Живи в свое удовольствие! - Алим Тыналин

крохи со своего стола, бросает обглоданные кости, будто бродячим псам! Я вас спрашиваю, сколько нам еще довольствоваться таким жалким положением, нам, патрициям и потомкам древних римских родов? И вот теперь, мало того, что мы терпим притеснения от отца, теперь и его сын, жалкий щенок, пытается что-то вякать? Скоро о нас вообще начнут вытирать ноги, как вы считаете?

Какая, однако, пафосная речь. Я и не ожидал, что этот пузатый дядя может так печься о проведении скачек, будто о дитяти родном беспокоится. Или я чего-то не до конца понимаю в этом мире?

И вообще, это как, можно оскорблять отца императора в присутствии его самого, получается? Где мои войска, где преданные мне люди, которые способны укротить этого властного хозяина колесниц?

Собравшиеся, однако, были полностью согласны с оратором. Они одобрили его речь громкими возгласами, типа: «Верно говоришь, Север!», «Твоя правда!», «Орест просто жадная сволочь и сын шлюхи!» и даже «Отрубить голову Момиллусу, рожденному в лупанарии!».

Однако, господа, не слишком ли далеко вы готовы пойти? Куда это я попал, в самое средоточие заговора?

— Что скажешь, храбрый наш Августул, позор Равенны и всех честных римлян? — ухмыляясь, спросил Кан Север. — Может, ты снова хочешь сказать что-то о моих порциях вина на завтрак и ужин?

Он был пьян и чертовки опасен, пожалуй, даже опаснее тех солдат-варваров, готовых отрубить мне голову там, на улице. В отличие от них, сразу было видно, что это опытный в интригах человек, готовый на многое. Такого не проведешь на мякине.

Я, получается, угодил из огня да в полымя. Спасался от лисиц и угодил к волкам. Делать было нечего, можно хотя бы пока постараться оттянуть время. Главное, добраться до дворца, а вот потом поглядим, кто в доме хозяин. Я изобразил на лице бесподобную улыбку, будто глава прасинов только произнес в мою честь невиданную похвалу и сказал самым медоточивым голосом, на который был способен:

— Любезный владелец этого прекрасного особняка, великодушный и щедрый Кан Оппий Север! Я приятно удивлен вашим гостеприимством! Такие прекрасные яства, достойные самих богов, такая почтенная публика! Я очень тронут вашими искренними словами в адрес моего семейства и передам отцу все ваши пожелания насчет увеличения выплат для проведения скачек. А теперь мне надо идти, не выделите ли нескольких ваших слуг для сопровождения и не предоставите ли колесницу или коня, чтобы я мог вернуться во дворец, пока не стемнело?

Север и присутствующие здесь лица, в том числе и Силений, слушали меня очень внимательно. Я давно не видел такой сочувствующей аудитории.

Вот только потом, услышав про возвращение во дворец, глава дома раскатисто расхохотался. Он буквально согнулся от смеха, а из глаз его потекли слезы. Гости тоже рассмеялись, некоторые хлопали себя по коленям, будто я какой стендап комик и выступил с новым популярным шоу.

— Давно я так не смеялся, мой бедный наивный Момиллус, — сказал он, затем внезапно умолк и перестал хохотать, сверля меня тяжелым пронзительным взглядом. — Какой дворец, какой конь, ты мерзкое отродье путаны? Ты останешься здесь, пока твой папаша не выплатит все те суммы, которые задолжал партии, слышишь? Иначе мы разрежем тебя на кусочки и отправим ему по частям, понял?

Глава 4

Иногда гость может и сам развлечь себя

Да, сюрпризец он мне подкинул тот еще, с запашком. Это что же теперь получается, я заложник этого пьяного мутного типа? Почему все здесь обращаются со мной, как с игрушкой, которую можно взять и сломать?

— Хорошая шутка, — сказал я, оглядываясь по сторонам и разыскивая норку, через которую можно было бы улизнуть из этого дома. — Только мне сейчас вовсе не до забав, пропретор. Я прошу вас помочь доехать мне до дворца.

Действительно, теперь уже было не до смеха. Лица присутствующих римлян, сразу видно, что знатных господ, всех одетых в зеленые туники и плащи, увешанные драгоценностями, словно окаменели. Я понял, что это была спланированная акция.

Императора заманили сюда, на виллу Кана Севера и взяли в заложники. Все так и было задумано с самого начала. Если буду сопротивляться, могут и прикончить, по угрюмому выражению на волчьих мордах заговорщиков видно, что эти люди готовы на все. Поэтому я понял, что сейчас на время придется уступить, а там будет видно.

Кстати, в свете этого мятежа сразу становится подозрительным и нападение герулов на мой экипаж. Может, это тоже было подстроено? Хотя бы для того, чтобы разогнать мою охрану и оставить без средств передвижения. Во всяком случае, я на месте организатора похищения так бы и сделал.

Пока я стоял столбом, лихорадочно обдумывая, как быть дальше, на плечо мне легла тяжелая ладонь. Оглянувшись, я увидел стоявшего сзади исполинского воина, на две головы выше любого из присутствующих в комнате. Он был в чешуйчатом панцире, в левой руке держал огромный овальный щит с острым умбоном посредине. Меч его, длинный, прямой и обоюдоострый, пока что покоился в ножнах. Сверху панциря воин носил зеленый плащ, подтверждающий его принадлежность к прасинам.

— Пошли, Момиллус, — пророкотал воин и не успел я ответить, как он потащил меня из комнаты.

Эй, здесь у всех такая привычка издеваться над императором и волочь его за собой, как бессловесного барана? Я пытался вырваться из хватки воина, но это было бесполезно, он оказался еще сильнее Севера.

Выведя меня из комнаты, воин отпустил меня и кивнул вперед, мол, давай, иди. Я поправил одежду и спросил, стараясь сохранять достоинство и прислушиваясь одновременно в беседе, которую завели в комнате у меня за спиной:

— Как тебя зовут, храбрый солдат? Нечасто я видел таких великолепных и грозных бойцов, как ты.

— Я Родерик, — пророкотал воин басом и добавил: — Иди, давай, а то пну в зад.

— Одну минуту, позволь мне поправить пояс, — сказал я, приподняв руку, а сам прислушиваясь к крику Севера из комнаты: «Ну и кто теперь поедет к Оресту? Может быть ты, Процил Адриан?».

Воин ждал молча, пока я возился с поясом, а я слушал, как кто-то ответил факционарию:

— Я бы с радостью, господин, но мне надо подготовить войска на случай нападения комитатов Ореста.

— Тогда, может быть ты, Флавий? — продолжил расспросы Север, а его собеседник пробубнил в ответ что-то неразборчивое.

Я навострил уши, но тут воин выразительно поставил руку на рукоять меча и я тут же сказал:

— О, я как раз закончил, мы можем идти, спасибо, что ты подождал.

Мы пошли по коридору и позади раздался