Невинность на спор (СИ) - Попова Любовь

Но уже не знаю от чего, то ли от ее позора, от ли от моего, но прозвучал звонок, оповещающий о начале игры.

И я еще раз зло взглянул на дверь в раздевалку, где скорее всего уже не было Малышевой и крикнул парню из защиты.

— Где Череп?

Но стоило спросить, как я увидел его выбегающим из раздевался. И буквально спустя пару мгновений задохнулся, когда заметил торчащую из-за косяка темную головку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 14.

*** Даша Малышева ***

Глупо. Глупо. Очень глупо верить, что эта длинная штука мне поможет. Обычный с виду гимнастический купальник. Только на груди какие вставки с перемычками и завязками. Как сказал бы папа «Без сто грамм не разберешься».

Но я попыталась. Не ради Марка. Нет, точно не потому что, хочу увидеть в его глазах интерес и восхищение.

Такое вообще возможно?

Не ради Марка. Ради себя. Ради игры, которую я так глупо забросила.

Сейчас бы не была толстой, возможно это бы Марк тайно вздыхал по мне.

Опять фантазии и мечты туманят голову, заставляют представлять, гадать, надеяться. Улыбаться как дурочке, пока руки разбирались с конструкцией, больше напоминающий головоломку.

Вот и поведение Марка было головоломкой. С одной стороны, зачем ему вообще мне помогать? Из-за меня напрягаться. Действительно, кажется какой-то очередной игрой. Насмешкой.

Но эта его реакция… Он выглядел крайне обиженным. Но не так, словно я изрисовала его любимую тетрадь, а словно не пришла на свадьбу.

Боже… О чем я только думаю? Свадьба. Ничего глупее и придумать нельзя.

Даже если такое когда-нибудь случится, не удивлюсь, если застану его трахающим одну из подружек невесты.

Пора избавляться от иллюзий, пора жить реальной жизнью и продолжать натягивать это чудо, которое удивительно хорошо поднялось по ногам, облепило тело со всех сторон, как перчатка и… Господи… Сделало грудь, минимум, на размер меньше.

Самое главное, что если немного попрыгать, то ничего не тянет и не болит. А сам купальник с перемычками за спиной смотрится очень круто.

Я повернулась боком и порадовалась, что нигде ничего не зажимается, словно у перевязанной колбасы. Нигде ничего не мешает.

Счастливая улыбка озарила моё лицо, и я даже провела ладонью по круглой заднице, мысленно желая ее уменьшить раза в два. И пока я стояла и офигевала, как, всего лишь одна вещь может поднять градус твоего настроения до крайней отметки в зеркале замаячила тень.

Тень? Чья?

Меня тут же накрыл стыдливый страх. Я резко обернулась, но что, странно, никого не увидела. Дверь в том же положении. Но когда я подошла и потянула ее на себя, она оказалась чуть приоткрытой.

Я сглотнула. Кто-то подглядывал?

Марк?

Кто это еще мог быть?

Я быстро вернулась к вещам, взглянула еще раз на свое изменившееся отражение. Оделась, собрала гриву в хвост и выскочила за дверь.

Сразу направилась к залу, откуда буквально точками выходил тяжелый, горячий воздух и оглушительный шум. Но было ощущение, что тяжелую атмосферу кто-то на секунду пробил своим телом. Пробежал.

Причем это точно был мужчина, обильный запах одеколона перебивал все.

Но все стало тленом, когда мимо меня прошли пара рослых парней в форме нашей университетской, баскетбольной команды. И я поняла, можно сколько угодно искать повод, чтобы избежать самого страшного.

Войти туда.

Столкнуться с неверием, насмешками, удивленным взглядом Марка.

А самое главное с собственными страхами, которые клешнями держат меня в прилегающем к залу помещении и не дают заглянуть внутрь.

Но надо. Надо. Не для Марка. Для себя. Доказать, что не безнадежна. Что еще способна на что-то, кроме жалости к самой себе.

Я делаю шаги вперед, словно иду сквозь воду. Тяжело, делая огромные усилия. Прислоняюсь к стене и часто дыша, все-таки заглядываю в душный, громыхающий речевками, зал.

Просто сделай это.

