В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда - Коллектив авторов

Вопросы для предпринимателей дают информацию об официальном статусе их бизнеса. В России самозанятые могут регистрироваться либо как индивидуальные предприниматели (без образования юридического лица), либо как юридические лица. Наличие формальной регистрации – в любой форме – является необходимым условием для формальной деятельности, однако неясно, является ли оно достаточным условием. Практически все из небольшого числа формальных предпринимателей по основной анкете РМЭЗ являются зарегистрированными в соответствии с анкетой дополнительного модуля. Более того, 64 % всех зарегистрированных предпринимателей зарегистрированы как юридические лица. На другом полюсе находятся индивиды с нерегулярными приработками, подавляющее большинство из которых не имеют никакой регистрации. Промежуточное положение занимают неформальные предприниматели – большинство из них имеют регистрацию, но лишь 17 % зарегистрированы как юридические лица.

Предпринимателям задавался также ряд вопросов об их наемных работниках. В формальных фирмах уровень соблюдения законодательства и контрактных обязательств является очень высоким, доля неформальной занятости – низкой, а обязательства по социальному страхованию выполняются перед большинством работников. Неформальные предприниматели, напротив, сообщают о более низком уровне соблюдения законодательства и контрактов, особенно – предприниматели с нерегулярными приработками.

В целом, информация из основной анкеты РМЭЗ и дополнительного модуля подтверждает, что наше рабочее определение неформальности является осмысленным, а неформальные работники в России имеют много общего с неформально занятыми в других странах.

6.4. Неформальность и налогообложение

Среди многочисленных факторов, потенциально влияющих на решение индивида о том, работать ли ему формально или уйти «в тень», уровень и структура налогов относятся к важнейшим. Работник взвешивает выгоды и издержки доступных ему альтернатив и выбирает ту, что кажется наиболее выгодной. Поскольку «экономия на налогах» составляет одно из главных «преимуществ» от неформальности, один из ожидаемых результатов снижения налоговых ставок заключается в сокращении сферы ее действия. При этом реформа налоговых ставок – не единственный способ влияния на неформальность. В этом разделе мы рассмотрим разные механизмы, связывающие налогообложение и неформальность (см. также: [Andreoni et al., 1998; Perry et al., 2007, ch. 8]).

Конечно, способность государства обеспечить полный инфорсмент налогового законодательства имеет ключевое значение. Если бы государство могло контролировать каждую фирму и каждого налогоплательщика, то вряд ли неформальность была бы для кого-то желанным состоянием. Чем выше эффективность налогового администрирования, тем выше вероятность того, что нарушители будут найдены и пойманы. Такие элементы налогового администрирования, как наличие полных баз данных о налогоплательщиках, использование современных технологий анализа данных, способность властей «добираться» до конкретных нарушителей, также являются факторами, препятствующими неформальности.

Потенциал администрирования сильно зависит и от того, как действующие в экономике фирмы распределяются по размеру. Поскольку эффективно мониторить малые фирмы и самозанятых крайне сложно, то именно среди них неформальность особенно распространена. Это одна из причин, почему распределение фирм в развивающихся странах обычно имеет провал в середине. Малому предприятию, чтобы стать крупным, надо «перепрыгнуть» через середину, а здесь резко возрастает и сама налоговая нагрузка, и эффективность ее инфорсмента. В качестве реакции на эту проблему во многих странах введены специальные налоговые режимы для малых и средних предприятий, а также самозанятых, предполагающие и более низкие налоги, и упрощенные административные процедуры.

На поведение фирм и работников влияют также потенциальные последствия, которые возникают, если налоговый нарушитель пойман. Например, коррупция в налоговой сфере существенно снижает издержки такого рода для пойманных нарушителей. Аналогично, на уровень неформальности влияют неотвратимость и величина штрафных санкций за налоговые преступления. Все это также зависит от институциональных возможностей государства.

Кроме издержек для фирм, связанных с потенциальным наказанием, уклонение от налогов также чревато потерями для самих налогоплательщиков. И дело не только в том, что недобор налогов подрывает возможности предоставления общественных благ, финансируемых из бюджета. Во многих странах существуют специальные программы помощи малым и средним фирмам, но, чтобы ими воспользоваться, надо регистрироваться и платить налоги. Для работников формальный статус открывает доступ к страхованию по болезни, пособиям по безработице, накоплению пенсионных прав и т. п. Качество таких программ также влияет на решение уйти в тень. Недоверие к государственному пенсионному обеспечению снижает стимулы участвовать в нем. Аналогично, стимулы к формализации трудовых отношений ослабляются, если доступ к социальным благам типа пенсий или медицинской помощи является всеобщим и не зависит от статуса занятости. Однако подчеркнем, что неформальность вовсе не означает полного отсутствия каких бы то ни было страховых инструментов: государственные и формальные заменяются семейными, дружескими и местными. Не случайно, уровень неформальности выше в тех обществах, где сильны родственные связи и неформальные социальные сети.

Выгоды и издержки уклонения от налогов не всегда вписываются в простой индивидуальный расчет [Gintis et al., 2005]. Например, вероятности быть проверенным налоговым инспектором в странах ОЭСР и в развивающихся странах мало различаются, но соблюдение налоговых правил в первой группе стран на порядок полнее, чем во второй. Объяснение этих различий отчасти связано с особенностями формирования и функционирования социальных норм, которые не всегда учитываются экономистами. Многочисленные экспериментальные свидетельства говорят о том, что люди часто готовы участвовать в производстве общественных благ в тех случаях, когда частная отдача для них не очевидна, или наказывать антисоциальное поведение даже тогда, когда это сопряжено с издержками. Эти идеи получают отражение в работах, посвященных «налоговой морали» и связанных с ней социальным нормам, т. е. мотивации граждан платить налоги независимо от вменяемых им правовых обязательств (см.: [Torgler, 2000]).

Представления о справедливости могут, при прочих равных, играть важную роль в формировании установок у фирм и работников в отношении уплаты налогов. Если бедные или какие-то социально ущемленные группы полагают, что налоговая система игнорирует их интересы, то считают справедливым отвечать взаимностью, уклоняясь от налогов. Влияние ближайшего окружения также имеет значение. Во-первых, индивиды соотносят свое поведение с действиями тех, кто рядом и с кем они себя идентифицируют, когда пытаются оценить вероятность быть пойманными. Во-вторых, социальные санкции представляют собой один из способов закрепления социальных норм. Во многих обществах уклонение от налогов является социально неприемлемым. Тот, кто нарушает эту норму, должен платить определенную психологическую цену, связанную с тем, что такое поведение надо скрывать от своего окружения. Наоборот, в странах, в которых нормой является «культура неформальности», уклонение от налогов не является поводом для осуждения. В крайнем случае аккуратные и законопослушные налогоплательщики могут стать даже объектом насмешек.