Тайна Понтия Пилата - Эдуард Барсегян

Пилата и Овидия пришли провожать Луций с Марцеллом. Подойдя к пирсу, где был пришвартован военный корабль, на котором должны были отплыть друзья, они попросили одного из матросов позвать капитана. Ждать пришлось недолго, и к ним по трапу спустился молодой человек и представился:

– Капитан либурны Марк Флавий. Судя по всему, вы от Мессалы Корвина, не так ли?

– Меня зовут Овидий, – ответил капитану Овидий, пожимая ему руку, – а это Пилат, с которым мы должны отправиться в путь. Да! Действительно, мы от Корвина.

Овидий также представил капитану Луция и Марцелла. Поздоровавшись со всеми, Марк Флавий обратился к Овидию:

– Вы, конечно, понимаете, что поплывете на военном корабле, на котором обычные удобства отсутствует вообще. Зато у нас самый быстроходный корабль в Империи, благодаря чему мы быстро доберемся до порта назначения. Есть еще одно преимущество: вам не грозит попасть в плен к пиратам, которых здесь великое множество. Более того, наша основная задача в море – это обеспечивать безопасность судоходства наших торговых судов, и для пиратов мы являемся самой большой угрозой.

– А нам удобства и не нужны! – ответил Овидий. – Нас так даже больше устраивает, поскольку приобретем опыт плавания на военном корабле, да и будет, о чем вспоминать и рассказывать своим знакомым.

– А мы с Луцием уже завидуем вам, – сказал Марцелл, – как жаль, что мы не можем присоединиться к вам.

– Это точно! – поддержал друга Луций. – Плавание на военном корабле – мечта любого мужчины с детства. Будем надеяться, что по возвращении, Овидий с Пилатом нам расскажут про свое романтическое путешествие.

– Разумеется, расскажем! – откликнулся Пилат. – Но, думаю, это романтика будет лишь для нас, дилетантов. А для капитана – это тяжелая и опасная работа. Не так ли, Марк Флавий?

– Да, частично вы правы! – согласился капитан. – Работа не из легких, но романтика моря неисчерпаема и со временем становится похожей на неизлечимую болезнь. Уверен, вы влюбитесь не только в непредсказуемость моря, но и в наше судно. Его скорость хода обескураживает – до 12 узлов. Кстати, конструкция либурны была заимствована у пиратов, которые на своих быстроходных судах легко уходили от преследования их неповоротливыми триерами. Это преимущество либурн и бирем было вовремя оценено Агриппой, благодаря чему наш флот, в основном, сейчас оснащен ими. Разумеется, немаловажную роль для принятия такого решения сыграла битва у Акциума, когда быстроходные суда Октавиана легко расправились с флотом Антония и Клеопатры. Кстати, в этом сражении участвовал Мессала Корвин.

Подробно рассказывая об истории флота, глаза Марка Флавия выражали восторг, и было нетрудно догадаться, что он обожает свою работу. Как видно, Мессала Корвин с умыслом подобрал для друзей такого капитана. Что ж, начало путешествия обещало удачу. Пришло время отплытия и, попрощавшись с друзьями, Овидий и Пилат поднялись на борт корабля. Здесь все для них было внове. Но более всего их удивили матросы, сидящие за веслами. Это были молодые люди крупного телосложения, которых редко встретишь на улице. Их атлетический вид не мог не вызвать к себе уважения людей, далеких от флота.

Перед отплытием, Марк Флавий отправил своих гражданских пассажиров на корму. Овидий и Пилат с восхищением наблюдали за действиями матросов, которые четко выполняли команды капитана. Либурна стала напоминать живое существо, уверенно и аккуратно отходящее от берега, и было видно, сколь велика роль в этом движении ее капитана. Впечатленный этим зрелищем, Пилат подумал про себя: «Во всем необходим талант!».

Выйдя в открытое море, Марк Флавий, отдав управление кораблем своему помощнику, подошел к Овидию и Пилату.

– Вот и началось наше путешествие! – обратился он к пассажирам. – Вижу, для вас здесь много необычного, поэтому я ознакомлю вас как с кораблем, так и с некоторыми правилами в этом походе. Скажу прямо: для меня необычно присутствие гражданских лиц на военном судне. Это категорически запрещено, но Мессала Корвин весьма почетаемый человек в Риме, и его просьбы носят характер приказа. Да и люди моей фамилии имеют с ним давние связи.

– Да, действительно, непосвященному человеку трудно себе представить всю сложность управления кораблем, – ответил Овидий, – мы с Пилатом получили большое удовольствие, глядя на действия экипажа. Когда смотришь на корабль с берега, кажется, что он плывет сам по себе.

