Тайна Понтия Пилата - Эдуард Барсегян

«Иосиф же, муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее».

Скрыть беременность было невозможно. Строгий закон предписывал два варианта развода: либо тайный, совершаемый всего при двух свидетелях (желание Иосифа), либо явный – с торжественным объявлением и доказательством на суде. А это могло привести даже к смертному приговору. Мать Марии тщетно хотела выпытать у нее правду. Но Мария клялась, что к ней приходил тот же ангел, что и к Елисавете (благодаря чему та и забеременела) и сообщил ей, что она родит от Духа Святого. Убедить в этом богобоязненных людей было нетрудно, тем более что девочка Мария росла на их глазах, всегда была очаровательным ребенком, и было просто грешно ее в чем-то таком подозревать. Да и где это могло произойти, когда из дому одна она никогда не выходила и находясь у тетки, она была под еще большим присмотром?

Беременность Мария переносила легко. Ее лишь беспокоила рана, нанесенная вмешательством сзади.

Встречи с Иосифом носили все более кокетливый характер. Этот деревенский парень, далекий от общения с какими-либо девушками, очень смущался при «случайном» появлении то бедра, то груди Марии. И ее смех, и откровенный взгляд, и особое внимание к нему, да и ее потрясающая красота, не могли не возыметь своего действия.

Как-то они оказались одни в овине. Она впервые положила ему на плечи руки и спросила, не сожалеет ли он, что она станет его женой? Она смотрела ему прямо в глаза. Он был исключительно смущен и только отрицательно покачал головой. Тогда она спросила, а верит ли он, что она ему не изменяла, и животик подарил ей Бог? Ее детский наивный взгляд имел столь большую притягательную, гипнотическую силу, что он мог лишь качать головой: да, да!

Она поцеловала его в губы. Он еле устоял на ногах. Но она была в этот момент и сильнее его, и на целую вечность старше. Отпустив его, она сказала, что ночью придет к нему: «Я докажу свою невинность!»

Иосиф был сокрушен. Кому из мужчин не знакомо это удивительное чувство ожидания девушки? Тем более, впервые! Время просто не хочет двигаться вперед. А эффект того, что она сама изъявила желание прийти, придает особую остроту.

Было к полуночи, но Марии все не было. Как важно знать силу воздействия ожидания! И, зная это, женщины мастерски умеют пользоваться нетерпимостью и прямолинейностью мужчин!

Наконец она пришла. Стояла полная луна, и они хорошо видели друг друга, стоя посреди комнаты. Иосиф не знал, как ему себя вести. Хорошо понимая его состояние, Мария взяла его за руку и подвела к кровати. Она попросила его обнять и поцеловать ее. Он оказался способным учеником и припал к ее вкусному рту. Затем она отодвинула его от себя и, сбросив с себя всю одежду, предстала перед ним во всей красе.

Любой мужчина, даже увидевший в тысячный раз обнаженную женщину, тем более такой красоты, испытывает трудно описываемый трепет, и это повторяется каждый раз, и на этом держится мир. Не трудно понять состояние Иосифа, неожиданно столкнувшегося с таким чудом. Он даже не подозревал, что под обычной одеждой, в которой он видел ее каждый день, кроется такое богатство. Собственно, такие же странные, глупые мысли приходят и к гораздо более искушенным мужчинам. И сколько мужчин благодарят судьбу за то, что им повезло родиться мужчинами, что давало им возможность в полной мере пользоваться этой неисчерпаемой красотой!

Мария приказала ему раздеться, что он сделал смущаясь. Она легла на спину и позвала его к себе. Иосиф неуклюже лег на нее, оказавшись между ее широко расставленными ногами. Он весь дрожал и ничего не мог с этим поделать. Она крепко припала к его рту, и он был вынужден опереться на локти, чтобы не придавить ее. Он вообще ничего не соображал. А она, левой рукой придерживая его голову, правой нашла его тугой член, и осторожно повела его в желаемом направлении: к своей плохо зажившей ране. Как ни старалась она это сделать осторожно, но не получилось, ибо он инстинктивно дернулся вперед, и оба закричали: она от боли, он – от удовольствия.

Она стала его умолять выйти осторожно. Была нестерпимая боль. Наконец, он вышел и увидел на себе кровь. Он был счастлив: она говорила правду! Ему захотелось встать, но она не разрешила и легла к нему головой на плечо. Иосиф был полностью умиротворен, и быстро уснул.

«…Ангел Господень явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою; ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого;

Родит же Сына, и наречешь Ему имя: Иисус; ибо Он спасет людей Своих от грехов их».

Вскоре был назначен день свадьбы и начались приятные хлопоты. Все складывалось как нельзя хорошо, тем более что из деревни пришла радостная весть: Елисавета родила сына. Узнав об этом, Мария уговорила своих родителей поехать в деревню.

По существующему правилу, на восьмой день рождения ребенка, когда пришли обрезать мальчика, собралось множество родственников и соседей; поскольку случай был уникальный, все радовались за пожилую пару. Но более всего был рад отец мальчика Захария. Было видно, что эмоции переполняют его. По обычаю, ребенка должны были назвать по имени отца, но неожиданно Елисавета стала возражать и сказала, что ангел, явившийся ей во сне, дал ему имя Иоанн. Тогда обратились к Захарии, и поскольку тот не мог говорить, подали ему дощечку, чтобы он на ней написал имя ребенка. Захария написал: Иоанн! А затем, когда ему вручили плачущего ребенка на руки, он зарыдал и проговорил: спасибо, Боже! Захария не сразу понял, что ему возвратился дар речи.

После завершения всех необходимых обрядов, Мария возвратилась домой, в Назарет.

Был воскресный день, и Пилат встал с постели позже обычного распорядка. Он собирался позавтракать, когда в дверь постучали. Это его несколько удивило, поскольку к нему без предупреждения никто не приходил, тем более, с утра. Пилат, нехотя, пошел открывать дверь. Каково же было его удивление, когда он увидел Луция и Овидия.

– Доброе утро, Пилат! – сказал Луций. – Извини, что мы пришли без предупреждения, но дело весьма срочное. Это связано с твоей поездкой в Иерусалим. Овидий, как и обещал, сумел ее организовать. Впрочем, он сам тебе расскажет.

– Проходите, пожалуйста, в дом, – пригласил Пилат нежданных гостей, – я очень рад вас видеть у себя в любое время. И, честно говоря, польщен тем, что пришел сам Овидий! Для меня это более удивительно, чем девушка из облака.

– Здравствуй, дорогой Пилат! – сказал Овидий, пожимая ему руку. – Судя по всему, ты был прилежным учеником, если запомнил мои высказывания по поводу благосклонности поэтов к лести и мой рассказ о превращениях.

– Действительно, я всегда был прилежен в учебе, – ответил Пилат, – но я также всегда искренен, Овидий. Для меня большая честь принимать блистательного поэта Рима в своем доме.

– Что ж, тогда и я отвечу искренне: вы, трое друзей, мне очень симпатичны, и я предрекаю вам большое будущее, – сказал в ответ Овидий. – Если бы не эта симпатия к вам, я бы не давал обещаний по поводу поездки в Иудею.

– Неужели помогла Юлия? – удивленно спросил Пилат.

– Разумеется, нет! – ответил Овидий. – На мою просьбу откликнулся известный вам Марк Валерий Мессала Корвин. Он является большим поклонником поэзии. Возможно, после общения с Альбием Тибуллом, которому он покровительствовал. Я бы не решился к нему обратиться, если бы не чувствовал его благосклонности к моему творчеству.

– И что, он не выразил удивления по поводу такой несерьезной просьбы? – спросил Пилат.

– Напротив! Когда он узнал, что дело касается любви к красивой девушке, он был готов сам максимально посодействовать этому. Он хоть и старик, но глаза у него блестят! Что касается организации поездки в Иерусалим, Мессала рассказал, что в свое время он выступил на заседании сената в защиту Ирода, благодаря чему тот получил трон царя Иудеи. Так что, с Иудеей его связывают хорошие воспоминания.

Мессала хотел узнать подробности о вашей любви, но я ответил, что сам толком не знаю и хочу поехать в Галилею тоже. Услышав про Галилею, он тут же вспомнил, что ее правителем является сын Ирода – Антипа.

– И что он предлагает? – спросил Пилат.

– Что конкретно – я не знаю, но ты должен зайти завтра к нему и он объяснит, что к чему. Я обрисовал тебя как молодого, подающего надежды, политика. Правда, он к этому отнесся несколько скептически, сказав, что политики влюблены лишь в себя.

– А куда и во сколько я должен подойти?

– Я тебя провожу к нему. Встречу с тобой он назначил на полдень.

– Это хорошая новость, Овидий! – сказал обрадованный Пилат. – Большое спасибо. Вот она непредсказуемость жизни: даже в мечтах я не мог предположить такой вариант, что поеду куда-то вместе с самим Овидием!