Книга о верных и неверных женах - Инаятуллах Канбу

А скворец в это время был с дервишем. Выслушав такую странную историю, он посоветовал вывести юношу на солнце и дать сто плетей его тени. Люди, услышав столь мудрое решение из уст птицы, очень удивились и восхитились. Молва об этом быстро распространилась, о случившемся прослышала Бахравар-бану и отправила к дервишу человека за скворцом. Когда дервиш услышал высочайший приказ, на сердце ему свалилась скала скорби, но он не смог пренебречь повиновением царице и волей-неволей отдал посланцам скворца. Скворец, как только увидел лучезарную, прекрасную Бахравар-бану, вознес на языке птиц благодарность богу и стал дожидаться удобного случая. И вот однажды, когда в комнате Бахравар-бану не осталось посторонних, скворец, солнце счастья которого стало восходить, рассказал с начала до конца свою печальную историю о том, как Хурмуз предал его и как он был превращен в газель.

Бахравар-бану, слушая его удивительный рассказ, то плакала, проливая дождем слезы, то смеялась от радости. От нахлынувших чувств она потеряла власть над собой, вскочила в растерянности, не зная, что предпринять, чтобы отправить Хурмуза прямой дорогой в ад, лишив его благословенной телесной оболочки Джахандара. Скворец, видя ее тревогу и волнение, испугался, что ее поспешность может повредить делу, и сказал:

— О владычица земных красавиц! Не спеши и поступай обдуманно, так как я пока — слабая птица, а враг мой — мощный сокол, парящий в высях царства. Развязать жемчужную нить нашей цели можно только пальцами рассудительности. Когда этот мерзкий подлец придет к тебе, будь благоразумной и прими его с почетом. Скажи ему приветливо и радушно: «О Джахандар, затмивший своим блеском Фаридуна! Болезнь моя длится уже долго, и сердце мое сжато, словно бутон, и я не вижу никакой радости. Не сочти за дерзость с моей стороны, но я прошу тебя, сбрось, как это бывало прежде, свою телесную оболочку и воплотись в другую. Быть может, это зрелище немного развеселит меня».

Бахравар— бану послушалась его, и в день, когда небо и звезды благоволили к ней, она стала действовать так, как сказал скворец, стала льстить и соблазнять подлого Хурмуза и изложила ему свою просьбу. Поскольку звезда жизни Хурмуза, чьи мысли были ограниченны, а мечты безграничны, была уже на закате, он выпустил из рук поводья предосторожности, приказал немедленно привести газель и перерезать ей горло. В тот миг, который был последним мигом его жизни, он покинул чистую телесную оболочку Джахандара и превратился в газель. Джахандар, который только и ждал такого счастливого случая, уповая на милосердие божье, сбросил с себя оболочку скворца и вошел в свою благословенную оболочку. Он воздал благодарственные молитвы всевышнему и приказал немедля связать ту газель с душою пса и подвесить над глубоким колодцем.

На другой день, когда газель-солнце высвободилась из капкана на востоке и стала красоваться над миром, Джахандар взошел на трон величия и верховной власти и начал принимать подданных. Когда вошли знатные и простые мужи, он рассказал им свою удивительную историю. Присутствовавшие, выслушав этот поразительный рассказ, от изумления долго не могли шелохнуться, словно нарисованные на шелку картины. Каждый из них по мере своих возможностей осыпал падишаха монетами, поздравляя его. Когда и знатные и простолюдины узнали о подлости и предательстве Хурмуза, Джахандар приказал привести в тронный зал преступника в облике газели и выпустить на него голодных овчарок, которые разодрали его на части клыками и когтями и отправили прямой дорогой в ад, согласно изречению: «Тот, кто вырыл яму ближнему, сам в нее угодит» [207]. И он, словно Карун, поспешил в царство вечного мрака, ибо что досеешь, то и пожнешь.

Джахандар созывает государственный совет доброжелателей, чтобы избавиться от ржавчины врагов. он посылает проклятому судьбой Бахрам-хану падишахский рескрипт

Когда с помощью обманчивой судьбы и непостоянного неба Хурмуз в облике Джахандара воссел на шахский трон, то он по подлости своей натуры совершил недостойные падишаха поступки, из-за которых подданные от него отвернулись и многие перестали повиноваться ему. В результате этого пламенем разгорелся мятеж, тлевший уже несколько лет, так что основание падишахской власти заколебалось. Главный военачальник и самый знатный муж державы Бахрам-хан не смирился с несправедливостью Хурмуза, предпочел сохранить свою честь, чем покориться недостойному монарху, стал понемногу разрывать цепи верховной власти и поднял восстание. К нему присоединились смутьяны и бунтовщики, которые хотели извлечь из этого для себя выгоду. Власть и большое войско вскружили Бахрам-хану голову, он стал мечтать о троне и венце, так что вскоре благодаря покровительству звезд и своему счастью он овладел половиной державы, а потом по совету своих друзей возложил себе на голову венец и стал красоваться в саду царства, словно кипарис на лужайке. Он проявлял к подданным справедливость и творил правый суд, что является лучшим способом управления государственными делами и завоевания земель, и тем самым склонил на свою сторону многих подданных. Собрав огромное войско, он поднял высоко знамена и выступил войной против Хурмуза. Но Хурмуз по своей трусости и низости характера не стал сопротивляться, не ответил на его вызов и удовлетворился той частью страны, которая осталась под его властью.

