Приобщение - Наум Коржавин

1965

* * *

Стал я нервным и мнительным,Сам себя я не чту.Недостаток,           действительно,Неприятный в быту.

Чувства глуше ли, звонче ли, —Трудно меру найти.Это молодость кончиласьИ не хочет уйти.

Это тяжесть движения,Хоть покой истомил.Это в каждом решении —Напряжение сил.

Это страсть защищается,Хоть идут холода.Это жизнь продолжается, —И ещё — молода.

1965

* * *

Все — загнаны. Все — орудья.Всем — души не по плечу.Но всё ж я тянусь к Вам, люди,И чувствовать Вас хочу.

Вам жизнь и в бесчестьи ценность:Всё ж можно свое отцвесть…А я? Но куда я денусь…От вас… Уж какие есть.

Мне скажут, что жизнь без смысла —Не жизнь…          Чушь! Слова одни…Не жизнь — так продленье жизни,Не легкое в наши дни.

Не легкое в дни такие,Где чуть — и загнулся враз.Так пусть вы не те. ДругиеНе явятся в мир без вас.

Так ссорьтесь, так пойте песни.(О чем? Жизнь — как в смутном сне.)Я зрячий. Но мир исчезнет,Коль станет подобен мне.

И вот я тянусь к вам, люди…И чувствовать вас хочу…Все — загнаны. Все — орудья.Всем — души не по плечу.

1966

* * *

Перевал. Осталось жить немного.За вершиной к смерти круче склон.И впервые жаль, что нету Бога:Пустота. Нет смысла. Клонит в сон.

Только всё ж я двигаться обязан —Долг велит, гнетет и в полусне.И плетусь, как раб, тем долгом связан,Словно жизнь моя нужна не мне.

Разве рабством связан я с другими?Разве мне не жаль, что в пропасть — дни?Господи! Откройся! Помоги мне!Жизнь, себя, свободу мне верни…

1966

ГАМЛЕТ

В.Р.

Время мстить. Но стоит он на месте.Ткнёшь копьём — попадёшь в решето.Все распалось — ни мести, ни чести.…Только длится — неведомо что.

Что-то длится, что сердцем он знает.Что-то будет потом.                   А сейчас —Решето — уже сетка стальная,Стены клетки, где весь напоказ.

Время драться. Но бой — невозможен.Смысла нет. Пустота. Ничего.Это — правда. Но будь осторожен:Что-то длится… Что стоит всего.

1966

ДОРОГА

В драгоценностях смысла я вижу немного.Но одна драгоценность нужна мне — дорога.Да, хоть мало мне нужно, нужна мне зачем-тоЭтих серых дорог бесконечная лента,Этот ветер в лицо, это право скитаться,Это чувство свободы от всех гравитаций,Чем нас жизнь ограничила, ставя пределы, —Чем мы с детства прикованы к месту и к делу.

Это мало? Нет, много! Скажу даже: очень.Ведь в душе, может, каждый подобного хочет, —Чтобы жить: нынче дома, а завтра — далече,Чтоб недели и версты летели навстречу,И чтоб судьбы сплетались с твоею судьбою,А потом навсегда становились тобою,Без тебя доживать, оставаясь на месте,О тебе дожидаясь случайных известий.

Это мало? Нет, много. Не мудрствуй лукаво.На великую роскошь присвоил ты право.И привык. И тоскуя не можешь иначе.Если совесть вернёт тебя к жизни сидячей,Сердце снова дороги, как хлеба, попросит.И не вынесешь снова… А люди — выносят.За себя и тебя… Что ты можешь? — немного:Дать на миг ощутить, как нужна им дорога.

Это нужно им? Нужно. Наверное, нужно.Суть не в том. Самому мне без этого душно.И уже до конца никуда я не денусь,От сознанья, что мне, словно хлеб,                                драгоценность, —Заплатить за которую — жизни не хватит,Но которую люди, как прежде, оплатят.Бытом будней, трудом. И отчаяньем — тоже…На земле драгоценности нету дороже…

1966

ДЬЯВОЛИАДА

В мире нет ни норм, ни правил.Потому, поправ закон,Бунтовщик отпетый, дьявол,Бога сверг и влез на трон.

Бог во сне был связан ловко,Обвинен, что стал не свят,И за то — на перековку,На работу послан в ад.

Чёрт продумал все детали,В деле чист остался он —Сами ангелы восстали,Усадив его на трон.

