сыновей, были помилованы. Поражает также стоимость рейда Пикеринга, который обошелся казне в £140 6s. 8d, тогда как изначально на это дело было ассигновано 40 фунтов, что тоже немало.
Была также группа йоркистов, причины поведения которой однозначно установить трудно, если вообще возможно. Когда барон Фиц-Уолтер неожиданно для всех был назначен камергером личного хозяйства нового короля, Генри VII преследовал этим назначением свои цели, разумеется. Фиц-Уолтер сидел, в основном, в Кале, и все его связи были именно там, так что приближая ко двору Фиц-Уолтера, король рассчитывал заполучить и все его связи в свое распоряжение. И начал Фиц-Уолтер воистину резво и именно так, как от него ожидали, с методичного притеснения жены сидящего в Тауэре графа Суррея (Фиц-Уолтеры всегда были в тени Говардов в родном Норфолке, и 9-й барон решил, что пришло его время взять реванш). Но за притесняемую леди вступился всесильный граф Оксфорд, ей родич, а потом и сам граф Суррей выпрыгнул из Тауэра прямо в сапоги графа Нортумберленда, став лейтенантом короля. Естественно, Фиц-Уолтер заметался, и вот тут-то уже йоркисты из Кале, на интеграцию которых Генри VII надеялся, используя малосимпатичную фигуру 9-го барона, стали использовать Фиц-Уолтера и его близость к королю.
Естественно, Генри VII отметил странные шевеления вокруг Фиц-Уолтера, и принял меры. С 1487 года, часть обязанностей Фиц-Уолтера в хозяйстве короля была передана сэру Роберту Уиллоуби. В июле 1489 года, Фиц-Уолтер потерял все свои региональные должности и был вынужден заплатить королю бонды за свою пожизненную лояльность. В начале 1490 года, его оштрафовали за неуважение к королевскому совету, и с тех пор он потерял всякое влияние при дворе. Так что прямое его предательство в 1493 году было уже ожидаемым. Тем не менее какие-либо действия против «людей из Кале» из окружения Фиц-Уолтера, до поры до времени предприняты не были.
Королю, впрочем, и без брюзжащих по углам домашних йоркистов было чем заняться — в сентябре 1491 года Шарль VIII Французский снарядил и отправил в Ирландию небольшую экспедицию на двух кораблях — Mary Margot и Passerose. На них он отправил компанию, с которой вел переговоры относительно финансирования дела графа Уорвика — Тейлора со товарищи, общим числом в 140 человек, экипированных и вооруженных. Счастливый до мозга костей, Тейлор немедленно написал письмо другому бывшему служащему герцога Кларенса, Джону Хейсу, которое я просто не могу не привести здесь дословно — настолько хрестоматийно оно о мечтах всех оппозиционеров насчет «заграница нам поможет»: “Sir, ye shall understand, that the King’s grace of France, by the advice and assent of his Council, will aid and support your Master’s Son to his right, and all his Lovers and Servants, and take them as his friends, both by Land and by Water, and all they [sic] may be well assured safely to come unto France, both Bodies and Goods, and such as have no Goods they may come hither and be relieved, if they be known for true men to the quarrel; and over that, he will give help of his own Subjects, with Ships, Gold and Silver, to come into England… and the King and his Council say they will ask nothing in recompense, but to do it for the wrong he did, in making Henry King of England, and for the good will he oweth unto the Son of your Master, for they be near of kin… Sir, ye shall hear by other friends, Sir, the convenable time of help is come, and therefore now endeavour yourself, and put to your hand, and spare for no cost, for there shall be help in three parties out of Royaume, but here is the place most meetly for you…”[123].
Примечательно, что Джон Хейс в эти игры играть не собирался, он просто принял письмо от посыльного, отослал того, и тут же бросил письмо в огонь — но оно каким-то образом туда не попало, и сыграло роль улики против несчастного, которого обвинили в сокрытии заговорщической деятельности, и конфисковали всё его имущество. Похоже, что кто-то из слуг Хейса это небрежно брошенное письмо подобрал и передал властям. Это, скорее всего, говорит о том, что правительство очень пристально присматривало за людьми, чьи связи могли представлять интерес для заговорщиков всех мастей.
Из письма также можно сделать вывод, что Тейлор и другие, находящиеся на бортах французских кораблей, но под английским флагом, как-то представляли себе, что они высадятся в Англии, освободят графа Уорвика и коронуют его. А вот капитанам кораблей была во Франции дана другая команда, и в результате они доставили своих пассажиров в Ирландию.
И в этом месте стоит остановиться, перевести дух, и попытаться понять, кого, собственно, кто продвигал на роль нового короля Англии. Совершенно очевидно, что заговорщикам было, по сути, всё равно, на кого ставить: на графа ли Уорвика, на Ричарда ли Йоркского, или вообще на сына-бастарда покойного Ричарда III. В 1493 году Генри VII жаловался в своем письме Тальботу, что первой фальшивой личностью прибывшего в Ирландию молодого человека была именно личность Джона Глостерского, бастарда короля Ричарда. Потом он принял личность графа Уорвика, “and now the second son of our father, king Edward the Fourth, whom God assoile”[124].
Проще всего было бы отнести возникшую путаницу (если она вообще была) на глупость и плохую организованность заговорщиков. Только вот как восстание «Ламберта Симнелла», так и история «Перкина