– В этом нет ничего удивительного! – улыбаясь, сказал Марк Флавий. – Думаю, если бы я сумел вникнуть в процесс создания поэтических произведений, то моя реакция на это была бы не менее восторженной.

– В этом я полностью с Вами солидарен, капитан! – согласился Пилат. – Я тоже иногда пытаюсь писать стихи, и знаю, какое это нелегкое, но завораживающее занятие. А слушая стихи Овидия, понимаю, что кроме желания, необходим еще талант, которого у меня нет. Думаю, что талант необходим в любой деятельности человека.

– Пилат, ты пишешь стихи? – удивленно спросил Овидий. – Почему до сих пор молчал? Это нечестно. Уж мне-то ты обязан был их показать.

– Честно говоря, я давно это хотел сделать, но когда впервые оказался в твоем доме и послушал тебя, то мне показалось неприличным беспокоить тебя моими дилетантскими стихами.

– Категорически не согласен! – возразил Овидий. – Во-первых, любой поэт, даже великий, нуждается в оценке своего творчества другими людьми, поскольку себя оценить всегда трудно. Во-вторых, это совершенно неважно насколько талантливо написаны стихи, поскольку для конкретного человека это является способом самовыражения, в котором он нуждается. Если не принять такого подхода к любому виду творчества, то тогда легко будет потерять гения, поскольку не всегда общество может сразу его понять и воспринять. Как правило, гении принадлежат будущим поколениям людей. Так что, дорогой Пилат, я с удовольствием послушаю твои стихи, тем более что, это поможет мне узнать тебя лучше.

– В принципе, я согласен прочесть свои стихи, но мне нужно время, чтобы уговорить себя на этот поступок, – признался Пилат.

– Что ж, у нас будет достаточно времени, пока вы доплывем до Иоппии. Не так ли, капитан? – обратился Овидий к Марку Флавию.

– Действительно, времени будет достаточно. Сколько именно – зависит от погоды. В основном, мы будем плыть вдоль берега, чтобы по ночам экипаж отдыхал и ночевал на берегу. Это очень удобно, когда на корабле нет нормальных мест для сна. В случае хорошего попутного ветра мы можем плыть и ночью, чтобы выиграть время. Что касается вас, то я предоставлю для отдыха небольшую каюту около моей капитанской. Правила на судне одно: все подчиняются мне как капитану. Таков порядок во всем флоте.

– Даже если на корабле Император? – спросил Пилат.

– Да, капитану подчиняются все без исключения. Разумеется, Император может освободить капитана от должности и назначить другого, в том числе и себя. Но капитан несет ответственность за все на корабле, – ответил Пилату Марк Флавий. – А теперь давайте пройдемся по нашей либурне. Я вас с ней познакомлю более подробно. Думаю, вам будет весьма интересно.

– С большим удовольствием и благодарностью! – с готовностью сказал Овидий.

И Марк Флавий с энтузиазмом показал гостям все судно, начиная с парусного снаряжения и кончая трюмом, попутно рассказывая о предназначении каждого устройства на корабле.

Через несколько дней, когда либурна шла под всеми парусами в открытом море, и не было видно берега, Овидий с Пилатом устроились на носу судна, получая явное удовольствие от прохлады ветра, перемешенного с каплями морской воды. Каждый из них о чем-то думал, но лица отражали полную отрешенность от всего земного. Неожиданно Овидий спросил:

– Пилат, ты помнишь, я рассказывал о своем восхождении на гору Арагац? Это было у меня дома, и я рассказал эту историю по просьбе Юлии.

– Еще бы! – ответил Пилат. – Это был один из лучших моих дней в жизни. Тогда-то я и познакомился с тобой. Да и с внучкой Императора – тоже.

– А ведь рассказ мой тогда был неполный. Глядя на это море, скажу тебе парадоксальную вещь: есть некая схожесть между морем и горами. Когда я сопоставляю свои впечатления от полученных эмоций на вершине Арагаца с теми, которые получаю сейчас, то нахожу нечто общее. Скорее всего, это чувство бескрайности и величия, веющих как от моря, так и от гор. Видимо, это и напомнило мне сейчас о прекрасной девушке из облака.

Тогда я остановился на том, что это девушка растворилась в горном водопаде. А дальше произошло следующее. Поскольку в горах начинает очень быстро темнеть, я поспешил вниз. Честно говоря, у меня раньше не было общения с горами, и я не знал, что после сумерек так быстро наступает ночь. Но мне повезло дважды: во-первых, была полная луна, во-вторых, я вдалеке увидел огни костра и направился туда. Когда я подошел близко к костру, неожиданно передо мной оказалось несколько огромных собак. Разумеется, я испугался, но тут услышал командный оклик человека и собаки спокойно меня пропустили.