Сел. Глядит: луна и звёзды.Соловей поёт в тиши.Рай, — и всё!.. Прохлада… Воздух..Нет котлов… Живи! Дыши!

Натянул он Божью тогу,Божьи выучил слова.И земля жила без Бога,Как при Боге, — день иль два.

Но рвалась концов с концамиСвязь… Сгущался в душах мрак.Управлять из тьмы сердцамиДьявол мог, а Бог — никак.

Хоть свята Его идея,Хоть и Сам Он духом тверд,Слишком Он прямолинеенПо природе… Слишком горд.

Но и дьявол, ставши главным,Не вспарил, а даже сник.Не умеет править явно,Слишком к хитростям привык.

Да и с внешностью не просто:С ней на троне, как в тюрьме, —Нет в портрете благородстваПри нахальстве и уме,

Нет сиянья… Всё другое:Хвост… Рога… Престранный вид!Да и духом беспокоен, —Как-то, ёрзая, сидит.

Прозревать он понемножкуСтал, как труден Божий быт.Да! подставить Богу ножкуНе хитрей, чем Богом быть.

Надоело скоро чёртуПропадать в чужой судьбе.И, привыкший всюду портить,Стал он портить сам себе.

В чине Бога — всё возможно.(А у чёрта юный пыл.)Мыслей противоположныхРяд — он тут же совместил.

Грани стёр любви и блуда,Напустил на всё туман.А потом, что нету чудаСтал внушать, что всё обман.

И нагадив сразу многим, —Страсть осилить мочи нет! —Хоть себя назначил Богом,Объявил, что Бога нет!

«Пусть фантазию умерят,Что мне бабья трескотня!Пусть в меня открыто верят —Не как в Бога, как — в меня!»

И — мутить! Взорвались страсти,Мир стонал от страшных дел…Всё! Успех!.. Но нету счастья,Не достиг, чего хотел.

Пусть забыты стыд и мера,Подлость поднята на щит,Всё равно — нетленна вера,От молитв башка трещит.

Славят Бога! Славят всё же,Изменений не любя…Чёрт сидел на троне Божьем,Потерявший сам себя.

И следил, как — весь старанье —Там, внизу, в сто пятый разВновь рога его в сияньеПревращает богомаз.

1966

ЦЕРКОВЬ СПАСА-НА-КРОВИ

Церковь Спаса-на-Крови!Над каналом дождь, как встарь.Ради Правды и ЛюбвиТут убит был русский царь.

Был разорван на кускиНе за грех иль подвиг свой, —От безвыходной тоскиИ за морок вековой.

От неправды давних дел,Веры в то, что выпал срок.А ведь он и сам хотелМорок вытравить… Не смог.

И убит был. Для любви.Не оставил ничего.Эта церковь на крови —Память звания его.

Широка, слепа, тупа,Смотрит, благостно скорбя.Словно дворников толпаТопчет в ярости тебя.

В скорби — радость торжества:То Народ не снес обид.Шутка ль! Ради баловстваСамый добрый царь убит.

Ради призрачной мечты!Самозванство! — Стыд и срам!..Подтвержденье правотыВсех неправых — этот храм.

И летит в столетья весть,В крест отлитая. В металл.Про «дворянов» злую месть.Месть за то, что волю дал.

Церковь Спаса-на-Крови!Довод ночи против дня…Сколько раз так — для любви! —Убивали и меня.

И терпел, скрепив свой дух:Это — личная беда!И не ведал, что вокругНакоплялась темнота.

Надоел мне этот бред!Кровь зазря — не для любви.Если кровь — то спасу нет,Ставь хоть церковь на крови.

Но предстанет вновь — заря,Морок, сонь… Мне двадцать лет.И не кто-то — я царяЖду и верю: вспыхнет свет.

Жду и верю: расцвететВсё вокруг. И в чем-то — лгу.Но не верить — знать, что гнетБудет длиться… — не могу.

Не могу, так пусть — «авось!»..Русь моя! Наш вечный рок —Доставанье с неба звезд,Вера в то, что выпал срок.

Не с того ль твоя судьба:Смертный выстрел — для любви.С Богом — дворников толпа,Церковь Спаса — на крови?

Чу! Карета вдалеке…Стук копыт. Слышней… Слышней.Всё!    В надежде — и в тоскеСам пошел навстречу ей.

1967