Вера (СИ) - Т. Юлия

— Михаил Михайлович, всё готово. Теперь я могу пойти домой?

— Да, Вер. Оставь на столе, я позже ознакомлюсь. И, Вера, хотел тебя предупредить. Романтические отношения на рабочем месте не допустимы, — снова своим пронизывающим взором смотрит на меня мужчина.

— Хорошо, — пожимаю плечами. Это он мне так на Васю что ли намекает? Я вроде и так не собиралась. С меня и брака хватило.

— А сейчас можешь идти Вера.

Я выбегаю из кабинета, хватаю сумку и лечу домой. Время седьмой час, мои мальчишки давно уже пришли из школы. Мне не терпеться узнать, как прошел их первый день.

Дома мне ждёт неприятный сюрприз. Павлик оказывается успел поцапаться с одноклассником и как следствие сидел за ужином с разбитой губой.

— Дорогой, разве нельзя было обойтись без драки?

— Мам, да мы и не дрались практически. Нас сразу разняли. А так бы я конечно ему вмазал.

— А из-за чего хоть поссорились-то?

— Он сказал, чтобы я валил обратно в свой Саратов. Я и не сдержался.

— Дорогой, так проблемы не решаются. Надо было поговорить, объяснить мальчику, что…

— Мам! — сын вскакивает из-за стола, перебивая меня, — Ты ничего не понимаешь! Ведь ты же девочка! Вот если бы здесь был папа, — Пашка срывается с места и убегает. Хлопок двери через несколько секунд оповещает меня, что он заперся в комнате.

— Саш, ну а ты-то. Не мог с братом поговорить?

— О чем, мам? Пашка правильно поступил. Зато мальчишка больше не будет его задирать, — я ошарашенно смотрю на своего старшего сына. Ведь я всегда учила их, что драке лучше предпочесть разговор. И сейчас вижу, что с моим авторитетом дети ни на грамм не считаются.

Сашка выходит из-за стола и уходит вслед за братом. Вкусная картошка с котлеткой больше не вызывают во мне тот волчий аппетит, который я испытывала, прибежав с работы.

— Дочь, — подсаживается мама. — они просто по отцу скучают. Не бери в голову. Всё устаканится, вот увидишь.

— Я надеюсь, — грустно ковыряю вилкой в пюрешке.

— Лучше поешь. Я пока с ними поговорю.

После ужина валюсь с ног и заваливаюсь спать. Первый рабочий день я смогла пережить, а значит дальше дело пойдет легче.

Утром вскакиваю на удивление бодрой. Помогаю собраться сыновьям, на ходу подкрашиваю ресницы, закусываю бутербродом с маслом, запивая всё это черным чаем. На кашу совершенно не остается времени. Бегу на работу.

На входе мне сообщают, что мне нужно сходить на почту. Я даже рада такой возможности прогуляться пока ещё в тёплую погоду. Ведь скоро начнется холодная осень, придёт слякоть, холодные дожди и вечная мерзлявость моих конечностей.

По возвращении с почтового отделения меня встречает Василий.

— Вер, привет! Пока Михалыча поблизости нет, хотел тебе предложить.

— Снова в кафе? — улыбаюсь я.

— И это тоже. Но тут другое.

— Вась, а Михаил, что снова не в духе? — расстраиваюсь я. Не хочется попасть под горячую руку начальника.

— Не то чтобы… Просто каждый раз, когда застаёт нас наедине смотрит так на меня, словно ревнивый муж, — я вздрагиваю, а Василий продолжает. — Не знай я Михалыча, подумал бы, что ты ему нравишься. А так… Короче, черт с ним с нашим начальником. Я вот, что хотел предложить. Мы сегодня вместе коллегами идем в театр. Профсоюз билеты по дешевке нам предоставил. Поехали с нами.

— Вась, не получится. У меня сейчас с деньгами напряженка. Сам понимаешь.

— Вер, да ты не переживай. Из зарплаты потом вычтут. А так хоть отдохнешь, встряхнешься немного. Соглашайся.

— А Давыдов тоже едет? — осторожно спрашиваю я. Не хочется мне ехать под взглядом строгого начальника. Нормально не расслабишься. Только деньги на ветер.

— Он обычно не посещает такие мероприятия. Так что не переживай. Ну?

Я кусаю губы, всё ещё сомневаясь. Конечно хочется почувствовать себя человеком после все того, что мне пришлось пережить. Но с другой стороны мальчишки. Они и так сейчас без отца. Если я ещё начну пропадать.

— Вер, расслабься один вечерок. А потом снова станешь серьёзной Верой Борисовной, — стряпает серьёзное лицо мой одногруппник. Я смеюсь и наконец сдаюсь. Один вечер сыновья проведут с бабушкой и дедушкой. Возможно так будет даже лучше.

Захожу в приемную и хватаюсь за телефон. Мама меня поддерживает и просит за мальчишек не беспокоиться, они с дедом с радостью за ними присмотрят. Тем более не маленькие уже.

Звоню Инке, но та к сожалению, не может поехать. Они с Лёшей идут к каким-то общим друзьям на юбилей. Я желаю ей удачи. А сама сижу и предвкушаю сегодняшний вечер. С Игорем мы последний раз в театре были лет семь-восемь назад. Уже и не помню. Он эти заведения не очень любил посещать. Поэтому всё быстро сошло на нет. А я всегда обожала такие вылазки. В детстве меня родителя возили, в юности подруги или ухажёры. С тем же Васькой однажды ездили. Такой красивый пришел, с тюльпанами. Но моё сердце так и не дрогнуло.

Вечер подкрался незаметно. Сегодня я, как и планировала, захватила книжку Джейн Остин «Гордость и Предубеждение». В отрочестве это была моя любимая книга. А мистер Дарси моим эталоном мужчины. И сейчас захотелось перечитать. Освежить свою память и впечатления от книги. И, наверное, даже немножко влюбленность в этого идеального мужчину. Ведь в моей жизни он так и не появился.

Закидываю книгу в сумку и провожу гигиеничкой по губам. Жалко конечно, что я не в вечернем платье, а всё в том же костюме с чужого плеча. Собственный я пока не могу позволить себе.

— Вера, ты уже уходишь? Время ещё нет пяти, — стоит позади меня начальник, пока я причесываюсь у зеркала.

— Да, сегодня от профсоюза все в театр едут. Поэтому на полчасика пораньше всех отпустили, — мямлю я.

— Ты тоже едешь?

— Да. Вы против?

— Нет, конечно. Раз собралась, езжай.

— Спасибо, — пищу я. Запихиваю расческу в сумку и выскакиваю из кабинета. Время ещё есть до выезда, поэтому захожу к Кате поболтать.

С коллегой мы садимся в полностью заполненный автобус, любезно предоставленный тем же профсоюзом, минут через двадцать. На заднем сидении я замечаю начальника и замираю. Он же не ездит в театр. Что он здесь делает? Почему не в кабинете и не разбирает почту, которую я ему занесла полчаса назад? Вася сидел с каким-то коллегой и о чем-то увлеченно болтал, не замечая меня. Катя юркнула на сидение рядом с подругой, которая предусмотрительно ей заняла место. Женщины сразу же о чем-то защебетали. Пробежав глазами по салону, я понимаю, что осталось только одно свободное место. И оно рядом с Давыдовым. На непослушных ватных ногах продвигаюсь вглубь, неуклюже плюхаюсь на сидение и замираю…

8.

Ехать до театра целый час. И чувствую эта дорога покажется для меня самой длинной на свете. Даже длиннее, чем от Саратова до моего родного города. Мои внутренности скручиваются в тугой узел от осознания того, с кем мне предстоит провести бок о бок всю дорогу. Представить бы, что рядом никого нет, но не получается. Знакомый аромат крепкого кофе и сандалового дерева не даёт мне позабыть. Не понимаю, почему меня так волнует этот запах? Почему я так сильно нервничаю рядом с этим мужчиной? Он мой начальник и мне с ним работать пять дней в неделю по восемь часов. Мне остро необходимо научиться не краснеть и не волноваться в его присутствии. Осталось понять как…

До боли вдавливаю ногти в ладони, стараясь унять свой разбушевавшийся пульс. Чувствую, как лицо покрывается жгучими багровыми пятнами. Ох уж эта моя особенность краснеть по поводу и без. Раньше мне казалось, что это мило. А сейчас, что неуместно. Очень надеюсь, что Михаил этого ничего не замечает. Скашиваю взгляд влево и застываю. Давыдов внимательно рассматривает меня. Даже если до этого я была красной, как помидор. Понимаю, что сейчас побелела словно смерть…

— Вер, с тобой все в порядке? — спрашивает мужчина.

Конечно не в порядке, разве не видно? У меня тут похоже пульс подскочил до отметки опасно для здоровья и всё из-за тебя, между прочим.