Муж и жена - Уилки Коллинз

Ответив так, миссис Деламейн попыталась переменить тему разговора. Леди Ланди подняла лорнет и оглядела столы во второй раз.

— Прошу меня извинить, не отступалась ее милость, — но я, кажется, нашла еще одного отсутствующего. Я не вижу миссис Гленарм. Но ведь она должна быть здесь! Миссис Гленарм не готовится выступать в состязании. Вы видите ее? Я не вижу.

— Я потеряла ее, когда мы вышли на террасу, и с тех пор не видела.

— Не странно ли это, дорогая миссис Деламейн?

— Леди Ланди, наши гости в Суонхейвене вольны сами решать, куда и когда им идти.

Этих слов было достаточно, чтобы закончить разговор на эту тему, — так наивно полагала миссис Деламейн. Но даже такой весьма прозрачный намек не умерил гигантского любопытства леди Ланди. Видимо, бацилла веселья, заразившая всех вокруг, вселилась и в нее, потому что ее милость вдруг показала, какими запасами живости располагает ее натура. Разум отказывается это понять; но тем не менее эта величественная женщина самодовольно ухмыльнулась!

— Какой же напрашивается вывод? — спросила леди Ланди с тяжеловесной игривостью, и здесь было на что посмотреть. — С одной стороны, имеется мистер Джеффри Деламейн — молодой холостяк. С другой — миссис Гленарм, молодая вдова. У молодого холостяка — положение; у молодой вдовы — богатство. И обоих — по неизвестным причинам — нет на такой веселой пирушке! Хо-хо, миссис Деламейн! Пожалуй, я не ошибусь, если предположу, что скоро и вашей семье придет черед играть свадьбу!

На лице миссис Деламейн появилось легкое раздражение. Поженить Джеффри и миссис Гленарм — к этому замыслу она отнеслась со всей душой. Но она не была готова признать, что благодаря проворству ее милости замысел этот (как ни пытались сохранить его в тайне) за десять дней привел к явному успеху.

— Дама и господин, о которых вы упомянули, не посвящают меня в свои секреты, — сухо заметила она.

Тяжелое тело сдвигается с места медленно — но уж если сдвинулось, его не остановишь. Игривость леди Ланди, довольно-таки тяжелая, следовала этому же правилу. И оживление не покидало ее.

— О-о, какой дипломатичный ответ! — воскликнула ее милость. — Попробую дать ему верное толкование. Маленькая птичка прощебетала мне, что следующим летом в Лондоне меня ждет встреча с некоей миссис Джеффри Деламейн. Лично я нимало не удивлюсь, если мои поздравления будет принимать миссис Гленарм.

— Если ваше воображение, леди Ланди, так разгулялось, что вы не в силах его обуздать, я ничего не могу поделать. Но, по крайней мере, мое воображение оставьте в покое.

На сей раз даже леди Ланди поняла, что разумнее будет поставить точку. Она улыбнулась и кивнула, про себя оценив наивысшим образом тонкость своего ума. Спроси ее сейчас, кого она считает самой блестящей женщиной в Англии, она бы обратила свой взор внутрь и увидела бы, словно в зеркале, ярчайшую звезду, леди Ланди из Уиндигейтса.

Когда разговор рядом с ней перекинулся на Джеффри Деламейна и миссис Гленарм — и в продолжение этой краткой, но насыщенной беседы, — в ноздри Бланш ударил сильный запах алкоголя; он так и накатывал на нее, откуда-то сзади и сверху; душок становился все нестерпимее, и она оглянулась — уж не варят ли по необъяснимой причине прямо здесь, за ее спиной, какой-нибудь диковинный грог? Едва она повернула голову, как внимание ее привлекли чуть трясущиеся подагрические руки старика, предлагавшие ей пирог из тетерева, обильно фаршированный трюфелями.

— Моя пригожая мисс, — раздался у ее уха доверительный шепот, — к чему голодать, когда очутился в стране изобилия? Послушайтесь моего совета, и вы отведаете лучшее блюдо на этом столе — пирог из тетерева, с трюфелями.

Бланш подняла голову.

Да, это был он — человек с глазами пройдохи, с отеческими манерами и носом-великаном — Бишопригс! Все тот же балагур, и вот он прислуживал на празднестве в Суонхейвен-Лодж!

