На земле мы только учимся жить. Непридуманные рассказы. - Протоиерей Валентин Бирюков

оскверненный храм в Ее монастыре. Пришлось немцам убирать из храма склад с оружием.

Матерь Божия защитила своим предстательством Успенский монастырь и от бомбежки. Когда наши самолеты бросали бомбы на немецкие части, расположившиеся в монастыре, бомбы падали, но ни одна не взорвалась на территории. И потом, когда прогнали фашистов и в монастыре расположились русские солдаты, немецкий летчик, дважды бомбивший эту территорию, видел, что бомбы упали точно, взорвались же везде — кроме монастырской территории. Когда война кончилась, этот летчик приезжал в монастырь, чтобы понять, что это за территория такая, что за место, которое он дважды бомбил — и ни разу бомба не взорвалась. А место это благодатное. Оно намоленное, вот Господь и не допустил, чтоб был разрушен остров веры. А если бы мы все верующие были — вся наша матушка Россия, Украина и Белоруссия — то никакая бы бомба нас не взяла, никакая! И «бомбы» с духовной заразой тоже бы вреда не причинили.

ДОКУМЕНТЫ ВЕРЫ

УРОКИ ОТЦА ПИМЕНА

Незабываемой стала встреча с иеромонахом Пименом, который служил в г. Алейске Алтайского края после долгих лет ссылки на Колыму.

Услышал я о нем в декабре 1965 года от женщины, которую встретил в Барнауле, в доме у Клавдии Устюжаниной, к которой я приезжал узнать о случившемся с ней чуде исцеления. Женщина та была знакомой Клавдии, запросто пришла к ней и, перекрестившись, сразу поделилась радостью:

— Клавочка! У какого батюшки я побывала! Он мне два таких греха облегчил…

Спросил я у нее адрес этого священника, да прямо и поехал к о. Пимену в Алейск. Я сам тогда еще не был священником — пел в церковном хоре в селе Тогур.

На станции в справочной еще спросил, когда пойдет поезд на Барнаул. Оказалось, через три часа. Ну, думаю, слава Богу, времени хватит. Пришел к нему на квартиру. Выходит келейница батюшки, Мария Яковлевна, старушка-монашка.

— Батюшка, гость к нам приехал…

— Знаю, матушка, знаю, — отвечает он.

Смотрю — идет худенький священник, лет пятидесяти, бородка наполовину седая. Подходит ко мне, снимает пальто, берет меня под локоток:

— Пойдем. Будем водосвятный молебен служить. Сейчас мать приедет, у нее сын Анатолий как пришел из армии, так два месяца в больнице пролежал. Но не помогла ему больница ничем. Святой водички ему надо.

А сам готовит все для молебна: ставит на стол водосвятную чашу, кладет требник, кропило, свечи, надевает епитрахиль и крест — стоит, ждет. Ну, я думал — они уже договоренные с той женщиной, которую мы ждали. Наконец, она приходит.

— Батюшка! Можно вас попросить…

— Ну, давай, давай, мать, раздевайся, бидон давай сюда…

Вода уже налита, все приготовлено.

— Благословен Бог наш… — начал батюшка. Я помогал ему петь.

Сотворили водосвятный молебен. Отец Пимен сам попил святой водички, мне дал, пришедшей к нему женщине в бидон вылил воду.

— Батюшка! Когда еще приходить?

— Никогда! Сын твой духовно больной, но сейчас ему уже получше. Пусть по ложечке или по пол стаканчика святой водички пьет натощак, молитвы читает — вот и поправится. Будет работать, хорошая работа у него будет, он у тебя молодец.

— Да, он хороший сынок… Батюшка, спаси Господи! — кланяется ему женщина…

Пошел отец Пимен в свою комнатку требник класть. Маленькая такая комнатка — спальная, он в ней и молился по ночам. Как келейка она у него была.

Я же — за той женщиной. Спрашиваю:

— Вы уже были сегодня у батюшки?

— Нет. Никогда прежде не была! В первый раз пришла.

Я сразу понял: правду говорили мне, что он прозорливец, иеромонах Пимен. Только скорей, скорей отхожу от той женщины. Думаю: сейчас батюшка меня увидит, неудобно будет, что такой я любопытный. Тут батюшка идет, сразу ко мне:

— Ну вот, теперь будешь знать…

Я покраснел до пяток. Как он узнал, что я полюбопытствовал у этой женщины?..

— Ну, ничего, пойдем…

В горницу зашли, где совершали молебен.

— Батюшка, обед готов, — говорит матушка Мария Яковлевна.

— Приглашайте гостя!

Помолились мы, сели за стол. Я хоть и не хотел есть (не так давно обедал), хлебнул супа — и так он мне понравился. Вкусный-превкусный! Начал есть быстро, по-солдатски, а сам думаю: «Какой вкусный суп!»

А батюшка мне и говорит на ухо:

— Да вот потому и вкусный, что матушка Мария Яковлевна готовит. Она — монашка, все монашеские правила вычитывает. И все с молитвою делает — зажигает огонек лампадки, от лампадки печку зажигает, печка-то своя, дровами топят. Вот она чистит картошечку — «Господи, благослови!» Все крестит. Крупы сыплет ли, капусту ли кладет, морковочку, свеклу, водичку льет, — все крестит, все с молитвочкой. Она без молитвы не живет. Вот поэтому и вкусный суп.

Я только на него посмотрел и думаю: «Как он жил, что мои мысли знает?» Он мне сразу отвечает:

— А вот сейчас покушаем — я и расскажу, как я жил. Ох ты, Господи! Опять я попался! Я тогда понял, что он вправду прозорливый. Видит меня насквозь. Мысли знает. Это какую духовную силу надо! Я тогда прошу мысленно: «Господи! Дай мне хорошие мысли» — а сам ложкой работаю. Он мне прямо тут же и говорит:

— Вот-вот! Проси Господа, чтобы Он даровал тебе хорошие мысли.

Боже мой! Я испугался. Мне неудобно уже смотреть на батюшку. Пододвигаю второе — гречневая каша была — уписываю