Хозяин леса 2 - Андрей Дай

class="p1">Когда ливни пошли на убыль, стали выходить в лес на прогулки. Прогулялись до домика у входа в пещеру. В самую глубь не полезли. Я пока не знал, как объяснить женщине наши эквилибрисы. Еще следовало выяснить границу ее законопослушности.

Слава Богу, ящики с артефактами в моем подвале не были подписаны. Обычные военные малые контейнеры, каких на каждой базе сотни тысяч. И ими Хельга совсем не заинтересовалась. Какие-то вещи в одинаковых боксах.

Осмотрели масштаб бедствия беличьего племени. И даже выяснили причину. Это было не трудно: снова во всем виноваты оказались люди. Не удивлюсь, если выяснится, что те же самые личности, что ручьи в трубы засунули. Только теперь их поделка вышла более крупной. Они за конец лета успели соорудить некое подобие дамбы, призванной защитить поля от дождевых потоков.

Ну что сказать? Инженерное сооружение справилось со своей задачей. Правда изменение русел водостоков вызвало затопление части леса, где в корнях и были припрятаны беличьи припасы. Жабры местные мутанты отращивать не научились. А без умения дышать под водой, достать вкусные орешки не получилось бы.

Сооружение расположено не на моей земле, так что и разрушать я ее права не имел. А вот проложить новый путь — цепочкой направленных взрывов, выкопать русло для стока — легко. Полдня с Хельгой провозились. Перемазались и промокли, но работу сделали. Послушная, предпочитающая занимать самую низкую точку, вода, хлынула в новую канаву, и весело шипя, устремилась в речку.

Дома уже поискали в Сети информацию по ирригационным системам. И об их влиянии на плодородность почвы. Было у меня подозрение, что это вот водяное безумие, свалившееся на наши головы в сезон дождей, не просто так. Что у природы все по плану, все предусмотрено. Что это сезонное изобилие влаги компенсировано затяжным сухим периодом. И если раньше, до того, как почти все леса на континенте были вырублены, деревья сохраняли воду у корней, то теперь, без принудительного полива, ведение сельского хозяйства просто невозможно.

Данные открыты для всех желающих. Ищи, бери, изучай, делай выводы. Так нет! Затыкают всякими глупостями дыры, вместо системного подхода. Простейший гражданский искусственный интеллект в распределенной сети Авроры за минуты вычислил, что объем воды в стекающих с гор реках может вырасти до двадцати процентов, если все предгорья окажутся заняты лесами. Пятая часть! Это очень много. И ради этого местным фермерам давно следовало объединиться, и засадить отроги хребта деревьями. Но нет. Лучше спрятать ручьи в трубу, а поперек водотока дождевых вод насыпать препятствие.

Было очень интересно: это от глупости, или целенаправленная диверсия? Не может исчезновение одной из сугубо сельскохозяйственных планет — источников пищи для промышленных центров — не ударить по Федерации…

4

— А что такое важное должно произойти на планете в течение месяца? — попросил я помощи у Хельги, устав ломать голову над тем, с какой стороны может быть нанесен удар.

— Как ты еще тут мхом не порос, — засмеялась женщина. Смех у нее приятный. Не обидный. Такой, знаете ли — выражение радости и счастья, а не издевка. — У тебя же есть галовизор!

— Господин мастер-сержант, можно нам галовизор посмотреть, спросили новобранцы инструктора. Можно, ответил сержант. Только не включайте.

Корсак снова засмеялась.

— Иногда твой военный юмор, очень даже ничего, — констатировала она.

— Итак? Что это будет? — вернул я подругу к теме беседы.

— Выборы, конечно, — хмыкнула она. — Депутатов Законодательного Собрания будем выбирать. По конституции Авроры, никто не может заседать в Собрании более двух сроков подряд.

— А через паузу, можно?

— Да. Так можно, — подтвердила догадку Хельга. — Но снова не больше двух сроков.

— Удобно, — фыркнул я. — Группы господ, профессиональных политиков, могут меняться друг с другом, чтоб не потерять влияние партии.

— Это называется: сговор.

— Он запрещен?

— Нет. Но это… как бы объяснить… Это неприлично. Уличенный в сговоре политик, может распрощаться с перспективами.

— Ой, да ладно, — отмахнулся я. — Большой Брат, конечно, следит за нами. Но и он не вездесущ. Тем более что эти… господа, зачастую, говорят на каком-то своем, будто и не человеческом, языке. И прекрасно друг друга понимают.

— Профессиональный слэнг. И что в этом такого? Мы, вояки, тоже порой говорите… странно.

— Согласен, — вынужден был признать очевидное я. — Но военные и не обязаны быть понятными для всего населения. А политики — да.

— Логично. А ты почему интересуешься? Что-то должно произойти?

Вот это интуиция! Я ведь ни полсловом не заикался о предупреждении друзей о грядущих катаклизмах! Выходит, это она по моему озабоченному лицу вычислила?

— Есть такая вероятность, — кивнул я. — И когда это случится, я бы хотел, чтоб ты была здесь. Понимаешь? Не где-то там. В городе, на работе, у черта на куличках, или на горе вместе с раком. Здесь. Дома. В лесу.

— Почему? И что может произойти?

— Потому что здесь я могу тебя защитить, — пожал я плечами. Последнюю неделю сезона дождей я полностью посвятил развертыванию системы ВПО. Не бог весть что, но от непрошенных глаз должно было уберечь.

— Ладно, — после секундной заминки, кивнула Корсак. — Хорошо. А что будет-то? Ну, выборы. И что? Чем это нам может угрожать?

— Не знаю, — честно признался я. — Но чует мое сердце, что-то будет.

— А, — улыбнулась подруга. — Паранойя. Понимаю.

— У меня есть основания, — хмыкнул я. — Мы ПВО не просто так создали. Тут половину лета в небе чужие дроны висели. Причем не такие, маленькие, как у Лилу. А большие. Их можно за тысячи километров следить отправлять.

— Лилу? — снова женщины вычленила из всей моей речи только то, что ее заинтересовало. Который уже раз, заметил.

— Журналист с Аврорского государственного канала. Специальный корреспондент.

— Ты не перестаешь меня удивлять, сладкий, — томно улыбнулась, и выгнулась, как кошка, Хельга. — На планете без году неделя, а уже связи в СМИ?

— Я талантливый, — засмеялся я. — Да нет. Она сама приехала. Вот, как ты. Только ее мобиль еще меньше. Такой, знаешь? Городской автомобильчик с малюсенькими колесиками. Табуретка с моторчиком.

— Тебя в ней только машина заинтересовала?

— О! Ревность? Зря. Она совсем молоденькая. Девочка еще. А я педофилией не страдаю.

— Ей никто не страдают, — хмыкнула полицейская. —