Когда же благородный Джахандар благодаря покровительству неба стер со страниц жизни имя Хурмуза и воссел на падишахский престол, он по своему царственному характеру решил, что было бы противно доблести оставить в руках постороннего свои наследственные владения, вознамерился вымести из цветника державы мусор бунтовщиков и смутьянов, сбросить в колодец небытия тех, кто пробил брешь в чести падишаха, не делить ни с кем трон и венец державы и привлечь в объятия прекрасную невесту — царскую власть. С этой целью он созвал у себя в покоях своих доверенных советников и самых мудрых ученых мужей и стал советоваться с ними, как осуществить ему это великое дело. В умах мудрецов сложилось решение, и они доложили:

— Прежде всего надо отправить к Бахрам-хану падишахский рескрипт, полный увещеваний, основанных на законе, чтобы вернуть его из степи неповиновения на путь покорности. Если он благодаря покровительству звезд сойдет с преступного пути и припадет челом к подножию престола падишаха, то цель наша будет достигнута. В противном случае надо сжечь пламенем возмездия гумно его жизни и мечом, словно потоками воды, погасить пламя мятежа.

Джахандар одобрил мудрый совет ученых мужей, позвал дабира и велел написать послание, равное по своему значению воле судьбы. Когда прекрасное послание было окончено, он велел одному из своих верных приближенных отвезти его к Бахрам-хану. Вот что было в том послании: «Бахрам-хан! Ты пользовался самым большим расположением и милостью падишаха-миродержца, был украшением трона в кругу осчастливленных и доверенных наших, был высокой пальмой в саду религии и веры, живописцем в мастерской храбрости и доблести, душой на пирах верности и преданности, кадильщиком в собрании искренности и правдивости, был закалкой меча доблести и мужества, жемчужиной в море благородства и мудрости, потомком славного рода, приверженного и преданного нашему трону, ведал путь любви, был вождем тех, кто шел правым путем благодарности, был един с нами сердцем и не знал в мире равных себе по постоянству; ты был мудр и учен, знал тайны этого двуличного мира, ты был ветерком, от которого распускаются розы благочестия и увеличивается аромат истины, ты всегда следовал по пути знаний, был садовником в цветнике высоких помыслов, ты — вождь мужей державы, первый среди военачальников этого вознесенного до небес престола, ты — предводитель тех, кому покровительствует судьба. Так вот, Бахрам-хан, я расскажу тебе о том чудесном превращении, которое пришлось пережить моей августейшей особе. Когда я возвращался из Мину-Савада, достигнув победоносно того, к чему стремился, то после многих страданий и мучений я прибыл к границам своей державы и разбил там шатры, но

Добро и зло сулят судьбы шаги,А звезды — то друзья нам, то враги.

И вот поэтому подлый Хурмуз решил коварно обмануть меня и превратил мою священную особу в газель, которой завидовали татарские и тибетские газели. А подлый Хурмуз вообразил себя достойным падишахского венца и мантии царей, дал соблазнить себя пустым мечтам, его тусклая звезда показалась ему лучезарным светилом, и он по своему легкомыслию возомнил себя властелином державы, венценосцем и украшением трона, стал мечтать о том, чтобы стать миродержцем. Поскольку звезда венца и трона в это время находилась на закате, то в такое неблагополучное время наш отец-падишах, обитатель рая, сложил свои пожитки в этом мире и отправился в мир вечный. Мерзавец Хурмуз воспользовался этим и нанес большой ущерб державе и, представив перед теми, кто слеп разумом, свою опухоль как здоровую полноту, воссел на престол. Однако истинный мститель воздает каждому преступнику по заслугам, поэтому его непрочное царствование сверкнуло, как пламя в бурьяне, но погасло от одного дуновения, сам же он был растерзан собаками и отправился в невыносимых страданиях прямой дорогой в царство вечных мук. А ветерок счастья снова повеял на лужайке моих чаяний, отчего распустились цветы надежд у моих искренних друзей. Несомненно, весть об этом чудесном превращении дошла до тебя до прибытия моего послания из уст людей. Слава и благодарность Аллаху, дела обернулись так, как хотели доброжелатели нашего великого рода, его осенила сень святого чертога. У меня нет никакого сомнения в том, что ты, который для меня все равно что родной дядя, в силу своего природного ума догадался об истинном положении того мерзкого Хурмуза и потому решил отложиться от него, руководствуясь бейтом: