Время истинных чувств (сборник) - Александр Тараненко

– Я знала, что ты моя судьба, даже несмотря на то, что ты тогда с первого момента уступил меня Эдику.

– Никому я тебя не уступал. Я был уверен, что мы созданы друг для друга, и ничто нас разделить не сможет. А Эдика в ту зиму надо было лечить. И ты его вылечила, – он встал с колен и разлил вино по бокалам. Подав бокал жене, он опустился во второе кресло, стоявшее возле камина.

Натали поднялась и села мужу на колени, обняв за шею. Отпив немного вина, она поставила бокал на камин и опустила голову ему на плечо, всем телом прижавшись к его груди.

– А снежинки такие же, как и в ту зиму, – задумчиво сказала она, глядя в окно на усилившийся снегопад. – Я тебе так благодарна за то, что ты спас меня от меня самой и вернул к жизни. Если бы я тогда вышла замуж за Николая, я бы мучилась всю свою жизнь.

Роман не ответил.

Наталка и Ромашка ещё долго сидели, обнявшись, у тлеющего камина, глядя в окно на танец снежинок. Они молча вспоминали ту далёкую зиму, в которую, несмотря на холода, родилось их счастье.

Январь 2010, Калгари.

БИЧ

Стоял тёплый октябрьский день, один из последних дней уходящего бабьего лета. Несмотря на тёплую солнечную погоду на улицах города было немноголюдно. За цирком, возле здания авиакасс, одиноко маячила жёлтая бочка с надписью «Пиво». По краям сиротливо приютились два высоких стола с пустыми кружками. Внушительных размеров престарелый продавец в белом халате поверх тёплой куртки и старом картузе на лысой голове, положив недочитанную газету на стул, поднялся и неторопливо собрал кружки. Выбросив мусор со столов в урну, он перемыл посуду и протёр влажной тряпкой покосившиеся столы. Закончив убирать, он сел на стул и снова развернул газету. Небольшая компания молодых людей свернула из-за угла на площадь и направилась к бочке.

– Батя, пиво свежее? Только честно, – поинтересовался один из молодых людей.

– Свежак, сегодня только привезли.

– Ну, тогда налей нам четыре кружки, пожалуйста.

– Отчего ж не налить, пейте на здоровье.

– Слышь, Костя, давай, наверное, по две. А? – предложил невысокий сухощавый черноволосый парень в джинсовой куртке и очках.

– Сань, сколько тебя знаю, не перестаю удивляться. И куда только в тебя столько пива вливается? Ты как посудина без дна, – ответил Костя.

– Санёк, не гони, успеем, – присоединился Женька, коренастый блондин среднего роста.

– Ну, ладно. И впрямь спешить некуда, – согласился Саня.

Четвёртый парень из компании, высокий и чуть-чуть сутулый, с огромным интересом читал газету в сторонке.

– Антон. Бери кружку, – обратился к нему Костя, – прервись. Дочитаешь ещё.

– Что? Ах, да, – Антон, сунув под мышку скомканную газету, взял свою кружку и присоединился к друзьям.

Вынув из кармана трёшку, Костя протянул её продавцу.

– Вот, батя, за пиво. Сдачи не надо.

– Ну, спасибо, парни.

Костик – голубоглазый шатен, одетый в модную курточку с надписью «Parmalat-Cordova» и тёмно-синие потёртые джинсы, взял свой бокал и, сделав глоток, расположился на свободном месте возле стола.

Саня достал из своей сумочки пакет с варёными раками и копчёного леща.

– Вот вам дед передал. Батя на прошлые выходные ездил к нему. А леща, дед сказал, специально для Кости передаю. И чем это ты деда подкупил? Как приезжаю, так только о тебе и талдычит, старый вояка.

– Не знаю, Сань. Твой же дед, ты должен лучше его знать.

– Знаешь, Кость, это он тебя зауважал с тех пор, когда мы с тобой в стройотряд в Тюмень на втором курсе не попали. Вот, когда ты помог нам соорудить дачку за два месяца, он мне все уши прожужжал – «Держись, Санёк, Константина – он настоящий мужик, не хлюпик».

– Так я ведь не сам построил. Вы же все там крутились, даже дед Прохор. Кстати, слышь, Сань, а, может, на следующие выходные на рыбалку к деду заявимся. А? – спросил Костя.

– Давайте пропустим эту тему и приступим непосредственно к пиву, – вмешался Антон. – Лучше, вон, раков почистите и рыбу порежьте, строители-ломатели.

Парни принялись сначала за раков, так как ножа, чтобы порезать здоровенного копчёного леща, ни у них, ни у продавца не оказалось.

Какой-то субъект, непонятного возраста и внешности, в голубом берете и выцветшем длинном плаще, перешёл улицу и стал кружить возле бочки. Он сначала подошёл к пустующему столику и, обойдя его вокруг, боком стал приближаться к компании парней, украдкой поглядывая на стоявшие рядом кружки, наполненные доверху пивом. Парни, не обращая никакого внимания на странное «созданье божье», обсуждали спортивные новости, попивая пиво.

