Сборник рассказов - Татьяна Тихонова

Вдруг Денис, крепкий высокий парень с черными немного вьющимися волосами, положил перед ней какую-то скомканную бумагу, расправил ее, и продолжая придерживать, постучал по ней пальцем:

— Читай… — презрение сочилось в каждом его слове.

Записка была написана коряво, а последние буквы совсем расползались, делаясь все крупнее и неразборчивей.

"Если меня нет, трясите Ингу, боюсь, что мне не выпутаться одному, узнал, что она накачивала меня наркотой Я и сейчас выключаюсь Егор"

— Это лежало в его комнате под ковром, — быстро и с ненавистью заговорила Ольга, — Что ты сделала с ним?

— Тебе лучше рассказать по-хорошему, если бы мы были в городе все это время, Егору было бы кому помочь… — прошипел зло Тема.

— Ну что вы на меня налетели, я сама его ищу, он мне нужен — растягивая слова, как обиженная девочка, Инга даже попыталась всплакнуть, только из этого ничего не вышло. — И вообще последнее время он постоянно кололся, все дела забросил, мне пришлось все делать самой.

— Ты…дрянь…я тебя сейчас сдам ментам и записку покажу, да я думаю у тебя рыло то и так в пушку…Что ты трясешься? — вдруг присмотрелся к ней Денис.

— Н…н…ничего…дос-с-тали…что привязались-то? Да заберите вы его, в дурдоме ваш Егор, козел в себя приходить начал, врач все денег трясет…Отвяжитесь…

— Живой? Где он? — тихо спросила Оля, казалось, что новость оглушила ее.

— В М-ске…в дурничке…найдете… — она еще что-то бормотала, только ее некому было слушать, — друзья быстро стали собираться, и уже через минуту их форд промелькнул в окне, и стало тихо, только музыка надоедливо булькала. Ей становилось совсем плохо.

Инга медленно встала и пошла наверх, никто не мог ее остановить — просто никого не было, кроме охраны на входе. Наверху, привычно приняв дозу, она обвела взглядом большую, уютную комнату, которую тоже считала уже своей. Инге полегчало, она медленно подошла к окну и закурила, глядя в окно на ожившую утреннюю улицу, потом поднесла горящую зажигалку к шторе — они ей никогда не нравились, — и подождала пока штора начала, скручиваясь, гореть, потом — к пушистому покрывалу на широкой кровати — оно ей нравилось, но оно теперь не ее…

На выходе ее никто не задержал, ключи от машины были у нее, и скоро красавица-машина понесла зло дальше. А к элегантному входу небольшого клуба неслась с визгом пожарная машина, дым валил из окна второго этажа, и охранник растеряно набирал один и тот же номер на мобильном телефоне, номер хозяина, но абонент был по-прежнему не доступен.

За окном почерневший снег осел, дорожки представляли собой грязное месиво, с раскачивающихся веток деревьев падали крупные капли только что прошедшего дождя. Весна. Стоявшая перед ним и уже засохшая овсянка не могла отвлечь от тоскливых мыслей. Его взгляд остановился на стороже, парень завтракал тут же, за соседним столом.

Откинув с глаз длинные пряди черных волос, «псих» постарался встретить взгляд сторожа. Не получилось. Тот знал, с больными лучше не связываться. "Нет, надо по-другому" Эта мысль вовремя остановила. Вяло поковырявшись в тарелке, Егор поднялся и пошел в палату.

Наступил длинный, скучный вечер. Тишина прерывалась чьими-то завываниями, тусклый свет делал палату еще мрачней, чем она была на самом деле. На душе было так смутно, что действительно хотелось тихонько завыть. Вот уже целую неделю ему удавалось не принимать таблетки, и от этого легче не становилось. Наоборот, в воспаленном сознании все чаще и чаще отрывочные воспоминания стали складываться в странные картины. Одно видение посещало его особенно часто, — он открывает глаза, а над ним стоит его Инга и что-то вкалывает ему в руку, и усмехается ему прямо в глаза…

Наконец, решившись, он прошел к двери и забарабанил. Дежурная медсестра пришла не скоро. Взглянув на него через решетку, она спросила, что надо.

— Здесь под окном кто-то ходит. — Ответил ей больной.

— Не сочиняй. Сторож услышал бы. — Дежурной совсем не хотелось заниматься этой, наверняка, ерундой.

— Я не сочиняю, — псих спокойно смотрел в глаза дежурной.

— Ладно. Я ему передам, — его спокойствие поколебало недоверие медсестры, к тому же она знала, как попал к ним этот больной, знала, что он совсем не больной, и что его временами посещают довольно состоятельные люди.

Прошло немало времени, и послышались шаги под окном. Затем, может быть через полчаса, шаги приблизились к его палате. Открылось окошко, и добродушная физиономия сторожа уставилась на него.

— Чего бузишь? — с легкой насмешкой спросил он.

— Есть разговор, — коротко ответил Егор. — Не бойся, я не буйный, — также с усмешкой добавил он.

Сторож молча смотрел на него, будто принимал какое-то решение.

— Пойдем, — сказал сторож, открыв перед «психом» дверь.

Они шли недолго. Вообще вся больничка была совсем небольшая. Пройдя весь коридор, слабо освещенный зарешеченными лампами, пост, столовку, склад, прачечную…они наконец оказались в темном закутке, перед покосившейся дверью.

— Ну, проходи, — Бросив куртку на диван и усевшись рядом с ней, парень смотрел на Егора, прищурившись.

Егор сел на единственный в небольшой комнате стул. Немного помолчав, он сказал:

— Егор, — и протянул руку.

— Саня, — опять усмехнулся сторож, но руку пожал. Рукопожатие было крепкое и очень быстрое, как будто дающее понять, что это еще ничего не значит. Он ждал.

— Помоги мне…выбраться отсюда… — быстро проговорил Егор, — я в долгу не останусь.

Сашка был обычным студентом обычного небольшого городка, подрабатывающим ночами в психушке, днем отсыпавшимся на лекциях, и преподаватели бросили уже с ним бороться, — учился он, на удивление, хорошо…Появление в городе такой машины, как бентли, не могло пройти незамеченным, а тот, кого в ней доставили к ним, будто бы на излечение, — и подавно. Поэтому-то Саня и согласился так быстро на разговор, а сейчас немного жалел об этом. Этот Егор был все-таки странным.

— Подожди,… не говори ничего сразу…послушай…, — Егор замолчал. — Я сейчас тебе все объясню…

Его рассказ занял немного времени. Детство, школа, двор, клуб…Рассказчик постепенно успокаивался, видимо воспоминания доставляли ему удовольствие в этой серой безысходности. Добравшись до своих злоключений, Егор замолчал, но ненадолго. Его надежда сменилась отчаянием. Как заставить человека, сидящего сейчас напротив, поверить ему, «психу». Нет, нельзя ему рассказывать все как есть, а вот заинтересовать деньгами,…может быть,… а может быть и нет, уж больно взгляд у него хорош, такой на деньги не клюнет… Наконец, он решился: