Приди и узри - Сергей Головачёв

Тонкие берёзы на поляне вдруг ожили и стали похожими на худеньких девушек: на белых стволах отчётливо проступили девичьи груди с чёрными пятнами сосков. Бесстыдно раздвигая ноги и показывая срам, они потянулись к нему похожими на руки ветвями. Дьякон стыдливо отвернул голову к стоявшему напротив дубу, но из нижнего огромного дупла неожиданно выглянул точно такой же обнажённый бюст, а из небольшого верхнего дупла высунулся и непристойно задвигался язык, сладострастно призывая к себе.

— Закусывайте! Скорей закусывайте! — услышал он голос Гога.

Сивый протягивал ему открытый чёрный судок, в котором лежали тонкие круглые котлетки. Наподобие тех, которые вкладывают в гамбургер, только слегка прожаренные, с кровью. Дьякон схватил одну из них и мигом сунул её себе в рот. На вкус котлетка была бес подобна, она моментально растаяла у него на языке, после чего все женщины на поляне вдруг стали похожи на ходячие звёзды.

Тонко балансируя на нижних остроугольных лучах-ножках, они сновали между мужчин, стоявших, как истуканы, и чем-то напоминали уже виденные дьяконом идолы Перуна, у которых голова, туловище, руки и ноги, вытесанные из бревна, представляли собой единое фаллическое целое.

Каждая женщина-звезда одной ручкой-лучом прикрывала свою бездну между ног, а другой — свою звёздную грудь, но, то и дело, все они одновременно распахивали и меняли местами руки, выставляя тем самым себя на полный обзор. Любуясь ими, мужчины-истуканы в сей момент тотчас оживали, склоняя фаллические торсы то к одной из них, то к другой.

Присмотревшись, дьякон заметил, что в каждой женщине сидел бес: в каждую звезду с противоположной стороны были вписаны два рога, два уха и борода козла.

Неожиданно шесть ходячих звёзд отделились от толпы и обступили дьякона. У одной из них было лицо старой слепой ведьмы, у другой — лицо молодой ведьмы Повитрули, у третьей — знакомое лицо Навки, у двух ведьмочек помоложе были лица Майи и Живы. Ещё одна звезда была ему незнакома. Схватив друг друга за руки и обнажив перед ним свои прелести, они повели вокруг него хоровод.

Постепенно сжимая круг, они вплотную приблизились к дьякону. Их руки-лучи уже потянулись к нему, чтобы сорвать с него плащ и больничную пижаму. В последний момент о. Егорий суматошно перекрестился и вдруг почувствовал в своём теле необычайную лёгкость, словно освободившись благодаря крёстному знамению от бремени терзавших его страстей.

Взмахнув руками, он, как пушинка, оторвался от земли и воспарил над ведьмами. Поднявшись выше, он обнаружил, что весь покрылся белыми перьями, а руки его приняли вид птичьих крыльев. Длинные ноги его скукожились до размеров голубиных лапок, а сам он превратился в огромного белого голубя.

Взмыв над поляной, он оглядел её в бреющем полёте. Одни люди застыли в немом недоумении, другие вскинули руки ладонями вверх и восторженно закричали на разных языках, которых прежде не знали: «Смотрите! Смотрите! Duch święty! Spiritus sancti! Holy spirit! Heilige Geist!»

Словно в подтверждение этих слов они ощутили на ладонях своих прохладное дуновение ветерка, а над головами их дьякон увидел необычное свечение, похожее на фосфоресцирующие язычки пламени. Тонкие огненные струйки, исходящие из их темечек, потянулись к нему со всех сторон.

О. Егорий тряхнул головой: минутное помешательство от действия божественного шампанского закончилось, и он вернулся в действительность.

— А спорим, что он трижды отречётся от бога, прежде чем мы допьём эту бутылку, — донеслись до него слова Гога.

— Спорим, — согласился с ним Магог. — Мне почему-то кажется, что от своего бога он не откажется.

Они сцепили руки и попросили пришедшего в себя дьякона разбить их в качестве свидетеля.

— А вот скажите мне, отец дьякон, — приступил лысый дидько к нейролингвистической обработке священнослужителя, — люди, которые сейчас ходят в церковь, верят ли они в бога?

— Конечно, верят, раз приходят.

— А сами-то вы верите?

— Что за вопрос? Конечно, верю.

— То есть вы полагаете, что бог на свете есть.

— Не только полагаю, но и убеждён.

— Но если вы так убеждены, то ответьте, как могло такое случиться сто лет тому назад, что верующие в бога люди, как по щелчку, в одночасье вдруг стали безбожниками? Почему это они вдруг стали взрывать церкви, убивать священников, и уничтожать всю поповскую инфраструктуру? И за несколько лет вся страна Советов стала атеистической, все верующие люди вдруг массово стали коммунистами, в церквях разместили склады и музеи атеистической пропаганды, а кресты и колокола сдали в металлолом. И всего лишь через одно поколение уже никто о боге и не вспоминал. Все от мала до велика становились октябрятами, пионерами и комсомольцами и верили только в коммунистическое будущее.

— Это всё происки дьявола и его слуг, — горячо ответил дьякон. — Это они вышибли веру у народа. А когда люди забывает бога, тот посылает им немыслимые бедствия. Наказанием за это богоотступничество и явились миллионные жертвы. И гражданская и вторая мировая война была божьим наказанием за попрание святынь, за кощунство и издевательство над церковью и верой.

Восхищённый его ответом, Магог удивлённо потряс лысой голой.

— Вы говорите, совсем, как патриарх. Ну, хорошо. То есть пришёл дьявол со своими слугами, щёлкнул пальцем, сказал «авра кед авра» и всё сразу поменялось, бога не стало. Но как тогда, скажите, могло случиться, что через семьдесят лет тотального атеизма все октябрята, пионеры и комсомольцы, не говоря уже о коммунистах, в одночасье, как по щелчку этого дьявола словно в насмешку вдруг вновь стали набожными, стали восстанавливать и строить новые церкви, толпами повалили в них, справляя рождество, пасху и троицу, и чуть ли не стали вводить закон божий в школах.

— Это только подтверждает, что бог есть, — ответил дьякон, — и он вновь вернулся на попранную сатаной и его слугами землю.

— А не подтверждает ли это, что напротив, бога нет, и всеми делами заправляет дьявол, раз он вновь допускает строительство всё новых и новых храмов. А не задумывались ли вы, почему он это допускает? Ведь на первый взгляд ему это совсем невыгодно.

— Зато это выгодно богу, — ответил дьякон. — Всё больше и больше людей идут в церковь, возвращаясь к вере Христовой.

— А кто их там встречает? — с жаром продолжил лысый. — Кто? Ведь истинных-то, духоносных пастырей церкви за период всеобщего атеизма и демократии не стало. Почти все истреблены: одних расстреляли, других сместили. А те современные архиереи, что пришли им на смену, переродились, и под личиной истинных пастырей стали верно служить уже не Христу, но Антихристу, для которого православная церковь больше не представляет серьёзной опасности.