Просто войди туда и сделай это.

Просто посмотри в глаза этому придурку и скажи. «Я буду играть. Я хочу играть. Не с тобой. А в баскетбол. Только в баскетбол!».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И пусть ложью это будет лишь на половину.

Пару секунду ищу его взглядом и дергаюсь, когда замечаю его пристальное внимание…. К себе.

Он смотрит прямо на меня, действительно удивленным глазами. На нем одна майка. Она не прятала рельефное тело и даже давала возможность заметить кружок темного соска. Я сглатываю вязкую слюну и мысленно злюсь, что он сделал это специально. Не мог одеться как все. Под низ майки одеть футболку. Он словно хотел мне продемонстрировать свое тело, словно похвастаться. Особенно, когда лихо взял оранжевый мяч и покрутил на пальце. Только после этого кинул мне мяч.

И я подняла его, пути назад уже нет, но продолжала как дура пялиться не Марка.

На его тело.

Его тело я знаю от и до, каждый шрам, я изучила ещё, наблюдая за ним на ринге. Я должна уже была привыкнуть, к чуть позолоченной коже, к рельефу мышц и венам, что рассекают его руки.

Я должна была привыкнуть. Но здесь, как с закатом. Привыкнуть нельзя. Только наслаждаться.

Марка подзывает к себе одну из девчонок, что играют с ним. Невысокую, но с очень развитыми мышцами.

Что-то ей говорит. Причем с такой интонацией, словно требует денег.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она пару раз пытается покачать головой, но Марк наседает.

И мне это нравится все и меньше, и меньше. Особенно, когда девушка из напряженной, становится злой и тут же сдергивает с себя майку, оставаясь в водолазке.

Кидает ее Марку, а тот с победным выражением лица поворачивается ко мне. Затем бежит с улыбкой и словно ничего не было, добивает меня улыбкой.

— Я же сказал, что ты будешь играть…

Глава 15.

— Счет двадцать, двадцать пять, — орал в рупор комментатор, а я слышала его через оглушительный шум толчками, бьющейся крови в голове.

Потоки стремительно неслись по венам. Сердце отбивало бешеный бит. И я дышала часто-часто, видя перед собой цель и выбивая дробь мячом.

Тело оказалось не готово к таким нагрузкам, но мышцы все помнили. Как держать мяч, как пасовать, как обводить противника.

И я бы уже свалилась замертво, лежала бы на потеху всем, как медуза или желе. Но было два фактора, не дающие мне даже оступиться.

Это взгляд Марка, преследующий меня, вынуждающий бежать на пределе своих сил. Но самое главное эйфория, растекающаяся по телу, как искрящееся шампанское. Оно бурлило во мне, смешивалось с желанием показать всем и каждому, что Малышева Даша еще на что-то способна.

Особенно приятно было удивление той самой девочки из общежития, которая говорила про ужин. Она тоже была в команде.

— Ты где так научилась играть, — спросила она меня, тяжело дыша, пока я спасовала мяч Марку и с трепетом в душе напоминала за его выражением лица. Ушла насмешка, ушел пафос. Спорт и Марк – идеальное сочетание.

— Что? – чуть не прослушала я вопрос и повернулась с улыбкой. Пожала плечами. – Да нигде. Видео на Ютубе посмотрела.

Та так и осталась с открытым ртом, я побежала помогать команде забить очередной.

— Мылышева! – орет мне Марк и пасует мяч, стоя слишком далеко от кольца.

Зато я стояла прямо напротив и ощутила, что, когда мяч коснулся моих пальцев, время замерло.

Марк же стоял в нескольких метрах и смотрел на меня. Он смотрел так, словно верил, что я забью. Но сил почти не оставалось. Особенно их не было в руках.

И я прошептала одними губами: «Я не смогу».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На что он нахмурился и кивнул в сторону кольца, и сам тут же рванул туда. Держа меня на прицеле своего острого, чуть прищуренного взгляда.

Я подбежала вперед, ловко обвела высокую, недовольную блондинку. И резко пасовала ждущему Марку. Мяч долетел, а Марк, совершенный в своем прыжке с силой, забросил его в кольцо. Как раз в тот момент, когда прозвучал сигнал к завершению игры.