Бланш видела его лишь однажды и мельком, в ту памятную ночь, когда разразилась буря, когда она неожиданно для Анны появилась в гостинице. Но мгновения, проведенные в обществе Бишопригса, были равны часам в компании людей не столь выдающихся. Бланш тотчас узнала его; тотчас вспомнила, что именно у этого человека может быть потерявшееся письмо Анны, — в этом был убежден сэр Патрик; тотчас ей стало ясно, что встреча с Бишопригсом открывает перед ней возможность найти Анну. Первым ее побуждением было сразу же напомнить об их знакомстве. Но взоры сидящих рядом были прикованы к ней, и это ее остановило. Она взяла небольшой кусок пирога и строго посмотрела на Бишопригса. Этот осмотрительный человек тоже не подал вида, что они встречались раньше, он почтительно поклонился и пошел дальше вокруг стола.

Интересно знать, подумала Бланш, с собой у него письмо или нет?

У него действительно было с собой письмо, более того — он изыскивал возможность сделать это письмо источником выгодного денежного вознаграждения.

Заведенный в Суонхейвен-Лодже распорядок не требовал устрашающей армады слуг. И когда миссис Деламейн давала большой прием, ряды слуг она пополняла, обращаясь за помощью к друзьям, а также в главную гостиницу Киркандрю. Мистер Бишопригс, не имея более подходящих занятий, временно подрабатывал в этой гостинице и попал в число лиц, выделенных для обслуживания приема в парке. Имя джентльмена, дающего прием, насторожило его, ему показалось, что он слышит его не впервые. Он навел справки, а потом почерпнул дополнительные сведения из письма, которое подобрал на полу номера в Крейг-Ферни.

Как помнит читатель, оброненный Анной лист бумаги содержал два письма; под одним стояла ее подпись, под другим — Джеффри, и сторонний глаз мог заметить, что между авторами этих писем существует некая связь, обнародовать которую было явно не в их интересах.

Уезжая из Киркандрю, мистер Бишопригс положил этот лист в карман, считая, что чем черт не шутит, если держать в Суонхейвене ухо востро и смотреть в оба, может, похищенная переписка и обретет рыночную стоимость. Он узнал Бланш — она была подругой дамы из гостиницы — и решил, что, возможно, она захочет приобрести имеющийся у него товар. Более того, он до последнего слова слышал разговор между леди Ланди и миссис Деламейн по поводу Джеффри и миссис Гленарм. Прежде чем гости разойдутся по комнатам и нужда в обслуге отпадет, пройдет несколько часов. В душе мистера Бишопригса зрела уверенность, что он еще поблагодарит судьбу за то, что ей было угодно отправить его на празднество в Суонхейвен-Лодже.

День был еще в самом разгаре, когда кое-где за обеденным столом появились признаки того, что веселье начинает угасать.

Едва принесли десерт, гости помоложе — особенно дамы — стали проявлять беспокойство. Все они бросали вожделенные взгляды на гладкий травянистый газон посреди поляны. Все они рассеянно выстукивали пальцами ритм вальса, который в эти минуты играли музыканты. Отметив эти симптомы, миссис Деламейн встала, подавая пример остальным; муж ее что-то передал оркестру. И через десять минут на траве закружилась первая кадриль; зрители разбились на живописные группки и смотрели на танцующих; что до слуг и официантов, они больше не требовались и незаметно удалились с места действия — устроить пикник в своей среде.

Последним у покинутых столов задержался почтенный Бишопригс. Из всех мужчин, обслуживавших прием, он один умудрился, выполняя все предписанные ему обязанности, тайком ублажить и собственный желудок. И сейчас вместо того, чтобы поспешить с остальными на обед для прислуги, он обходил столы, якобы сметая крошки, а на самом деле опорожняя бокалы с вином. Он был так поглощен этим занятием, что даже вздрогнул, услышав за спиной женский голос; повернувшись со всей резвостью, на какую был способен, он оказался лицом к лицу с мисс Ланди.

— Я хочу холодной воды, — сказала Бланш. — Будьте добры, принесите мне немного из родника.

Она показала на бурлящий ручеек у дальнего края поляны.

На лице Бишопригса отразилось неподдельное удивление.

— Боже правый, мисс, — воскликнул он, — неужто вы действительно хотите оскорбить свой желудок простой водой, когда кругом вина — море разливанное?

Бланш посмотрела на него в упор. В списке недостатков Бишопригса медлительность ума не значилась. Он взял стакан, мигнул своим единственным зрячим глазом и направился к ручейку. Бланш пошла следом. Молодая дама захотела стакан родниковой воды, слуга взялся выполнять ее поручение — в этой сцене не было ничего необыкновенного. Никто не удивился; к тому же играл оркестр, и никто наверняка не мог слышать, что говорилось у родника.

— Помните, я была в гостинице в ночь, когда разразилась буря? — спросила Бланш.

У мистера Бишопригса были свои причины (сложенные вчетверо в записной книжке) не заявлять с готовностью и рвением о своем знакомстве с Бланш.