Чужак в чужой стране - Роберт Хайнлайн

— Позднее, сначала попытаюсь улестить тебя.

— Настоящий бифштекс, не синтетика? — Джилл продолжала натягивать юбку.

— Гарантирую. Воткнешь вилку, и он замычит.

— Ты, должно быть, отнесешь его на счет деловых издержек?

— Не имеет значения — и неблагородно с твоей стороны. Ну так как?

— Уговорил.

— Тогда на крыше медцентра, через десять минут.

Она сняла костюм, который только что надела, повесила его в шкафчик и вынула платье, припасенное там на всякий непредвиденный случай. Скромное, в меру прозрачное, с небольшими накладками на лифе и на турнюре: они помогали создать такой эффект, словно на ней вовсе ничего нет. Полюбовавшись собой, Джилл взвилась по турботоннелю на крышу.

Оглядывая крышу в поисках Бена Кэкстона, она почувствовала, как дежурный тронул ее за локоть:

— Мисс Бордмен, вас ждет машина, вот тот «тэлбот».

— Спасибо, Джек.

Она увидела такси с приоткрытой дверцей и готовое отчалить. Взобравшись внутрь, Джилл собралась съязвить — и тут увидела, что Бена внутри нет. Такси-автомат! Двери закрылись, машина взлетела и понеслась к Потомаку. По пути такси приостановилось над Александрией, в него сел Кэкстон, и они полетели дальше. Джилл оглядела его с ног до головы.

— Ох, какие мы важные! С каких это пор ты посылаешь робота за своими дамами?

Похлопав ее по колену, Бен вежливо отпарировал:

— Есть на то причины, милая, я не хотел, чтобы меня видели рядом с тобой.

— Вот как!

— И будет лучше, если тебя не увидят со мною. Не кипятись, так нужно:

— Г-м-м-м… ну и кто из нас прокаженный?

— Оба. Джилл, я газетчик.

— А я то подумала, что ты сменил профессию.

— Ну, а ты — медсестра в госпитале, где держат Человека с Марса.

— И что же, мне из-за этого нельзя встречаться с твоей матерью?

— Тебе что, нужен переводчик, Джилл? Здесь больше тысячи репортеров, пресс-агенты, охотники за новостями, поденщики — в общем, после приземления «Чемпиона» сбежалось все стадо. Каждый из них пытался взять интервью у Человека с Марса — и никому еще этого не удалось. Ну, а ты как думаешь, было бы умно появиться вдвоем возле госпиталя?

— А что? Я-то не Человек с Марса.

Он окинул ее взглядом:

— Да уж. Но ты должна снести меня с ним. Вот почему я не прилетел за тобой в госпиталь.

— Чего? Бен, да ты перегрелся на солнце! Там полно морских пехотинцев.

— Вот именно, давай-ка все обсудим…

— Нечего обсуждать.

— …но попозже. А сначала поедим.

— Первая разумная мысль. А что, можно отправиться в «Новый Мейфлауэр»? Признайся, ты же сам ни за что не платишь, так?

Кэкстон нахмурился:

— Джилл, я не рискну остановиться ближе Луисвилля, на этой колымаге мы будем добираться туда часа два. Может, пообедаем у меня?

— «Сказал Паук Мухе». Бен, я слишком утомилась, чтобы спорить или бороться.

— Да никто тебя и не просит — крест на пузе, и чтоб я сдох.

— Еще хуже, если мне уже ничего не грозит, значит, я старею. Ладно уж, поедем.

Кэкстон поколдовал над кнопками. Все это время такси крутилось на месте, ожидая дальнейших указаний, теперь же они полетели в отель, где жил Бен. Набрав номер, он спросил:

— Джилл, конфетка, сколько тебе нужно времени, чтобы выпить от души? Я распоряжусь, чтобы жаркое было наготове.

Джилл немного подумала.

— Бен, в твоей мышеловке есть кухня?

— В общем, да. Могу зажарить бифштекс на гриле.

— Я сама приготовлю. Дай-ка телефон. — Она сделала заказ, прервавшись лишь затем, чтобы спросить Бена, любит ли он цикорий.

Такси приземлилось на крыше, они вылезли и направились вниз, в номер Бена. Старомодная квартирка, единственная роскошь — ковер из живой травы в гостиной. Джилл сняла туфли, шагнула босиком, пошевелила пальцами, чувствуя прохладу зеленых стебельков. Вздохнула:

— Ох, просто чудо. С тех пор, как пошла в медсестры, постоянно ноют пятки.

— Садись.

— Нет уж, пусть мои ноги запомнят этот день.

— Как хочешь. — Он прошел на кухню смешать коктейли.

Вскоре Джилл присоединилась к нему, занявшись хозяйством. Бифштексы вместе с полуфабрикатом картофеля уже прибыли. Она нарезала салат, поставила его в холодильник, заготовила все необходимое для гриля и собралась разогреть картофель.

— Бен, у этой плиты есть дистанционное управление?