– Ты опять здесь крутишься, чухонец. Не мешай людям отдыхать, слышь ты, сгинь, – продавец, оторвав голову от газеты, попытался отогнать от стола этого субъекта. Тот, виновато, вжав в себя голову, недалеко отошёл от бочки и стал спиной к парням, ковыряя своим ботинком землю возле дерева у обочины дороги.

– Эй, дядя, слышь, а ножа у тебя случайно не найдётся? – спросил у субъекта Антон.

– Да, да, есть. Обязательно, а как же. У меня всегда при себе имеется, да, да, – бормоча себе под нос и повернувшись к ним лицом, незнакомец приподнял голову, оценивающе взглянув в их сторону и суетливо пошарив в карманах, достал нож. Посмотрев на молодых людей и немного поколебавшись, он добавил, обращаясь к Антону:

– А допить дашь? Ну, что тебе стоит?

Парни удивлённо посмотрели на незнакомца, озадачившего их своей странной просьбой. Им никогда до сих пор не приходилось сталкиваться с представителями городского дна, к которым явно принадлежал незнакомец. Тот, боязливо переводя взгляд с Антона на свой ботинок и обратно, покорно ждал. При более детальном взгляде на субъекта оказалось, что он был тщательно выбрит. Одежда его была выцветшей и сильно старой, но в то же время чистой и не рваной. Только голубой берет из всей его одежды сохранил свой истинный цвет.

– Да гоните вы этого чухонца, он вечно здесь ошивается. По шее ему врезать что ли, чтоб не мешал отдыхать людям? – опять вмешался продавец.

– Погоди, батя, не горячись. Он ведь тоже живой человек. Да и нож его, вон как кстати пришёлся. Налей-ка ты ему тоже кружечку. Я плачу, – вступился за бродягу Женя. Что-то в бродяге было такое, что вызвало у парня чувство жалости. Остальные ничего не имели против и с интересом смотрели на обветшалого мужика. Тот, уловив примирительные нотки, немного осмелел и придвинулся на несколько шагов к Жене, изобразив на своём, таком же поношенном как и его одежда лице, подобие улыбки.

– Эх, парни, добрая у вас душа. А как по мне, я бы собрал всех чухонцев по всей стране, да в Сибирь, без права выезда, – раздражённо бурчал себе под нос продавец.

Молодые люди никак не отреагировали на слова продавца.

– А имя у тебя имеется, дядя? – спросил бродягу Саня.

– Витёк, – ответил незнакомец, тупо разглядывая свою обувь.

– На, Витёк – протянул ему кружку с пивом Женька. Витёк бережно двумя руками взял кружку.

– Антош, рыбки дай ему.

– Нет, вы мне голову только дайте, и я буду вам премного благодарен.

Лексикон незнакомца явно не совпадал с представлениями молодых людей о бомжах, к которым они мысленно причислили Витька.

– Да бери, бери, не бойся. И голову тоже бери.

– Ну, а лет-то тебе сколько, Витёк? – продолжил уточнение анкетных данных субъекта Антон.

Тот поднял голову и посмотрел без всяких эмоций на высоченного парня. Потом отхлебнул из кружки.

– А нисколько. Закончился мой возраст, друг мой, – произнёс Витёк, жадно отпивая пиво большими глотками, наверное, опасаясь, что ему надают по шее, и он не успеет допить пиво, как не раз уже с ним случалось.

– Что значит, закончился, ведь ты же не покойник? – удивился Костя.

– Физиологически нет. Тело функционирует вполне нормально.

– Я что-то не пойму, – облокотившись на стол и глядя на Витька продолжил опрос Женя. – Смотрю на тебя – вроде ты бомж. Но в то же время от тебя не воняет, и ты, вроде как, всё-таки следишь за гигиеной и поддерживаешь в аккуратности свою одежду. Да и лексикон твой отличается от бомжатского.

– Нет я не БОМЖ, я БИЧ, – тщательно прожевав рыбу и запив пивом, чтобы не отвечать с набитым ртом, произнёс Витёк. Явно было видно, что этот человек знаком с правилами хорошего тона совсем не понаслышке.

– То есть? – попросил уточнить, что тот имеет в виду, Антон.

– Видите ли, молодые люди, БОМЖ – это человек Без Определённого Места Жительства, а я имею свою квартиру, и у меня даже телевизор есть. А в моём лице пред вами стоит БИЧ – то бишь, Бывший Интеллигентный Человек. Не верите? – спросил Витёк и, не ожидая ответа, добавил. – Хотите я вам Гёте в оригинале прочитаю?

– Я тоже знаю немецкие стихи, – хихикнул Саня. – По-немецки – вас из дас, а по-русски – кто ты. Во!

Не обращая внимания на издёвку, охмелевший Витёк тихим, но вдохновенным голосом стал читать на немецком Гёте. До сих пор бесцветные его глаза вдруг приобрели серо-голубой оттенок. Он поднял голову и, мечтательно глядя в небо, произнёс несколько четверостиший. Потом Витёк опустил голову и тяжело вздохнул. Почти беззвучно, одними губами пробормотал: