Игра на вылет - Darina West

Том поёрзал на стуле, явно не ожидая, что его безобидная фраза обернётся допросом.

— Не обижайся, Ники. Дело не в том, что ты плохая. Просто... — он замялся, будто подбирал слова.

— Ой, да говори ты уже как есть, — с ехидцей перебила его Хизер, закатив глаза. — Трахает всех, кто носит юбку? Ну, серьёзно, Том, это же ни для кого не секрет.

Она сложила руки на груди, ожидая его реакции, а я едва сдержала смех, потому что сказано это было настолько в точку, что даже если бы Том попытался что-то опровергнуть — никто бы не поверил.

— И, собственно, они там все такие, — добавила она с невозмутимым видом, откинувшись назад.

Том поморщился, будто только что откусил дольку лимона, затем стянул кепку, которая сидела на нём козырьком назад, почесал голову, снова натянул её и, наконец, нехотя сказал:

— Если говорить таким языком — то да.

Он выдохнул, посмотрел на меня и добавил:

— Я просто не хочу потом звонить ему и отчитывать.

Я широко улыбнулась, театрально прижав руки к сердцу, и с преувеличенной нежностью произнесла:

— Как это мииииило. Ты бы отчитывал его из-за меня? За то, что бросил? Том, ты лучший босс.

Том фыркнул, но ничего не ответил, просто вернулся к ноутбуку, делая вид, что его всё это уже не волнует. Но я заметила, как уголки его губ дёрнулись вверх.

Эта тема его тоже знатно повеселила.

— По поводу статьи, Ники, — он щёлкнул по клавиатуре, не поднимая глаз, — она стоящая. Молодец. Завтра её запостим.

Я вскинула руки вверх, и в голосе звучало явное самодовольство, когда я протянула:

— А кто тут молодец?

Хизер улыбнулась, качнула головой и, с прищуром глядя на меня, с лёгкой ноткой вызова произнесла:

— Наконец-то у меня появился достойный противник.

Я лишь шире улыбнулась, чувствуя внутри лёгкое, приятное волнение.

Ну не здорово ли?

Глава 5. Ники

Неделя пролетела стремительно — казалось, только вчера я с головой погрузилась в свою статью, в лекции, в университетскую рутину, а уже снова четверг. Помимо того что я и так каждый день ходила по кампусу, сочиняя заголовки и вымучивая из себя хоть какой-то осмысленный материал для редакции, плюс домашние задания, встречи, семинары и просто банальная жизнь — ведь я всё ещё молодая девушка, а не затворница в монастыре с ноутбуком, — теперь к этому всему добавилось ещё и то, что каждый вечер я проводила в наушниках, растянувшись на кровати, смотря разборы, слушая объяснения и вникая в правила американского футбола. И, если честно, это было настоящей пыткой для человека, который вырос на хоккее и теннисе.

Что я могу сказать? Жестокий это вид спорта. Жестокий и беспощадный. Хотя, наверное, это можно сказать о любом спорте, где присутствует контакт, борьба и куча тестостерона. Но именно в американском футболе я впервые поняла, что слово «столкновение» — это не фигура речи, а реальная, полноценная физическая атака, где игрок может улететь метра на три, врезаться в другого, получить сотрясение и просто встать и пойти дальше, потому что судья не даст за это карточку, а скорее похлопает по плечу. Это тебе не европейский футбол, где при малейшем касании люди театрально падают и корчатся в муках, вымаливая у судьи жёлтую карточку для обидчика. Здесь всё иначе. Здесь либо ты железный, либо сиди на скамейке.

Параллельно с изучением правил я начала гуглить информацию о самых знаменитых футболистах, их контрактах, заработках — и это был просто финансовый шок. Миллионы, десятки миллионов, рекламные контракты, бренды, дома, машины, лайфстайл, который скорее подходит киноактёрам и рок-звёздам. Я оглядела нашу комнату, в которой мы жили с Дженной, и поняла — парочка миллионов мне бы точно не помешала. Хотя бы на косметику, стипендию и тот милый рюкзак, на который я уже месяц заглядываюсь в витрине магазина.

К слову о Дженне. Она, конечно, дала зелёный свет Кевину и теперь каждый вечер пропадала на встречах с ним. Что, наверное, и к лучшему, но с другой стороны, мне было немного грустно. Иногда просто хотелось отвлечься, переброситься с ней парой слов, посмеяться, залипнуть на прикольные видео, а вечером — открыть бутылочку чего-нибудь терпкого и обсудить всё, что накопилось за день. Это помогало перезагрузиться.

В четверг, во время лекции по журналистике XIX века, когда профессор монотонным голосом рассказывал про развитие газетной колонки в эпоху индустриализации, Дженна наклонилась ко мне и почти шёпотом спросила:

— Ты слышала, что Мэтт устраивает вечеринку в эту субботу?

— Конечно, — фыркнула я. — Только ленивый об этом не слышал.

— Что думаешь? Пойдём?

Я посмотрела на неё, подперев рукой голову, и тихо, с прищуром, спросила:

— Как это будет выглядеть: ты, я, может быть, Майкл и другие ребята... или я, Майкл, другие ребята и ты — с Кевином?

Она заправила волосы за ухо, посмотрела куда-то в сторону и чуть слышно произнесла:

— Я, по-моему, серьёзно влипла, Ники, честное слово. Я чувствую, что увязаю в нём, хотя его манера общения и то, как он подбирает слова... мне до сих пор кажется пугающей.

Тут мы обе невольно вспомнили его гениальную фразу с их первого свидания — из разряда «мне нравится с тобой разговаривать» — Дженна поспешила добавить:

— Но я думаю, это поправимо. С учётом, что я возьмусь за него!

Я усмехнулась. О да, если Дженна решила — значит, Кевин получит апгрейд по версии Oxford English в кратчайшие сроки.

— Ты не должна быть к нему строга, — примирительно сказала я. — Всё-таки в основном спортсмены учатся на факультете бизнеса.

— И что? — вскинула она бровь. — Там что, нет основ о том, что сначала подумай, а потом говори?

— Ну, скорее, они учат будущих спортсменов, как считать деньги при подписании многомиллионных контрактов.

Мы замолчали. Я посмотрела на неё, потом — на профессора, который за всё это время не сказал ничего, что бы заставило меня хотя бы сделать пометку. Майкл, сидевший за партой впереди, был с наушниками в ушах и, судя по хмурому виду, наверняка смотрел документалку.

— Так что, прошлая девушка не врала, у него действительно... большой? — подняла я бровь и выразительно показала руками, что именно имею в виду.

Дженна тут же