Бен изучил кнопки, нажал на одну из них.

— Джилл, что бы ты делала, если бы тебе пришлось готовить на огне?

— Справилась бы. В свое время я была скаутом. А ты, умник, смог бы?

Они вернулись в гостиную, Джилл устроилась на ковре у ног Бена, и оба принялись за мартини. Перед ними стоял стереовизор, замаскированный под аквариум. Бен включил его: гуппи и тетры уступили место хорошо известному комментатору Августу Гривсу.

— …можно с уверенностью утверждать, — вещал он, — что Человека с Марса удерживают там с помощью наркотиков, чтобы помешать ему огласить факты. Администрация считает исключительно…

Кэкстон выключил визор.

— Гус, старина, — вежливо произнес он, — тебе известно не больше моего. — Он нахмурился. — Хотя, может быть, ты и прав, считая, что его накачивают наркотиками.

— Нет, — внезапно возразила Джилл.

— А ты откуда знаешь, малышка?

— Его вовсе не накачивают, — выпалив больше, чем собиралась, она нехотя добавила: — За ним постоянно наблюдает врач, но его не колют успокоительными.

— Ты уверена? Разве ты его медсестра?

— Нет. Дело в том, что… есть приказ не допускать к нему женщин. За этим следят совершенно непроходимые пехотинцы.

Кэкстон кивнул:

— Ага, слышал. Так что ты не можешь знать наверняка, колют его или нет.

Джилл прикусила губу. Придется сознаться, иначе он ей не поверит.

— Бен, а ты меня не выдашь?

— Как?

— Как угодно.

— Гм-м-м… сложновато получается, но согласен.

— Ладно, налей-ка мне еще. — Пока он наполнял ее бокал, Джилл отчеканила: — Я знаю, что Человека с Марса ничем не накачивают, потому что я разговаривала с ним.

Кэкстон присвистнул.

— Так и знал! Встав сегодня утром, я сказал себе: «Повидайся с Джилл, вот твоя козырная карта». Душечка, выпей еще — хоть шесть раз, хоть весь кувшин!

— Не так быстро!

— Что угодно! Хочешь, разотру твои бедные усталые ножки? Леди, готовы ли вы дать интервью?

— Нет, Бен! Ты обещал! Сошлешься на меня — и я лишусь места.

— М-м-м… А как насчет «из достоверных источников»?

— Боюсь.

— Вот как! Может, ты надеешься, что я умру от разочарования и ты сможешь съесть оба бифштекса в одиночку?

— Да нет, я могу тебе рассказать, но только тебе не удастся этим воспользоваться.

Бен промолчал. Джилл объяснила, как ей удалось обойти охрану.

Он прервал ее:

— Послушай-ка, а ты могла бы повторить?

— Чего? Пожалуй, да… Но не хочется — слишком рискованно.

— А если мне попробовать? Оденусь электриком, комбинезон, значок профсоюза, инструменты. Передашь мне ключ, и…

— Нет!

— Слушай, малышка, ну будь благоразумной. Это же самая увлекательная затея с тех пор, как Колумбу удалось уговорить Изабеллу заложить ее драгоценности. Единственное, что меня волнует, как бы не наткнуться на другого электрика…

— Единственное, что меня волнует, — это Я! — прервала его Джилл. — Для тебя это всего лишь «история», для меня — моя карьера. У меня отберут форму, значок и выпрут из города.

— Да, возможно…

— Еще бы!

— Леди, сейчас вам предложат взятку.

— Большую? Многовато понадобится, чтобы я смогла безбедно прожить остаток жизни в Рио.

— Ну, вряд ли ты ждешь, что я предложу тебе больше, чем Ассошиэйтед Пресс или Рейтер. Сто?

— За кого ты меня принимаешь?

— Тут нам уже все известно, мы спорим лишь о цене. Сто пятьдесят?

— Погляди-ка, какой номер у Ассошиэйтед Пресс, дурачок.

— Капитол 10-9000. Джилл, выходи за меня замуж — больше мне нечего предложить.

Она была ошарашена:

— Что ты сказал?

— Выходи за меня замуж. Когда тебя выпрут из города, я буду ждать тебя, чтобы увезти прочь от этого мерзкого существования. Приедешь сюда, охладишь свои пятки в прохладной траве — в нашей траве — и забудешь о позоре. Но сначала помоги мне пробраться в эту проклятую палату.

— Бен, да ты почти серьезен. Если я вызову Неподкупного Свидетеля, ты повторишь все, что сказал, в его присутствии?

Кэкстон вздохнул:

— Посылай за Свидетелем.

Джилл встала.

— Бен, — мягко произнесла она, — не буду ловить тебя на слове. — И она поцеловала его. — Не шути со старой девой о замужестве.

— Я и не шутил.

— Вот как? Сотри с себя мою помаду, а затем я расскажу тебе все, что я знаю, и мы подумаем, сможешь ли ты этим воспользоваться — так, чтобы меня не выперли из города.