Осколки-кровоточащие звезды (СИ) - Шторм Милана

— Я знаю, — тихо сказала она, наконец. — Если бы ему только оставили этот шанс…

Рассказ брата о том, как он «защищал ее честь» от притязаний Вилта заставил на улыбнуться на несколько мгновений, но затем боль утраты накатила еще сильней. И стало еще холодней: откуда-то из самого сердца распространялся трескучий мороз, и Лия, откинув бесполезную шаль, в которой разгуливала по Пределу, схватила одеяло, залезла на кровать и укуталась с головы до ног.

— Может, тебе Корбигу показаться? — неловко спросил наблюдающий за ее махинациями Айн.

Лия покачала головой.

— Не надо. Это пройдет, — безжизненно ответила она.

Брат помолчал, прислонившись спиной к огромному информационному экрану во всю стену — такой был только у Лии. Сейчас сам экран был черен, а вот голопроекторы проецировали огонь — он не грел, но психологически становилось немного теплее.

— Пройдет? — в голосе Айна послышались стальные нотки. — Когда ты устроишь здесь настоящий пожар?

Голографический огонь действительно создавал иллюзию, что все вокруг горит, но Лие даже нравилось. А вот брату, очевидно, было слегка не по себе.

— Я не собираюсь умирать, — жестко произнесла Лия. — У меня есть цель. Я уничтожу Империю, которая уничтожила нас. Я всем расскажу, что каратели прибыли на Солль задолго до того, как местными была устроена диверсия. Они изначально планировали атаку на Мармер. И катон, о котором они ничего не знали, здесь совершенно ни при чем. Я заставлю людей услышать правду. Я заставлю всех узнать, что мой муж не был кровавым диверсантом. Я докажу этому миру, что я — Лия Стэр, а не та девушка, что убили возле нашего дома.

Айн отлип от экрана и подошел к ней. Присел на корточки перед кроватью, поворошил под одеялом и нашел ее руки. Лия почувствовала, как от его ладоней по ее телу разливается толика тепла. Совсем немного, но стало лучше.

— О чем ты говоришь? — спросил он.

Лия посмотрела брату в глаза. Такие же зеленые, как и у нее.

— Я кое-что вспомнила. Точнее, осознала. Айн, отряд Императрицы прибыл на Солль за три дня до начала беспорядков. Якобы по наводке. Но чем дольше я об этом думала, тем больше мелочей вспоминала. И мелочи эти не стыкуются с этой версией. Они прибыли не по наводке. Они прибыли чтобы уничтожить «РИАС» и забрать ученых, заодно устроив провокацию. Ведь именно мармерские события подтолкнули утверждение законопроекта «о консервации». Ты думал о том, что слишком уж быстро он вступил в силу? Такие вещи требуют подготовки: размещение дополнительных частей ЕСБ и СГП. Расширение полномочий «свипов». Техника экранирования. Закон вступил в силу через несколько недель после событий на Солле. Слишком быстро. Все было готово задолго до Мармера. Мармер стал поводом, а не причиной. Искусственно созданным поводом. И катон здесь ни при чем.

Айн нахмурился. Лицо его исказила звериная гримаса.

— Ты хочешь сказать… — начал он.

— Да! — Лия сжала руку брата. — Когда я выбиралась из «РИАСа», я шла через северный пункт контроля. Охранники были мертвы. Задолго до взрыва. Еще до того, как меня повели на допрос. Взорвав комплекс, мы подыграли им, сами того не ведая.

Айн отнял свою руку. Немного помолчал, внимательно глядя на Лию. Потом забрался на кровать, устроившись рядом с сестрой.

Стоило теплу его руки исчезнуть, как Лию вновь начал бить озноб. Чтобы избавиться от него, она выбралась из-под одеяла и прижалась к брату, подумав о том, что давно они так не делали: не сидели рядышком, делясь какими мыслями или секретами. С самого детства, если подумать. Чем меньше ощущалась разница в возрасте, тем дальше они были друг от друга. Может, все дело в этом? Айн перестал восприниматься ею как защитник, потому что однажды она осознала, что уже взрослая и может защитить себя сама? Не стало ли это первым шагом к саморазрушению брата?

Нет. Она никогда не давала Айну повода думать, что он ей не нужен. Никогда.

