Рассвет любви - Шеннон Дрейк

— Я бы помог вам, миледи, но боюсь, что помощь невежественного варвара оскорбит вашу милость.

— И вы совершенно правы, я справлюсь сама, — буркнула она в ответ. И, упрямо стиснув зубы, продолжала карабкаться по лестнице.

Через пару минут они уже стояли на палубе, окруженные толпой, состоявшей преимущественно из шотландцев и норвежцев, среди которых было несколько человек с пиратского корабля.

В промокшей одежде Элинор надменно выпрямилась, изо всех сил стараясь не дрожать. Окинув мужчин взглядом, она обернулась к Брендану.

— Вы заодно с пиратами, да?

— Никогда в жизни не видел де Лонгвиля до сегодняшнего дня, миледи, — ответив он, опершись о мачту. — Мы, шотландцы, сами за себя, как вам, должно быть, известно. Но выяснилось, что нам обоим, этому пирату и мне, есть что предложить друг другу.

— И что же это? — осведомилась она.

— А вот это совершенно вас не касается, миледи, — отрезал Брендан.

— Поскольку напали на мой корабль, убили моего капитана, а матросов вышвырнули за борт, полагаю, это все-таки касается меня. Ну, в том, что скотты нашли союзников среди этих воров и разбойников, положим, нет ничего удивительного…

— Воры и разбойники?! — прогремел Брендан. В голосе его слышался нарастающий гнев. — Это ваш Эдуард — вор и разбойник, миледи, как и все англичане! Вспомните кровавую резню, которую он устроил в Уэльсе! Разве это шотландцы явились в Лондон? Что понадобилось вашему королю у нас на севере, миледи? Молчите? Коллум, будь так добр, проводи леди Элинор в каюту.

Коллум шагнул к ней, но Элинор отпрянула в сторону.

— Я пойду сама, если вы будете столь любезны показать мне дорогу, — сказала она.

Устав от этой игры, Брендан повернулся к Эрику.

— Ты послал весточку на корабль Уоллеса? — Да.

— Тогда я тоже пойду. Хватит с меня моря на сегодня. Брендан чувствовал, что ему хочется побыть немного одному. Его всего трясло, но не холод был тому причиной, Элинор проводили вниз, и она удивленно вскинула брови, увидев, что под верхней палубой была еще одна, где размещались каюты и кубрик матросов. И хотя каюты были крошечными, так что в них едва можно было выпрямиться, чтобы не задеть головой потолок, однако вполне годились для сна. На корме, куда ее провели, помещение было гораздо больше. Был даже небольшой шкафчик для одежды и полки с книгами.

С громко бьющимся сердцем она переступила порог. Элинор слышала, как они упомянули имя Уоллеса, а этот человек был беспощаден к своим врагам. Именно его жестокость сломала ей жизнь, она толкнула ее взять в руки оружие при Фолкерке и, хотя и косвенно, стала причиной того, что Элинор оказалась на борту этого корабля. Похоже, именно Уоллес был главарем этой шайки, а капитаном корабля — тот самый молодой воин, с которым судьба свела ее в том сражении.

Проводив Элинор до каюты, Коллум собрался уйти. И она вдруг почувствовала легкий укор совести. Он так старался быть вежливым, а она… Впрочем, откуда ему было знать, что у Элинор есть свои причини презирать его соплеменников?

Она повернулась к нему.

— Если вам что-то понадобится… — начал он.

— Моя служанка, — коротко спросила Элинор, — с ней все в порядке?

— Да, миледи.

— Она может прийти ко мне?

— Не сейчас.

— А когда?

— Я не…

— Впрочем, не важно. Вы ведь служите этому наглецу, а решает все он…

— Да, миледи. О Боже, да вы совсем замерзли! Могу ли я…

— Я тут пленница? — Элинор изо всех сил стараласьпридать своему голосу твердость.

— Да.

Кивнув, она молча повернулась к Коллуму спиной.

Через мгновение до нее донесся стук закрываемой двери. Потом заскрежетал задвигаемый засов, и Элинор испуганно моргнула.

Забыв обо всем, она принялась дергать ручку двери.

— Одну минуту, прошу вас…

Раздался знакомый скрежет, и дверь широко распахнулась. Но на пороге стоял тот, чье лицо преследовало ее со дня битвы при Фолкерке.

— В чем дело? — рявкнул он. Элинор испуганно отпрянула.

— Что-то горит, — пролепетала она.

Его глаза на мгновение задержались на ней.

— Конечно, это горит английский корабль. — А…

— Ну, что еще? Вы разве не поняли? Я ведь сказал уже, что мы подожгли корабль. Остался ли кто-нибудь на борту? Нет, миледи. Пока я здесь распоряжаюсь, ни одно живое существо не постигнет жестокая участь погибнуть в огне! Именно это вы хотели узнать?

Элинор молча кивнула. Как ни странно, она чувствовала себя немного пристыженной. Сказать по правде, она хотела спросить вовсе не об этом.

— А… а пожар не сможет перекинуться сюда… на этот корабль? — пробормотала она, не в силах скрыть предательскую дрожь в голосе.

Элинор опустила глаза, чувствуя на своем лице его внимательный взгляд и всеми силами стараясь скрыть страх.

— Ни в коем случае, — уверенно ответил он.

Она молча кивнула, и он направился к двери. Помедлив немного, Брендан повернулся и снова окинул ее внимательным взглядом.

— Зачем вы это сделали?

— Я же вам говорила — я и не собиралась умирать.

— В такой шторм вы бы неминуемо утонули.

— Я… я вас спросила о судьбе капитана Эйбрама. Он был добрым человеком. То, что случилось с ним, будет вечно камнем лежать у меня на душе.

— Это недолго, — бросил Брендан.

— То есть… значит, вы намерены меня убить?

При виде улыбки на его лице Элинор озадаченно заморгала.

— Нет, миледи. Я не палач. А сказать я хотел только то, что ваша жизнь вряд ли будет особенно длинной, коль скоро вы привыкли обращаться с ней так беспечно. Что же до вашего капитана Эйбрама, то, поверьте, я не имею ни малейшего понятия, о чем вы толкуете.

— Его вышвырнули за борт…

— Миледи, пираты — это воры и разбойники, которых кормит море. И хотя они, не колеблясь, убьют любого, кто осмелится встать им на пути, но любят они не кровь, а золото. Так что сейчас ваш капитан, живой и невредимый, находится на борту корабля де Лонгвиля.

— Но де Лонгвиль сказал… — Не веря собственным ушам Элинор затрясла головой. — Вы либо отъявленный обманщик, либо не знаете ничего о тех людях, кому вы служите! — крикнула она ему в лицо.

— Я мог бы немало рассказать о том, чему был свидетелем, когда слуги вашего короля творили суд и расправу!

— А я, в свою очередь, могла бы порассказать вам о жестокости скоттов! С радостью бы сделала это! — фыркнула Элинор. Забыв обо всем, она подскочила к нему. — Замок Клэрин… неужели вам это ничего не говорит?! Так вот, в замке Клэрин всех мужчин, оставшихся в живых — крестьян, торговцев, ремесленников, — вместе с воинами, словно скот, загнали в амбар и подожгли.

— Боюсь, миледи, ваши англичане поступают так сплошь и рядом, — резко оборвал он ее. — И если шотландцы жестоки, так это оттого, что у нас были хорошие учителя. А теперь прошу простить, леди Элинор. Я промок до нитки. И замерз как собака. Впрочем, и вы, думаю, тоже. Он взялся за ручку двери.