Приди и узри - Сергей Головачёв

— А этот, ой, не могу, уо-хо-хо!

Малахитовый хамелеон, сидевший в усатом молодом человеке, в ответ высунул ему изумрудный язык, а оранжевая нежить, оседлавшая его подружку, тут же завиляла апельсиновым хвостом. Длинноволосый парень, в котором скалила зубы голубая тварь, гонялся внизу по поляне за визгливой девушкой, внутри которой сидела жёлтая гадина.

О'Димон вдруг резко оборвал свой смех и со всей серьёзностью заявил приятелю:

— Прикинь, а я думал, эти твари сидят только в нас!

То же самое в находившихся здесь людях видела и Навка. Выйдя на поляну, она от изумления даже покрутила головой: в каждом человеке сидел бес.

Неожиданно парни заметили стоявшего за кустом о. Егория.

— О, смотри, и поп сюда пожаловал! — радостно воскликнул О'Димон.

— Эй, батюшка, идите сюда! — позвали его Димон-А.

Но инквизитор отрицательно помотал им головой и поспешил вновь скрыться за кустами. Тем временем, Навка, переходя от одной компании к другой, обращалась ко всем с одним и тем же вопросом:

— Вы не видели здесь девочку в белом платье?

В последней компании один из заметно поддавших парней весело ответил ей:

— В белом платье не видели, а вот в красном сарафане сама к нам идёт. Садись к нам. Веселее будет.

Навка мотнула головой.

— У меня дочка пропала.

Второй парень разудало махнул ей рукой, как давней знакомой:

— Да ладно, успокойся ты, ничего с ней не случится. Посиди пять минут с нами.

Навка вновь помотала головой, давая понять, что ей совсем не до этого. Первый тем временем, плеснул ей водки в пластиковый стаканчик.

— На, выпей, — протянул он Навке стаканчик. — За то, чтобы она скорее нашлась.

— Я не пью.

Второй сделал изумлённые глаза:

— Как это не пьёшь?

Поднявшись, он выхватил у приятеля стаканчик и, пошатываясь, подошёл к Навке.

— Ты чё, больная?

— Нет, — ответила Навка. — Поздоровей тебя буду.

— Колян! Отстань от неё! — крикнули ему из компании.

Но Колян не отставал.

— Не пьют сейчас только больные или те, кто замышляет какую-то пакость. Уже проверено.

Навка отпрянула в сторону, заметив, что последние слова произнёс не он, а тёмная тварь, сидящая в нем, похожая на хамелеона, с острыми шипами на спине и с длинным полупрозрачным хвостом, завитым спиралью, с жуткой бугристой мордой и с не менее жуткими глазами, глядящими в разные стороны из-под заросших век и похожими на объектив камеры в мобильном телефоне.

Тёмная нежить открыла зубастую пасть и противным голосом добавила:

— Ты ж против нас ничего не замышляешь?

— Нет, — коротко ответила Навка.

— Ну, тогда не стесняйся, — ухмыльнулся Колян и настойчиво протянул ей стаканчик.

— Я вообще не пью, — твёрдо заявила ему Навка. — Никогда не пила и пить не собираюсь.

— Значит, не будешь? — оскорбился Колян в лучших чувствах.

— Нет.

— Ну, а я выпью, — обрадовалась тёмная нежить.

Колян послушно опрокинул в себя стаканчик, и Навка увидела, как нежить принялась жадно поглощать стекающую по пищеводу жидкость, при этом тело её по мере поступления горючего стало приобретать ярко-зелёную ядовитую окраску.

— Ну и тварь, — осуждающе произнесла Навка.

— Кто тварь? — не понял Колян. Но глаза его внезапно налились кровью.

— Та, что сидит внутри тебя.

— Ты это о ком? — возмутился он.

Навка наклонилась к Коляну и прошептала ему в ухо:

— Ты просто не видишь этого, а я вижу. В каждом человеке сидит бес.

— Что ещё за бес? — отстранился Колян.

— И в тебе он сидит тоже.

Обнаруженный бес тут же поджал хвост и поменял окраску с ядовито-зелёной на тёмно-красную, каким бывает вино, а затем и вовсе стал прозрачным, не понимая, что укрыться ему от взора Навки невозможно.

— Ты одержим им, — повысила голос Навка. — Эта тварь питается исключительно алкоголем. Потому она и подсадила тебя на водку, чтобы ты постоянно её употреблял. Это не ты пьёшь водку, а она!

Нежить аж подскочила на месте и тотчас побелела от злости:

— Что ты мелешь?

Не обращая на неё внимания, Навка продолжила:

— Бес использует твоё тело и тем самым губит тебя. Ты просто этого не видишь!

— Чёрта с два! — не сдержался Колян. — Пошла нафиг!

— Вот-вот! Пошла нафиг! — с довольным видом повторил пьяный бес.

— Я-то уйду, — обиделась Навка, — только знай, — обратилась она к Коляну, — тебе недолго осталось жить. Да и ты скоро помрёшь вместе с ним, — кивнула она на нежить.

— Ничего, — раскрыла пасть нежить и вновь вернула себе прежнюю, ядовито-зелёную окраску. — Как-нибудь переживу. Алкашей много. Тело для меня всегда найдётся.

Недовольно мотнув головой, Навка ушла с поляны, бубня себе под нос:

— Вот так всегда! К ним с добром, им хочешь помочь, а они тебя нафиг посылают.

Видение бесов в каждом человеке стало её раздражать. Она вынула из левого бокового кармашка сарафана терракотовый браслет, центральная кнопка которого до сих пор светилась алым цветом, и выключила её. Лучше бы она этого не делала.

17. Напиток богов

Из ворот секретного объекта с пятью радиовышками, сопровождаемый лаем сторожевых собак, вышел чёрный, как смоль, Дэн, одетый в белые джинсы марки Wrangler и в белую футболку, с вышитой золотом восходящей звездой и надписью крупными буквами RISING STAR.

Лысую голову его прикрывала белая кепка с прямым козырьком и с золотыми буквами ENKI, заключёнными в золотую рамку. В руках он держал пластиковый ящик для бутылок, накрытый белой тряпкой с голубой оборочкой.

У ворот его поджидал рыжебородый красавчик Михаил в чёрных джинсах с лейблом Levi’s, в чёрной кепке с логотипом OBEY, в чёрной тенниске с красным чёртом на груди и надписью IN DEVIL WE TRUST.

Дэн в своём необычном, сияющем крахмальной белизной прикиде, опустил бутылочный ящик на землю и тут же, сдёрнув с него тряпку, обнажил перед красавчиком двенадцать изумрудных горлышек и упаковку пластиковых стаканчиков сбоку. Тряпка оказалась фирменным фартуком, на котором золотыми буквами было вышито слово «AmbrosiA». Надев фартук, Дэн кивнул Михаилу на ящик с ярко-зелёными бутылками.

— Помоги.

— Сам неси, — отмахнулся Михаил.

— Я сам не донесу.

— А мне-то что. Я в этом… участвовать не собираюсь.

— Я тебя и не прошу участвовать. Просто помоги мне донести.

Херувим нехотя взялся за ящик с одной стороны, аспид — с другой, и они понесли залитую в изумрудные бутылки амброзию на ближайшую поляну, откуда доносились возбуждённые пьяные голоса.