Кобра под подушкой - Роман Ким

Пимброк вошел в номер. Эймз показал ему жестом — следуй за мной. Они из передней прошли по коридору в столовую с огромным буфетом, похожим по форме на Эскориал, и с деревянными стульями готического стиля. У двери на маленьком столике лежали блокнот и несколько карандашей.

— Лилиан здесь, — сообщил Пимброк. — Кажется, вместе с Мухиным.

— Видел их?

— Пока что только видел ее. А он, кажется, остановился здесь под видом американца.

— Это очень интересно. Сорвем с них маску. — Эймз показал на блокнот. Ознакомься.

Он вышел в другую дверь и закрыл ее за собой на ключ.

III

В блокноте рукой Эймза было набросано карандашом общее содержание деловой части беседы:

«А — (гость из Англии). Обсуждали ли вы письмо Черчилля, пересланное через Маркуса Валленберга? Ваше отношение к проекту дунайско-балканской федерации?

Б — (гость из Германии). Письмо обсуждали. Копию получили через Гизевиуса. Герделер и Бек согласны с вашим проектом, правда с некоторыми оговорками. (Дается объяснение оговорок — они изложены в представленной записке). Но Тресков и Гельдорф еще не уточнили окончательно свою позицию. Исчерпывающий ответ будет дан на следующей встрече. Нас интересуют решения конференции в Касабланке.

А — Утвержден план действий на этот год. Решено не проводить в этом году операции через Канал. Но чтобы русские не подняли скандала, им сказали, что операция состоится осенью. Решено после полного изгнания немцев из Северной Африки высадиться в Сицилии. После этого Черчилль имеет в виду провести балканскую операцию, чтобы пройти в Центральную Европу до прихода туда русских. Американцы предложили наряду с Сицилией высадиться и в Сардинии, но не хватает десантных средств для одновременного проведения двух операций. Но надо убедить Гитлера в том, что у англо-американцев есть достаточно десантных средств для одновременного проведения нескольких операций в разных районах Средиземного моря (Сицилия, Сардиния, Греция, Югославия, Южная Франция, Крит, Додеканезские острова).

Б — Постараемся убедить. Но надо будет и с вашей стороны провести различные дезинформационные комбинации, в частности по каналам Гиммлера и Кальтенбруннера и итальянской разведки. С какой целью Черчилль поехал в Турцию?

А — Заручиться поддержкой Турции в случае проведения балканской операции. Как дела у вас? Данные, полученные от американцев в Цюрихе после приезда туда Адама Трот цу Зольца, обеспокоили нас. Правда ли, что между основной группой и Шахтом существуют расхождения? И что группа военных во главе со Штауффенбергом и группа дипломатов во главе с Шуленбургом хотят составить свою программу действий?

Б — Расхождения не так велики, можно будет договориться. Шахт обвиняет основную группу в медлительности, колебаниях. Мы действительно потеряли много времени из-за нерешительности. Но сталинградская катастрофа призывает нас к ускорению действий. Никак не можем договориться с социал-демократами. Обещают дать ответ после тайной конференции в Обстердорфе. Сейчас готовим новое покушение. План Трескова такой (длительная пауза — пишет). Учтем урок предыдущего провала.

А — Узнали от маркизы де лас Навас о том, что вы устанавливаете контакт с группой итальянских генералов. Каковы результаты?

Б — Через генерала Роатта связался с Работти и Малагуто, а через них с Каваллеро. Конечная цель: Бадальо. Развитие тайных контактов по этой линии сулит хорошие результаты.

А — Предлагаем следующую встречу в апреле в Лиссабоне. Договоримся через Валленберга. Епископ Чичистерский готов снова встретиться с вашим Бонхефером. Продумайте это дело. Известно ли вам, что в декабре в Стокгольм приезжал посланец Гиммлера и установил контакт с вашим представителем?

Б — Известно. Адвокат Лангбен ездил в Стокгольм и установил связь с американцем Хоппером. Предупредите Монтегю Нормана о том, чтобы он более осторожно поддерживал связь с Шахтом — лучше всего через Базельский банк.

А — Комбинации в отношении Хорти сейчас проводим через генерала Уйсаси. Но у нас возникли подозрения, просим проверить Уйсаси и заодно венгерского посланника Бакх-Бешеньи.

Б — Советую продолжать связь через Тоза в Будапеште. Уйсаси и Бакх-Бешеньи внушают подозрения — возможно, связаны с Кальтенбруннером.

А — По нашим данным, Гитлер назначил Кальтенбруннера начальником Главного имперского управления безопасности, чтобы усилить параллельную линию разведки за границей. Значит, Кальтенбруннер будет конкурировать с вами и проверять вас?

Б — Да, он будет сильно мешать, но мы примем меры предосторожности.

А — Резюмируем. Первостепенная задача сейчас — вбить в голову Гитлера мысль о том, что Англия и Америка проведут одновременно ряд операций в средиземноморской зоне. Продумайте максимально эффективные мероприятия, подкрепляющие эту версию. Будем держать вас в курсе наших акций. Пришлите в апреле Адама Трот цу Зольца в Цюрих, только без документов. Пусть передаст все устно. Остерегайтесь Кальтенбруннера, он точит кинжал против вас».

С той стороны двери вставили ключ. Вошел Эймз и, взяв блокнот у Пимброка, сказал:

— Передам запись, и сразу же двинемся.

IV

Они пошли вниз по запасной лестнице.

— Нас вызывают в Лондон, — сказал Эймз.

— Вместе с мистером А? — спросил Пимброк.

— Нет, отдельно.

— Кто он? Из министерства иностранных дел?

— Нет. Секретарь премьера Нортон.

— А мистер Би?

— Не знаю. Очевидно, большая шишка. Сановный заговорщик.

Пимброк толкнул локтем Эймза. Навстречу им поднималась Лилиан. Рядом с ней шел грузный, краснолицый мужчина, припадая на одну ногу. Лилиан всплеснула руками и остановилась. Проводив глазами хромого, она сказала:

— Вы оба ужасные невежи. Уехали, не простившись.

— Мы срочно вылетели, — Пимброк прищурил глаз. — Ваш шеф?

— Да, мистер Поуэл.

— А где же мистер Мухин? — осведомился Эймз.

— Он остался в Касабланке, но скоро поедет в Лондон. Вы сейчас уезжаете? А я хотела познакомить вас с мистером Поуэлом. Он купил конструкцию Джакометти из проволоки и стекла. Заплатил уйму денег, у меня чуть не разорвалось сердце. Видели выставку?

— Очень бегло, — ответил Эймз. — Мы еще приедем сюда. А вы долго пробудете здесь?

— Нет, пробудем до вечера, потом в Мадрид. Мы остановились в «Паласе». Завтра поедем в Барселону, а оттуда обратно в Африку и через Америку проедем в Лондон. Надеюсь встретить вас там.

Она улыбнулась и, подняв руку, пошевелила пальцами. Простившись с ней, они спустились вниз и сели в машину графа Эредиа-Спинолы, поджидавшую их у подъезда.

— Теперь уже окончательно ясно, что она агент, — сказал Эймз. — Приехала за нами.

— Только неизвестно, чей агент — немецкий или советский. — Пимброк покрутил головой. — Мне все-таки кажется, что она нацистский агент. По линии Кальтенбруннера. Ее бросили сюда, чтобы она выследила мистера Би. А в Касабланке она была приставлена к Мухину.

— Не будем сейчас ломать голову, — сказал Эймз. — Постараемся расшифровать ее в Лондоне.

— А Мухина?

— Выведем их обоих на чистую воду. — Эймз взмахнул рукой: — В Лондоне последний раунд!

Оксфорд

(Февраль, 1943)

I

Звон колоколов плывет над готическими башенками, окруженными столетними деревьями, над старинными зданиями колледжей, над газонами, окаймленными гималайскими кипарисами и рододендронами.

По Брод-стрит и Хай-стрит снуют автомобили и автобусы, над зелеными лугами, окружающими городок, пролетают самолеты, но темп жизни, в общем, остался таким же, каким был десять веков тому назад. Здесь все подвластно обычаям и традициям.

Профессора облачены в традиционные одеяния — красные и черные мантии, студенты — только в черные. На тех и других традиционные головные уборы квадратные шапочки с кисточками. Согласно традиции, профессора и студенческие старосты могут ходить по траве на территории колледжа, а больше никто не имеет этого права. Один из колледжей носит имя библейской грешницы Магдалины, но в силу традиции ее именуют не так, как во всей Англии, а по-особому: Моудлин. Традиции запрещают студенткам учиться вместе с мужчинами, для студенток учреждены отдельные колледжи. В аудиториях стоят прокопченные временем кафедры, похожие на аналои, а стены увешаны портретами бывших питомцев колледжей — классиков литературы, ученых, обогативших мировую науку, и наиболее прославившихся премьер-министров.

Война в общем мало отразилась на этом городке. Но кое-что было заметно. Стало меньше студентов и автомобилей и стало больше студенток и велосипедов. Захирел рынок на улице Корнмаркет. По вечерам холлы отеля «Рандольф» заполнялись военными. А на полях около речек Айзис и Чэруэл появились столбы, соединенные колючей проволокой, — грозное предупреждение вражеским самолетам, если вздумают приземлиться.