— Значит, Императрица со своим отрядом прибыла на Солль, чтобы устроить провокацию. Получается, все было спланировано, — сдавленным голосом подытожил Айн.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Голографический огонь вокруг вдруг показался Лие лишним. Впервые за долгое время она видела в нем что-то большее, нежели иллюзию тепла. Она видела Мармер, погибающий в огне. Пульт управления лежал далеко, а шевелиться не хотелось, поэтому она продолжала смотреть на скудную обстановку своего бокса, объятую огнем.

— Императрица… ты думаешь, она там была? — безучастно спросила Лия.

— Я уверен, — Айн напрягся и сжал руки в кулаки. — Ты только подумай: никто ничего не знает о ней. Ни имени, ни лица, ни даже цвета волос. Она может сходить со своего крейсера в составе своего отряда, может притвориться гражданской, может…

— Айн… я не думаю, что Император использует свою жену для шпионажа… Как-то это неправильно. Она же вроде как первая леди.

— Она убийца, — жестко ответил Айн. — Палач, который скрывает свое лицо.

Лия вздохнула и положила голову на плечо брата.

Вспомнила о том, как с друзьями-хакерами пыталась выяснить хоть что-то о загадочной жене Императора. Они не нашли ничего. Даже биометрических данных, не говоря уж о чем-то ином. Как будто этой женщины не существовало. Им даже пришло в голову, что под вуалью скрываются разные женщины, но нет — сетчатка глаз не менялась. Это была одна и та же женщина. Женщина без личности — сканирование сетчатки и поиск совпадений ничего не выдали.

— Возможно ты прав, — сказала Лия. — Нужно же ей хоть чем-то заниматься в перерывах между торжественными шествиями, правда?

Айн приобнял ее за плечи и хмыкнул.

— Получается, мы были обречены попасть в сопротивление, — произнес он.

Лия наслаждалась недолгими моментами тепла: когда брат уйдет ей станет холодно, она это точно знала.

— Да. Мы были обречены, — ответила она.

* * *

Потолок был выложен стеклянной плиткой. Только проморгавшись, он понял, что это универсальные светильники ультра-диапазона. Сейчас они были выключены: откуда-то слева лился синевато-зеленый свет. Очевидно, из окна. Должно быть, местное светило — не желтый карлик.

Попытка повернуть голову успехом не увенчалась. Руки и ноги тоже были зафиксированы. Дернувшись всем телом, он обнаружил еще три фиксатора — обхватывающие пояс, грудь и колени. Его спеленали будто младенца.

Где он?

Неимоверно чесалось лицо, и Вилт закусил губу, чтобы не застонать и не выдать себя. Пусть они думают, что он еще спит.

Кто — они, он не представлял, как не представлял, где находится и почему вообще жив. Им оставался еще один прыжок, когда забарахлили приборы. Сначала он не осознал масштабы катастрофы, подумав, что сбоит гравитатор — внутри челнока внезапно установилась невесомость, — но кое-как пробравшись в капитанскую рубку выяснил, что проблемы намного серьезней. Насколько серьезней, он осознал только после слов пилота: «Попробую дотянуть до Нортона».

До планеты они летели несколько часов, и эти часы слились в одно бесконечное ожидание чего-то неизбежного. Уход за больными в условиях невесомости был практически неосуществим, а объявления по громкой связи о все нарастающем каскаде поломок заставляли думать о самом худшем. Когда в итоге по кораблю пронеслось паническое: «Маневровые отказали! Держитесь за что-нибудь!», Вилт осознал, что они падают. И вряд ли ему повезет так, как в прошлый раз, когда Айн уронил корабль в болото. Тем более, тогда дело было не в отказе системы управления, а в банальной неопытности пилота.

Вилт приготовился к смерти. И осознал ее, когда его сначала прижало к потолку, а потом шмякнуло об пол и наступила темнота.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Думал, что осознал.

Он все еще жив.

Вопрос в том, надолго ли? Судя по всему, он оказался в руках Империи, а если вспомнить, что он — официальный главный зачинщик мармерской бойни, и его физиономия по-прежнему во всех новостях, вряд ли он будет жить долго.

Интересно, они устроят показательную казнь? Или просто допросят?